— Джинни! — воскликнула девушка, когда подруга вышла из зеленого пламени камина и встревоженно огляделась. — Я так рада, что ты успела к нашей свадьбе. — а после задумчиво добавила. — Но Рон сказал, что ты приедешь только завтра, он будет расстроен.

Лицо девушки исказилось неестественно сильной печалью, а сознание ликовало, когда она увидела шокированный вид подруги, которая продолжала стоять у камина.

— Что он с тобой сделал? — прошептала младшая Уизли.

— Ты о чем? — испуганно ответила Гермиона. — Джин, ты меня пугаешь.

— Что он сделал? — повторила свой вопрос девушка.

— Я не понимаю, о чем ты. — ответила Грейнджер. — Он ничего не делал. У меня посттравматический синдром… — она запнулась, произнося свой ненастоящий диагноз, но тут же продолжила. — Я поняла свою ошибку и хочу быть с Роном.

Джинни смотрела на нее неверяще. Кажется, в ее голове сложился какой-то пазл, и она выставила палочку, направляя ее на подругу, а Гермиона напугано попятилась к лестнице. Она не успела сделать и пары шагов, как в ее грудь ударил мощный «Ступефай». Последняя мысль, перед тем как она ощутила на себе оглушающее заклинание, была о том, что она спасена.

Она делает рваный вдох и из открывшихся глаз льется поток слез, когда она хватается за плечи подруги, которая сидит рядом с пустым пузырьком противоядия в руке.

— Джинни… — шепчет она через непрекращающиеся всхлипы. — Джинни, ты здесь…

Еще несколько минут подруга гладит ее по спине и волосам, пока рыдания, наконец, не прекращаются.

— Тебе нужно срочно уезжать. — это не просьба или совет, а скорее приказ. — Пока он не вернулся и все не понял — уезжай.

— Но Джинни… он поймет, что это ты.

— Это уже не важно. Рон не причинит мне вреда, а когда все узнают…

— Нет! — прерывает ее уверенный голос Грейнджер. — Ты не должна никому говорить. Он болен, ему нужна помощь. Разочарование семьи сделает его настоящим психом.

— Гермиона…

— Нет, Джин! Обещай мне. — вновь прервала она подругу. — Я сбегу. Он не доберется до меня.

— Хорошо. — неуверенно говорит девушка. Они сплетают тонкие руки и их опутывают полупрозрачные линии заклинания.

Джинни все еще не уверенна в правильности решения и пытается смириться с ним, когда утирает дорожки слез с лица подруги. Наконец, успокоившись, девушки поднимаются в комнату, и Гермиона берет всего несколько важных вещей перед тем как аппарировать из Норы, вероятнее всего, навсегда.

========== Часть 3 ==========

Гермиона аппарировала их в гостиную Драко. Помимо ощущения гнева и страха за друзей, она почувствовала удивление из-за того, что защита квартиры ее пропустила.

Малфой уже ходил из стороны в сторону, преодолевая расстояние от лестницы до дивана и обратно. Его дыхание походило больше на рык дракона перед атакой. Спина оставалась абсолютно ровной, даже когда он в очередной раз делал разворот на своем пути.

Это продолжалось на протяжении нескольких минут, а его вид с каждой секундой становился все темнее. Как будто в его квартире был волшебный потолок похожий на школьный и сейчас на нем собираются тучи, вместе с которыми грянет буря.

Его лицо практически не изменилось, когда он остановился посреди комнаты. Спина оставалась вытянутой, как струна, а руки напряженными до состояния, когда можно разглядеть каждую мышцу. Пальцы сжимались в кулаки до побелевших костяшек, а немигающий взгляд уставился на заходящее за горизонт солнце.

Этого она боялась больше всего. Сейчас в его голове зрел план отмщения за ее прошлые испытания. Гермиона не решалась подступиться к нему или сделать хотя бы пару шагов, и оставалась стоять на месте. Ее потряхивало, но разобрать от чего конкретно не выходило. Возможно, от гнева на Рона за то, что посмел явиться и говорить все эти слова о несуществующей любви, счастье или свадьбе. А возможно, из-за воспоминаний, которые стояли сейчас перед ее глазами. Она никогда не забудет те тринадцать дней, за которые ее жизнь изменилась до неузнаваемости. Не сможет перестать думать о разочаровании Гарри или о семье Уизли, которая пострадала кажется даже больше, чем она сама.

— Драко… — наконец, решается она обратить на себя внимание застывшего словно статуя молодого человека.

Когда последний звук его имени слетает с ее губ, происходит нечто ужасающее, и Грейнджер просто не может подобрать объяснение или хотя бы правильное описание для этого.

Вновь магический выброс, годами копящейся магии, но он не похож на те, что когда-либо приходилось видеть девушке.

В одну секунду все стеклянные и керамические предметы в гостиной и на кухне взрываются, рассыпаясь в настолько мелкую пыль, что Гермиона даже не может ощутить ее. Оконные проемы остаются пустыми, и прохладный вечерний воздух попадает в комнату, но он не спасает. В момент взрыва комната начинает погружаться в густой черный туман, который берет свое начало из ниоткуда. Он просто стелется по полу и за короткое мгновение уже превращается в беспросветную тьму, в которую погружено все вокруг.

Девушка боится сделать хоть шаг, не зная, что еще ожидает ее в этом тумане гнева и желания мстить. Она даже не представляет, что предстает перед людьми на улице. Как маглы не сведущие о волшебстве, приворотных зельях или магических выбросах наблюдают непроницаемую мглу, стекающую из окон и не рассеивающуюся даже дуновением ветра.

В этом тумане дышать не становится тяжелее, но паника все же подбирается к ней со спины. Гермиона не позволяет своим переживаниям запустить когти в ее сознание и делает первые уверенные шаги в направлении, где, как она предполагает, стоит Драко.

Первое, на что она натыкается это его напряженная рука с раздутыми венами. Девушка старается разжать его кулаки, но это выходит не с первого раза. Он как будто в трансе и не реагирует на мольбы Грейнджер послушать ее. Ей приходится обойти его и встать перед лицом, очертания которого она практически не может разглядеть. Абсолютная мгла, а главной задачей Гермионы стоит вытащить его из нее.

Она делает еще один шаг ближе к нему. Обхватывает напряженные кулаки и не теряет надежды обратить на себя внимание, но его тело все еще никак не реагирует. И тогда она идет на отчаянный шаг, о котором после будет либо сожалеть, либо вспоминать, как единственное дорогое сердцу.

Девушка обхватывает его шею своими маленькими руками и притягивает его в объятия. Они граничат с недозволительным телесным контактом, но она не отрывается. Обнимает его, все крепче прижимая к себе, балансируя между дружбой и своей влюбленностью шепчет ему на ухо:

— Ты не тот о ком говорили на суде. Твоя магия не тьма, Драко.

Единственное, что сейчас приходит ей на ум, и это сотворяет чудо. Руки Малфоя мягко ложатся на ее талию, и он наклоняется, чтобы ей больше не приходилось стоять на носочках. Туман вокруг рассеивается, но она продолжает сжимать его в своих руках.

Они стоят так на протяжении нескольких минут в абсолютной тишине, не нарушаемой даже ветром, который попадает в гостиную сквозь разбитое окно.

Драко расслабляется свои объятия и берет ее за ладонь правой руки, которые она уже успела сложить на груди, как будто защищаясь. Гермиона смотрит на него вопросительно, но он не произносит ни слова, лишь придвигаясь к ней ближе, и аппарирует.

— Драко! — на выдохе произносит она, когда они оказываются у ворот поместья их друга. Ее охватывает ощущение тошноты после перемещения, и она пытается отдышаться.

Их вновь встречает домовик и провожает в небольшую беседку, находящуюся за домом, где расположился Блейз.

Все это время Малфой молчит и продолжает крепко держать девушку за ладонь, но в паре шагов от Забини он отпускает ее и громко отдает команду мулату:

— Вызови Тео. Срочно! — в другой ситуации, возможно, Блейз и воспротивился такому тону, но по виду подошедшей пары можно было заметить, что произошло что-то ужасающее. Он покинул сад быстрыми шагами, пока Драко располагался в мягком плетеном кресле.