Страшно-то как...

  Одним прыжком Ликорши выскочил наружу и прикрыл спиной дверь. Там, внутри, комната росла, дребезжа и пульсируя, и стучал по полу огненный червь.

  А здесь прямо в лицо чадил факел.

  - Ну что?- спросил Варути - он уже сошёл с лошади и стоял лицом к лицу, вплотную, как осадная башня перед крепостной стеной,- Всё исправил?

  - Нет,- Исповедник мотнул головой и вдруг заметил, что вспотел - с головы до ног, как никогда раньше. И этот пот был другой: не тяжёлый и тёплый, какой бывает в жаркий день, а прохладный, щекочущий, словно вода из горного ручья. И Ликорши почему-то стало легче.

  - Неужели?- Наместник почти рассмеялся. Изнутри бухнуло, Ликорши еле устоял на ногах.- И что же вы там увидели? Рай, да? Или, может быть, искушения, угрозы? Или что-нибудь потустороннее?

  Ликорши склонился к нему близко-близко и сказал одними губами:

  - Там была ваша дочь.

  Варути попытался что-то сказать, но лицо не подчинилось - таким и осталось, с испуганными глазами и полуоткрытым ртом. А потом он сгрёб Ликорши за плечво, швырнул в сторону, рванул дверь и бросился в дом.

  Он не успел увидеть ничего - только пламя на стенах, почему-то сгоравших и золото в это пламени, почему-то не таявшее. А потом огненный червь ударил ему по ногам, всё полетело вверх тормашками, и клокочущий четырёхзубый рот завис над ним, заслоняя огонь...

  И в этот самый миг старый Ликорши, вобрав все силы и отбросив все последствия, обрушил на тварь свой резной церемониальный посох.

  - Я прикажу вас сжечь,- сказал Варути. После пятой пиалы настоя мелисы его лицу постепенно возвращался нормальный цвет,- Да, прикажу. За самоуправство. За то, что лезли не в своё дело.

  - Жгите. Я стану мучеником, моё имя впишут на Золотую доску. Не всякий аралашн такого удостаивается. Даже моего учителя там нет.

  - Значит, не стану. Чести много! Вы, кстати, теперь и не алашн вовсе. Где ваш посох? Сломан!

  - Вырежу новый. В детстве я любил резать по дереву.

  - А разве это будет настоящий? Вы мошенник, Ликорши, святой, но мошенник.

  - Он будет настоящий,- повторил Ликорши,- Он будет такой же, как тот. А сила - не в посохе.

  Варути хотел спросить, так ли было обязательно отвлекать тварь на него, раз уж её и вправду нельзя убить в открытую, вспомнил свой страх - нет, не внутри, а ПЕРЕД дверью - потом перешёл на то, что надо бы старика наградить. Как? Чем? Этого он придумать не смог и поэтому просто сказал:

  - Валите прочь. Чтоб я вас больше не видел!

  Ликорши поклонился и вышел.

   Наутро он опять был в дороге.