Она попыталась подняться, но холодная рука крепко держала ее за плечо. Из горла вырвался крик, но он получился тихим и хриплым, а потом...

   ... вместе с хрипами что-то активное и рвущееся на волю покинуло ее, устремившись куда-то вверх сквозь непроницаемую тьму, и осталось лишь ощущение покоя и умиротворения.

   "Здесь так хорошо, тихо и спокойно. Не надо никуда стремиться, бежать и жить в вечной суете, а можно просто спать... и видеть сны

   ...об этом волшебном замке... далеких волшебных мирах... природе... любви... сражениях...

   и просыпаться, чтобы быть с ним и наслаждаться...

<p>

--- --- ---</p>

   Он с наслаждением разглядывал спящую девушку. Во мраке подземелья она была видна ему еще лучше, чем на свету... так же как и неделю назад, когда он ощутил, а потом и увидел ее в поезде, проезжающем в миле с небольшим отсюда. Каждый раз, пробуждаясь от тягучего холодного сна, он ощущал всё, что происходило в окрестностях этого места - и людей в ближайших поселках с их однообразными унылыми мыслями, и кошек, охотящихся на крыс и мышей, и собак, гоняющихся за кошками, и охотников, иногда забредающих в эти края в поисках дичи. Вот и тогда... она была столь привлекательной и аппетитной, особенно для той его части, которая еще ощущала себя тоскующим по русским девушкам Вячеславом Каратаевым, что он, сконцентрировав всю волю, проследовал за ней до ее городского дома. Оставалось самое главное - как прорваться в сознание, целиком заполненное мыслями об учебе, развлечениях, драгоценностях, парнях и подругах? Наяву об этом не было смысла даже и думать, а вот во сне... Нужно было что-то яркое, пугающее, но вместе с тем врезающееся в память, манящее и ведущее к нему. Самое яркое, страшное и привлекательное... да, именно то, что случилось с этим звероватым охранником и парнем, который попросил у него помощи, чтобы проникнуть в замок и найти клад. Тот парень из соседней деревни Стентон-мидоу... кажется, его звали Джон, был таким податливым, и сон с подробным описанием пути в подвал сразу вошел в его голову. Он не хотел кровавой развязки, а собирался просто трансформировать тех двоих, но потом... нет, он мог разнять дерущихся и осуществить задуманное, но сначала не мог оторваться от зрелища, вбирая в себя энергию их отчаянной борьбы, а потом решил покарать убийцу, натравив на него своих подручных. Тех самых, которые когда-то были обычными бродячими псами, а потом пришли на его зов и обрели силу - разумеется, не такую мощную, как у него, но достаточную для инициации обращения.

   Сила... она пришла к нему тогда, когда он был стареющим лордом, угасающим от рака и одержимым поисками спасения и бессмертия. Он читал древние книги, пил снадобья и произносил заклинания... Когда он уже отчаялся справиться с пожирающим тело недугом, но продолжал ежедневно вызывать силы иного мира, они пришли - светящиеся и полупрозрачные... Сияющий кокон окутал его, забирая боль и наполняя тело холодным зеленоватым содержимым. "Ты хотел жить вечно? Что же, ты получишь бессмертие, но исчезнешь из мира людей и сможешь существовать только здесь, в этом древнем каменном здании, и делать то, что нужно нам", - шептали они, а он в ужасе думал о потере души...

   Потом светящиеся улетели, а он вышел на прогулку и незаметно вернулся ночью, чтобы никто не стал искать его в замке. Душа осталась, но стала другой. Изменилось и тело. Оно помолодело и стало таким, каким было лет тридцать назад, перестало нуждаться в пище и воде, а на голове стали стремительно расти рога. Впрочем, это были не совсем рога, а скорее антенны. Через них он стал чувствовать животных и слышать мысли людей, а потом научился превращаться в оленя...

   Русский, который купил замок и относился к нему как к не очень нужной, но престижной игрушке... Грубоватый, злобный и привыкший повелевать другими, Каратаев вместе с тем глубоко верил в могущество высших сил и оказался на удивление послушным, согласившись влиться в его бессмертную сущность почти сразу после того, как он явился ночью в спальню... С тех пор их стало двое в одном теле, способном принимать любые формы.

   Вскоре пришли голоса тех, кто дал ему силу, или им подобных. Безмолвный шепот шел то ли из-под земли, то ли откуда-то сверху - иногда ему мерещились скелеты, а иногда - огромный черный диск с разноцветными огнями, испускающий зеленый луч... "Завтра покажи людям привидение, чтобы они поверили и могли сделать фотографию... Сегодня ничего не показывай... Нам нужны обращенные - лучше всего представители власти, журналисты или парапсихологи", велели они...

   "Обращенные. Там, наверху", - эта мысль вырвала его из потока воспоминаний и сладостных прикосновений к Анне. Он сконцентрировался на антенне. Те, кто пришел с девушкой, лежали рядом в комнате на втором этаже, живые, почти невредимые и готовые к ритуалу. Подручные всё сделали правильно, сыграв на любопытстве пришедших. Когда трое из них увидели перед собой прозрачные белесые силуэты, то первым делом потянулись за камерами, и через несколько мгновений были окутаны светящимися коконами. А о четвертом, главном, позаботился он сам после того, как этот самодовольный шотландец ввел девушку в состояние полусна и наслаждения, облегчив ему задачу...

   Он еще раз прикоснулся к губам и грудям Анны, а потом произнес длинное заклинание, закончив его словами:

   - Ты моя и только моя. Я ощущаю тебя, как будто ты рядом, где бы ты ни находилась. Твоей воли больше нет, а есть только моя. Сейчас ты уедешь, но послезавтра вернешься, и мы будем вместе навеки.

   С удовольствием наблюдая, как тело Анны начало шевелиться, он направился к выходу из подземелья, чтобы поработать с остальными.

<p>

--- --- ---</p>

   - Джентльмены, что вы нашли на этот раз? Вы видели привидений? Мисс Соболева, каково ваше впечатление о Гленфордском замке? - перебивая друг друга, задавали вопросы корреспондент местного телеканала Стивен Карвейл, журналистка из газеты "Потусторонние новости" Сьюзен Берни и известный блоггер Ренни Паттерсон.

   - Пока без комментариев, завтра мы всё сообщим на нашем сайте, - вежливым, но вместе с тем жестким и каким-то механическим голосом ответил Макалистер, садясь за руль. Уильям Таунхилл, Алан Перкинс, Стюарт О'Райли и Анна Соболева, не проронив ни слова, спешно заняли места в машине, которая, стремительно набирая скорость, скрылась в сумерках и устремилась к Эдинбургу. Они ехали молча, ощущая внутри себя холодную пустоту, родство со множеством других подобных им выходцев из подземелий, склепов, дольменов и пирамид и готовность повиноваться в ожидании безмолвного голоса, который скажет им, что делать, говорить и писать.