– Что вы хотите этим сказать?

Санни хотелось пожать подошедшему руку, но он боялся, что ладонь у него будет потной.

– Только то, что ваш отдел назывался отделом пилотируемых полетов. Вы отвечали за полеты человека в космос, когда в НАСА еще этим занимались, руководили программой «Орион». А сейчас вы занимаетесь беспилотным зондированием дальнего космоса.

Лицо у Макаллистера было загорелое, морщинистое и замкнутое. Однако раздражение на нем нельзя было не заметить. Неужели он, Санни, уже облажался?

– Теперь моя очередь вас поправить. Я не так стар, как вам могло показаться. В мое время они назывались полетами с экипажем, а не пилотируемыми.

– Верно, – проговорил Санни, зажмурившись от стыда. – Вы правы.

– В любом случае, полагаю, вы хотели говорить именно со мной. Ваше послание было не совсем понятным, – сказал старик.

Стивенс откашлялся.

– 2I/2054 D1, – сказал он.

Вот и все. Жребий брошен. Назад в «Улей» дороги нет. Уже нет.

Улыбка Макаллистера стала не такой широкой.

– Извините. Похоже, я не понимаю.

– Так он называется. Обозначается, вернее, – пояснил Санни, понимая, что его несет, но не в силах остановиться. – Не придумал еще ему названия. Уверен, право дать ему имя за мною. Ведь открыл его я.

Макаллистер кивнул и указал на одну из дверей чуть дальше по коридору:

– Пойдемте ко мне в кабинет, поговорим.

САННИ СТИВЕНС. После катастрофы с «Орионом» НАСА заявило, что понадобится пара лет, чтобы разобраться, что именно случилось. И гарантировать, что такое не повторится. На это ушло почти десять лет, и с каждым годом бюджет НАСА все урезался и урезался. Вместо этого конгресс направлял деньги на космические программы частного сектора. После банкротства НАСА в сороковые пришлось разобрать вторую Международную космическую станцию и уронить ее в Тихий океан. После этого слышно было только о коммерческих полетах в космос. Так что когда пришло время искать работу, я даже не подумал обращаться в НАСА. К 2055 году НАСА уже десять лет как не подготовило ни единого астронавта. Агентство продолжало существовать: погибнуть государственному агентству не так-то просто. Но вот его задача поменялась. Больше никаких выходов в космос или игры в гольф на Луне. Вместо этого они направили свой бюджет на две вещи: спутниковый мониторинг ущерба, нанесенного изменением климата, и космические зонды к планетам. Корабли-роботы. Никто не объявлял национальный траур, если на орбите взрывался робот.

Макаллистер уселся за захламленный стол. Жестом предложил Санни сесть напротив.

– Как я понял, вы работаете в «К-Спейс».

Стивенс с усмешкой одернул толстовку.

– Как вы догадались…

Толстовка была оранжевая – цвет «К-Спейс» – а на левом рукаве шел мозаичный узор из шестиугольников. Логотип «К-Спейс».

Этот логотип не помог бы ему завести друзей в Штаб-квартире НАСА. В «К-Спейс» НАСА считалось уважаемым конкурентом. В НАСА «К-Спейс» считалось букой.

– Ага, я в команде исследования дальнего космоса в Атланте. – Центр «К-Спейс» находился в Джорджии и представлял собой обширный кампус, прозванный «Ульем». Там Санни жил, развлекался и работал последние четыре года. В «Улье» было несколько первоклассных телескопов, так что ему там нравилось. До последнего времени. – В основном мы занимаемся космологией и астрофизикой.

Макаллистер кивнул.

– В том сообщении, которое вы мне прислали, были расчетные данные по орбите… астероида? Кометы? Чего-то в этом роде… Объекта, пролетающего через Солнечную систему… Я дал взглянуть одному из своих людей, он чуть не свихнулся.

– У меня есть больше, – сказал Санни. – Больше данных.

Санни потратил более года на отслеживание 2I, накопив по нему терабайты данных. Он знал его альбедо, массу, у него были результаты спектроскопии и анализа преломления световых волн. Стивенс долго готовил досье на 2I/2054 D1. Когда он отнес эти данные своему шефу в «К-Спейс», ему было сказано, что это интересно, что компания обязательно этим займется. Прошло три месяца – и с тех пор ни звука, но ведь следует что-нибудь предпринять! Кто-то же должен отправить корабль, чтобы посмотреть на эту штуковину. Если «К-Спейс» не хочет этого делать, то НАСА захочет – Санни был в этом уверен. Иначе и быть не может. Вот только судя по лицу Макаллистера, в НАСА так не считают.

– Доктор Стивенс, то, что вы мне предложили, принадлежит вашему работодателю, – сказал Макаллистер, откидываясь на спинку кресла. – Не знаю, как у вас в «К-Спейс» принято, однако полагаю, что все свои исследования вы проводили в рамках служебных обязанностей.

Стивенс кивнул и принялся разглядывать свои руки. Он знал, что проблемы будут, конечно. Но данные…

– Это значит, что если вы передадите мне эти данные, то на вас могут подать иск по поводу нарушения условий контракта. А НАСА нарушит закон, купив краденое. – Макаллистер нахмурился и повертел рукой в воздухе. – Формально.

– Знаю, – согласился Санни.

– Тогда, может, вы объясните мне, почему приехали сюда? Чего вы хотите от НАСА?

Санни вздохнул поглубже:

– Работы.

– Работы… – повторил Макаллистер.

Санни открыл рот, намереваясь объяснить, но у него вырвался лишь смешок. Ему вовсе не было весело, скорее – наоборот.

– Мы всегда рады хорошим астрономам, но если вы хотите подать заявление о приеме на работу в НАСА, я перенаправлю вас на наш портал найма…

– Я хочу уйти из «К-Спейс» и работать здесь, – сказал Санни. – Это… непросто, потому что срок моего контракта в Атланте еще не истек. Я хочу разорвать его. Для этого мне нужна защита. От… ну, вы понимаете, от юристов «К-Спейс». – Санни передернуло. – У них хорошие юристы… Я хочу приличную зарплату, хотя это, типа, обсуждаемо, и медицинскую страховку, и, может, двухнедельный отпуск. Но у меня есть еще одно требование, которое довольно серьезное, но…

– У вас требование. – Лицо Макаллистера стало ледяным. – Доктор Стивенс, вы, кажется, не поняли. Я только что сказал, что не могу принять те данные, которые вы мне предложили. А это значит, что я не могу также и предложить вам работу. Мне жаль, что вы проделали такой путь ради этого.

Он начал подниматься из-за стола.

У Санни остался последний шанс. Единственный, чтобы переубедить этого чиновника.

– Понимаете, мистер Макаллистер, 2I/2054 D1 тормозит, – быстро сказал он. – Самопроизвольно. Он самопроизвольно замедляется.

Санни сильно рисковал, придя с этим в НАСА. Он рассчитывал, что ему удастся поговорить с кем-нибудь из ученых, а не с управленцем. Оставалось надеяться, что этот смуглый бюрократ достаточно хорошо разбирается в орбитальной механике, чтобы понять, в чем суть.

Макаллистер не встал. Глаза у него не выпучились, он не стал ахать, поднял руку и почесал щеку возле носа, словно Санни заставил его задуматься. Наконец, управленец сказал:

– Ладно. Думаю, мы можем кое-что сделать…

Кажется, он все-таки понял. Во всяком случае, сообразил, почему это так важно.

Какое-то время Макаллистер молча изучал Санни.

– Может, вы, наконец, снимете эту толстовку?! – раздраженно сказал он. – И тогда мы продолжим.

Санни обеими руками сгреб ткань оранжевой толстовки с капюшоном, но остановился.

– Э-э… у меня под ней ничего нет. Сегодня у меня был выходной. Когда от вас пришло сообщение, что я могу приехать, я выбежал из дому, в чем был. Не подумал про одежду.

Макаллистер поднял руку и дотронулся до устройства, закрепленного у него на ухе. Надо полагать, вызвал своего помощника.

– Это Макаллистер… Да… Будьте так добры, отыщите где-нибудь мужскую рубашку. Я понимаю, что просьба необычная. Просто принесите ко мне в кабинет.

Через несколько минут появился служащий с белой футболкой из сувенирного магазина. На ней был старый, всемирно известный логотип: красный изогнутый штрих по темно-синему диску.

– Добро пожаловать в НАСА! – сказал Макаллистер.