– Ал покурить вышел, – Эбони оторвался от чтения «Лигейи» и, покинув насиженный стул, прошёл на противоположный конец гримёрки.
– Ну-ка выдохни, принцесса. Надо меньше есть, чтобы поместиться в корсет, – ударник завозился с плотными шнурками. Клауд – довольно нелюдимый и замкнутый – шутить не умел. Но с другими участниками группы он чувствовал себя вполне комфортно. Рано потеряв родителей и помотавшись по приютам, Эбони нашёл в лице музыкантов «Teoclasm Daemonicium» семью. На первый взгляд очень разные, все эти люди находились на одной волне благодаря любви к музыке, граничащей с помешательством.
– Иди-ка ты в задницу, – хохотнул Блэк, но тут же умолк, поймав на себе неодобрительный взгляд гримировавшей его девушки.
Минут через десять музыканты закончили приготовления. Андре расправил плащ с кровавым подбоем. Гидеон надел наручи. Клауд дочитал книгу. Вернулся из курилки Аластэл. Оставалось лишь дождаться, когда отыграет предшествующий им коллектив «Destructive Goddess». Вид участников «Teoclasm Daemonicium» впечатлял. Доспехи из кожи и металла, ощетинившиеся шипами и зловещими узорами, украшали черепа. Агрессивный грим в чёрно-белом колорите делал музыкантов похожими на военачальников адских легионов. Только Клауд на правах барабанщика вместо массивного верха выбрал лёгкую, чисто символическую кольчугу, оставляющую руки полностью открытыми.
– О, последние овации, – заметил Клауд.
– «Овации»! – фыркнул Андре. – Запишем второй альбом – начнём стадионы собирать, а не какие-то клубы. Вот там будут овации!
Айленс бахвалился, но поклонников группы любил. Слава изредка кружила парню голову, в целом оставляя его неиспорченным, окрылённым мечтателем, не допускавшим мыслей о неудаче.
– Раньше я бы поспорил, – отозвался Блэк. – Но не теперь.
– Это только начало, – Аластэл потянулся за гитарой. – А теперь пойдём и заставим их вопить от восторга.
***
Эйвбер был уже здесь. Виолаританнаэль проявляла осторожность, но проклятый предатель быстро вычислил её. Возможно, на этой планете у мерзавца широкая агентурная сеть. После предыдущего нападения Виолетте пришлось отступать быстро и беспорядочно. Она неслась сквозь миры, в прямом смысле не разбирая дороги. Её раны затянулись, но ангелу требовалось передохнуть и восстановить силы. Хотя физиология Виолетты многократно превосходила человеческую, ангелу тоже необходимы пища, вода и сон. Ви не могла вспомнить, когда в последний раз спала.
Виолетта спешила по заливаемым дождём улицам. Нужно спрятаться. Сбить погоню со следа, перевести дух и перебраться в другой пространственно-временной континуум.
Ощущая крайне смутное присутствие сразу нескольких ангельских аур, она постаралась смешаться с толпой, надеясь одурачить преследователей. Существа, похожие на сотворённых Великой Матерью людей, испытывали воодушевление и находились в предвкушении чего-то. На фоне ярких переживаний их ауры подсвечивались. Среди сотен и тысяч ярких огоньков есть шанс затаиться. Она украла у одного из своих преследователей маскирующее ауру устройство, похожее на перстень-печатку. В последнее время оно барахлило, а Виолетте не хватало знаний для ремонта.
На входе в освещённое здание проверяли какие-то цветные карточки. Виолетте нечего было предъявить. Она едва понимала, куда идёт вместе с толпой экстравагантно одетых людей. Присмотревшись, ангел изучила карточку, названную «билетом». Оторвав клочок ткани от своего платья, Ви прикрыла глаза и сосредоточилась. Война не дала ей закончить долгое обучение Коду Божественного Волеизъявления – сложному языку, при помощи которого ей подобные влияли на пространство. Представив перед своим мысленным взором знак Изменения, ангел наполнила его частичкой силы и направила на кусочек ткани. Затем девушка постаралась пояснее вообразить билет. Когда она разжала пальцы, в её ладони очутилась нужная вещь. Дождавшись своей очереди, Виолаританнаэль протянула билет стоявшему на входе коренастому мужчине. Тот заулыбался, оторвал корешок и пропустил ангела внутрь.
Устроившись как можно более незаметно, Виолаританнаэль оглядывалась, пытаясь понять, где очутилась. Она прислушивалась к разговорам в паузах между выступлениями музыкантов, и к необычной здешней музыке. Великая Мать дала своим детям множество даров, в том числе способность быстро изучать языки. Правда, переполненный клуб мало подходил для изучения нового диалекта. Какие-то слова обрели значение и осели в памяти. Другие всё ещё не имели смысла. Потирая виски, девушка прислонилась к стене.
– Тебе плохо? – чья-то рука коснулась плеча ангела. Та вздрогнула и подняла лицо к говорившему. На Виолетту обеспокоенно смотрел бородатый мужчина лет тридцати. Его язык – как и язык всех, кого слышала Виолаританнаэль, – напоминал один из старых земных диалектов. Ви в целом понимала его речь, но смысл достигал её разума с запозданием. – Ты в порядке?
– Да, – кивнула ангел. Несколько секунд она молчала, пытаясь подобрать слова. – Просто… голова… закружилась.
– Тебе надо выпить, – авторитетно заявил смертный. – Сразу полегчает. Тебе что больше нравится? Вино? Пиво?
Ангел ничего не смыслила в местных напитках.
– Что-нибудь… сладкое, – Виолетта снова сделала паузу.
– Тогда «пина колада»! Угощаю, – разулыбался бородач, протягивая девушке руку. Виолетта не стала отказываться. В компании одного из завсегдатаев ей будет проще понять этот мире.
– Ладно, – она взялась за протянутую ладонь и позволила отвести себя к барной стойке.
– Как тебя зовут? – спросил мужчина, пододвинув Ви бокал с напитком.
– Виолетта, – ляпнула по привычке ангел. Из-за шума говорить приходилось, склоняясь к самому уху мужчины.
– Красивое имя, – заявил бородач. – А я – Дин. Ну что, за знакомство?
Девушка не сразу сообразила, что надо слегка стукнуть своим бокалом о бокал человека. Она смущённо улыбнулась. Назвавшийся Дином улыбнулся в ответ. Кажется, странности своей новой знакомой он воспринимал как нечто милое и экзотическое.
– У тебя интересный акцент, – заметил он. – Ты – туристка? Наверное, откуда-то из Европы?
– Так… заметно? – спросила девушка. «Пина колада» здорово помогала ей маскировать неловкие паузы, возникавшие, пока ангел понимала смысл сказанного и соображала, какой ответ соорудить из своего скудного словарного запаса. Глоток-другой коктейля стабильно выигрывал ей несколько секунд времени. Перекатывая во рту сладковатый напиток, Виолетта не выглядела странно.
– Да! Никогда не слышал такой акцент, – подтвердил Дин. – Дай-ка угадаю. Ты из Франции?
Виолаританнаэль понятия не имела, где эта самая Франция, но энергично закивала.
– Ты такой… внимательный, – начала ангел.
– Это несложно заметить, – пожал плечами собеседник ангела. – Сейчас будет гвоздь вечера. Наверное, ты и пришла-то сюда из-за «Teoclasm Daemonicium»?
Отвечать Ви не пришлось. Публика взорвалась громкими криками, когда музыканты в полном составе появились на сцене. Люди вопили, аплодировали, вскидывали вверх руки с оттопыренными пальцами – указательным и мизинцем. Участники группы ревели в ответ, а затем, полностью погружённые в образы, с вдохновенно-яростными лицами занимали свои места на площадке. Первые же аккорды ввергли поклонников в некое экстатическое восхищение. Музыка – очень тяжёлая, но вместе с тем мелодичная – заполнила всё вокруг, как некое колдовство. Она захватывала внимание, мысли и чувства, погружала в иные миры. Слушая её, Виолетта испытывала тоску по давно потерянному дому.
Инструментальная часть композиции закончилась, вступил вокал. Поражённая Ви резко обернулась в сторону сцены. Рычащее пение мужчины, характерное для выступавших сегодня коллективов, кардинально отличалось от вокальной манеры его предшественников. Дело было не в подаче материала, количестве октав или уникальном тембре. Голос, выводящий гневные слова, пропитан гипнотической мощью. Виолетта не поддавалась ей, но ощущала, как в её власти оказывались слушатели. Человек не способен так петь. А вот дети Эдема – вполне.
