========== II ==========
Гость уже живёт полвека в особняке Кертье. И все эти годы он почти носа не показывал; сидел в библиотеке и всё, другие занятия — редкость. Дело дошло до того, что Лорд, обидевшись на младшего брата, сам начал иногда приходить. А время от времени с ним приходила и дочь.
Часть разговора состояла из жалоб Лорда. Это было чем-то эдаким: когда ты вернёшься в замок? Или так: совсем меня не любишь! И ещё так: я требую, что бы хоть раз в своём доме показался! Наследная принцесса привыкла к «агрессивному» поведению отца, почему и не удивлялась. Но вот принц Сион… Конечно, он не игнорировал брата, но выглядел весьма равнодушным. Этим напоминал Рейзела. В принципе, Сион учился равнодушию у него.
Вторая часть беседы начиналась с того, что Лорд спешил рассказать новости из дворца: политика внешняя, внутренняя, интриги там всякие и прочее. Но принц Сион пытался сразу закрыть тему, говоря, что Рагар и так много чего рассказывает. Однако это правда лишь от части. Лорд знал. И его аргумент: «Кертье знает не всё!» — никак не пробуждал интерес у брата. Эрга почему-то верила своему дяде, хотя земля слухами полнилась всякими. Но ему всё равно, особенно на трон, кто бы что ни говорил.
А после была болтовня ни о чём. В эти моменты будущий Лорд тоже высказывала своё мнение. Ей очень льстило, что дядя слушал очень внимательно, а отец после этого, прям как человек, не стеснялся хвастаться. Это уже никуда не шло! Но Лорд переходил черту лишь в присутствии младшего брата. Ведь в нём течёт кровь человека. Она делает его слабее других. И среди ноблесс Сион всегда будет чувствовать неловкость. Но Эрга не могла позволить себе такое поведение.
Сион сам провожал их. Но далеко от особняка не уходил. На прощанье, раз никто чужой не видел, Лорд чуть не душил братишку в объятиях. Иногда, нет, довольно часто он уговаривал и племянницу с дядей обняться. Это было… пыткой! Против друг друга они ничего не имели, но и не знали друг друга так, чтобы обниматься каждый раз.
Один раз после очередных проводов, принц решил-таки наведаться в любимое место. На тот самый утёс. Там он нашёл своего друга. Рагар снова рассказал ему о Франкенштейне. Сион послушал и аж приревновал к этому человеку. Он-то не боец! Кертье, заметив ужасные изменения на лице друга, поспешил ретироваться, напоследок сказав, что в остальном Франкенштейну до Сиона далеко. Правда?! Да Рагар не избежал злого и уничижительного взора серых глаз. Ретировался каджу быстро. И принц остался совсем один. Наедине с тишиной.
То была ночь. На небе ни одного облачка, и звёзды радовали глаз. На горизонте тоже было чисто. Море — спокойное. Только ветер шумел и играли листья на деревьях.
Сиону стоять надоело. Он сел на землю, скрестив ноги, и… сгорбился! Человеческая ли кровь даёт о себе знать или у некоторых ноблесс тоже есть такая прихоть? Кто знает. А принцу всё равно. Он тяжко вздохнул и снова посмотрел вдаль. Сзади послышалось чье-то приближение, но принц не беспокоился. Интуиция молчала, а он верил ей. Пришедший стал чуть левее его, да ничего не сказал. Тогда Сион соизволил взглянуть на него. Раджак. Это был он. И, живя в одном доме, они видятся первый раз за последние лет десять.
Ну, а что? Наследник не его младший брат, который при желании находит Сиона, где можно и нельзя. Принц задумался: и что ему сказать?
— Как дела? — Сион явно в чём-то походил на Лорда, но не суть. Раджак даже не удивился. Интересно, а принц помнит, что каждый их разговор начинается именно с этой фразы? Вряд ли.
— Всё хорошо, — интересно, а сам Раджак помнит, что отвечает так каждый раз…
— За… — «…мечательно?» — про себя усмехнулся Раджак, — …видую я вам, — а это что-то новенькое. — А знаешь, почему? Нет, не говори; всё равно не расскажу, — Сион выпрямился и потянулся. И ему снова удалось-таки удивить сына друга.
Сион снова вздохнул. «Что у него на уме?» — Раджак никак не мог понять. И сел к «соседу» спиной. Видел бы он удивление на лице принца. Позади послышался не менее тяжкий вздох.
— Вы слишком много думаете, к тому же не в том русле, — выговор? Сион блаженно улыбнулся. Замечания в его сторону делал только брат, иногда отец, ещё реже Рагар. Последний просто не скрывал, что ему не нравится.
— Кто бы говорил! — и это так. Что-что, а подумать много и о многом любили оба.
— Я хочу спросить, — Раджак не дал воцариться тишине; Сион недовольно согласился. Не нравится это принцу, ой-как не нравится! — Вы совсем сражаться не умеете? — хм, если подобное спросил бы кто-то другой, то принц-полукровка услышал бы издёвку. Но нет, это было чистое, невинное любопытство.
— Совсем, — Сион не затянул с ответом и тут же поспешил добавить: — Зато я хорошо убегаю. Убегал, — сероглазый принц ожидал услышать смех, да в ответ была тишина. — Да, вот такой я благородный: чуть что, бегу и больше ни о чём не думаю, — и снова вздохнул.
— Понимаю, — Сион удивился, слегка повернул голову на голос. — Против врагов вы вряд ли выстоите, — Раджак говорил беспристрастно, а принц согласно кивал. — Однако нельзя терять форму, — и уже подумал, как бы тихонечко сбежать. — Думаю, отец согласится со мной, — как говорилось раньше, брат Лорда эмоций не скрывал. — Но не сегодня, завтра.
— Мне от этого не лучше! Как вообще можно скрыться от ассасина? — Сион подскочил и стал возмущаться. Зачем это ему самому, зачем это Раджаку? М?
— Можно. И вы научитесь, — а, действительно, зачем это Раджаку? Знает только он. К тому же принц отличная жертва для его тренировок. «Неужели так было задумано с самого начала?!»
***
— Рагар, ты воспитал жестокого убийцу! Очень! — Его Высочество Сион решил прилечь в кабинете друга, прячась от его сына. День почти кончился, можно было провалиться в сон, но благородный решил просто прилечь. Признаться честно, «догонялки» ему пришлись по вкусу. Также они напомнили о старых временах.
— А мог ли я иначе? — даже с удивлением полюбопытствовал Рагар, отложив в сторону весьма интересную книгу. Сион ничего не ответил: друг был прав. Принц лишь устало прикрыл глаза. — Неужели всё так плохо? — Кертье старший заботливо посмотрел на друга. А тот, хоть и уловил момент, решил помучиться ещё.
— Да нет! — принц осторожно встал. — Где у тебя шахматы? Доставай, — он говорил.
Искать их долго не пришлось. С тех пор, как Сион поселился у них, шахматы были всегда рядом. Конечно, не спрятаны в каждой комнате, но найти их было довольно легко. А когда эти двое играли, то никого не замечали. При этом вид у них был весьма важный. Рагар в такие моменты был не прочь посоветоваться с начитанным принцем, который был не очень рад такому жесту доверия. А сегодня к теме обсуждения были добавлены и вопросы о воспитании детей. На что принц закатил глаза: «Нашёл, у кого спрашивать!» И то верно.
Тогда вместо этого отец просто очень много говорил о своих детях. О, небо! Как гостю не надоело слушать? Хотя, по его виду, можно сказать, что ему нравится. Было в этом нечто особенное. Может, Сион завидовал? Может и так. Только он в этом не признается, гордость не позволит. Хм… А что ему мешает завести свою семью? Ну, это очень, очень, прям очень долгий сон, чему свидетели вся Лукедония. Переплюнуть его может только…
Но не будем о плохом! И вообще, тот не самый приятный разговор навёл Сиона на мысль о том, что жениться и заводить детишек он не будет точно, а вот прибиться к какой-нибудь семейке можно. Да, да, Кертье — подопытные в этом неблагородном и неблагодарном деле. Только над этим подумали мы, а вот Сион над таким сложными вещами не заморачивался.
После того вечера он решил, что было бы неплохо сблизиться с детишками. Уж слишком сильно его терзает чувство, что сынишки дорого друга, иногда чересчур ревнуют внимание отца к нему. Доля истины в сим есть. Так было, есть и будет. А он, принц, пока съезжать не собирается. Значит, надо наладить контакты.
Играть в догонялки с Раэлем было куда веселее, беззаботнее и легче, чем со старшим его братом. Последний ведь не гнушался и напасть разок-другой. Свои садистские наклонности, о которых сам Раджак вряд ли догадывается (это просто врожденное, ассасин всё-таки), давали о себе знать. Оправдывалось это тем, что нужно быть готовым ко всему, особенно одним очень легко мыслящим полукровкам.
