В жизни каждого мужчины есть женщина, которая эту самую жизнь изменила, которая оставила свой отпечаток. Не важно, была она, есть, или скоро появится, не важно, рядом ли, главное – такие женщины и правда меняют жизнь, да и самих мужчин тоже. Такими женщинами болеют, их помнят всегда, с ними сравнивают всех остальных. Их либо носят на руках, либо берегут, просто потому что еще не время. Скрипя зубами, останавливают себя, чтобы не позвонить, чтобы не напомнить о себе, но понимая, скоро наступит день, когда она будет стоять в твоем доме, станет матерью твоих детей.

Некоторые теряют таких женщин, становятся пустыми и их больше никто и никогда не сможет наполнить. Цените, а если еще не время, берегите ее и помните, такое бывает один раз.

Случается, иногда, что жизнь разводит двоих людей только для того, чтобы показать им обоим, как они важны друг для друга. Пауло Коэльо.

***

– Анна, возьми это. – сказала Катрин, протянув мне папку пациентки Эрики Дитер.

Уже несколько месяцев я работала в университетской клинике в Кёльне. Благодаря лечащему врачу Жени, доктору Майеру, я устроилась работать в ту же клинику ассистентом врача по своей специальности.

Чуть больше полугода назад я, как мне казалось, кардинально изменила свою жизнь. Я уволилась из больницы, где работала почти сразу после института, вышла замуж, и взяв фамилию Жени, мы уехали в Германию. Здесь ему успешно провели операцию, и сейчас проходил реабилитационный период. Скучать мне не приходилось, каждый день поочереди мне звонили наши родители, и задавали ряд типичных вопросов. Конечно, Валерия Дмитриевна и Михаил Сергеевич звонили чаще, но общаться по телефону выходило очень дорого, и вскоре я приучила их к WhatsApp.

Естественно, в эскорте я не заработала необходимой для операции суммы. Я не взяла деньги и у Андрея. В этом плане мне помог Павел, сказав, что так он будет чувствовать себя лучше. Но я пообещала все вернуть.

Я сняла небольшую комнату вблизи от клиники, но появлялась там только вечером. Все свое время я посвящала Жене, сидя возле его кровати.

– Анна, вы не бережете себя. – подошел ко мне доктор Майер. – Не забывайте, что сейчас вас двое. Вам нужно чаще бывать на свежем воздухе, получать положительные эмоции.

– Нет-нет, я буду здесь. – возразила я.

– Сейчас нам остается только ждать. А знаете, возле нашей клиники есть чудесный сад. Давайте прогуляемся вместе?

Я задумалась над его предложением.

– Давайте, давайте. Это мой вам рецепт.

Спустя пять минут, мы неторопливо шли по ухоженным дорожкам, замощенные красивой плиткой, любуясь красивыми клумбами незнакомых мне цветов, и ровным изумрудным газоном. Доктор Майер захватил с собой плед, и накрыл меня им, как только мы вышли на улицу.

– Анна, а как вы познакомились с Евгением? Не сочтите за бестактность, просто мы говорим о нем, и подсознательно у вас складывается впечатление, что он рядом.

Я улыбнулась.

– В этом нет особого секрета. Мы знакомы так давно, что я уже и не помню, когда это произошло.

– И давно вы женаты?

– Нет. Нашему браку почти столько же, сколько длится наше пребывание здесь.

– Серьезно? Я и не подумал бы, что вы молодожены.

– Почему?

– Просто вы такая молодая, и заботитесь о нем, будто у вас за плечами огромный жизненный опыт семейного быта. Я так говорю, потому что вижу, как жены уходят от мужей, потому что они уже не такие как раньше. Немногие выдерживают это испытание.

Я будто все это время не дышала, и когда он закончил глубоко вздохнула.

– Знаете, я бы никогда не оставила Женю. И, если бы мы были не вместе, я все равно была бы здесь.

– Да, вы сильная. И это меня в вас восхищает.

Он взял меня за руку, и я опустила взгляд на наши руки.

– Все будет хорошо. Евгений поправится, уж я за этим прослежу. – заверил меня доктор Майер, похлопывая пальцами по тыльной стороне моей руки.

Он заметил, как я смутилась из-за его прикосновения. Какое-то время мы стояли молча, а моя рука все еще была в его.

– Вам, наверное, пора. Не буду вас задерживать. – тактично намекнула я.

– Да… я зайду позже.

Он отпустил мою руку и отправился назад в клинику.

Я села на резную скамейку, сильнее кутаясь в плед, и через несколько минут пошла обратно в палату интенсивной терапии.

Вскоре Женя очнулся, и началась долгая и усердная работа по его восстановлению. Он переживал за меня, что я почти круглосуточно находилась в клинике.

– Я уйду только тогда, когда ты сам прогонишь меня. – сказала я ему, и он улыбнулся через силу, потому что мы оба знали, что этого не произойдет никогда. Я поцеловала его в лоб, и мы расстались на ночь.

Но уже утром я была у него, и когда пришел врач проверить его самочувствие, я ненадолго покинула свой «пост». Женя удивился этому, но, когда я вернулась, все понял. Несколько минут с его лица не сходила счастливая улыбка. Все из-за бумажки, что он держал в руке, точнее то, что было на ней изображено. Первая фотография нашего малыша. Я сидела у изголовья Жени и наши взгляды были устремлены на небольшое размытое пятно, размещенное в темной полости, в окружении черно-белых штрихов. В этот момент я вспомнила Андрея, но это мгновение быстро прошло. Я старалась не думать, как было бы, будь все по-другому.

***

Когда деньги Павла стали кончаться, я задумалась о поиске работы. Но без знания языка мои шансы были равны нулю, поэтому, когда к Жене заходили врачи, я выходила из палаты, и устраиваясь на диванчике с ноутбуком, искала курсы немецкого языка.

– Здравствуйте, Анна! Как ваши дела? – осведомился доктор Майер, когда проходил мимо по коридору.

Повезло нам и с тем, что Женя попал именно к этому доктору. Когда-то он работал с русским врачом, и тот немного научил его нашему языку. И Майер продолжал практиковать его, общаясь со своим коллегой по скайпу. Так, благодаря тому знакомому, мы довольно неплохо общались, успешно преодолевая трудности языкового барьера.

– Здравствуйте, доктор! Все хорошо, спасибо. – я улыбнулась. – Благодаря вам, Женя чувствует себя лучше.

– Ну что вы, не стоит. К тому же в таком деле роль играет не только квалифицированный врач, но и ряд других факторов. Когда был доставлен пациент, стадия заболевания, да и сам организм.

Я кивнула. Он обратил внимание на ноутбук на моих коленях и спросил:

– А вы знаете, как вредно для ребенка излучение от этих гаджетов? – не смотря на серьезный тон, он улыбался.

– Знаю. Но мне надо искать работу, а для этого сначала надо выучить немецкий.

– А в какой области вы ищете?

– В медицинской. Я ведь ваша коллега. Я – офтальмолог.

– О, правда? И вы успешный врач?

– Думаю, да. По крайней мере была, до этого. Никто не жаловался. – сказала я с усмешкой.

– Тогда это меняет дело. – задумчиво произнес доктор Майер.

– Что? – я не понимала.

– Если вы медик с высшим образованием, то я мог бы поспособствовать вашему устройству на работу в нашу клинику.

– Правда?

– Думаю, попытаться стоит.

– О, спасибо!

– Пока не за что. Только…

– Что только. – я была нетерпелива, как ребенок, и быстро зажала рот рукой, позволив ему договорить.

– Если бы было достаточно знать просто немецкий, я бы сам мог научить вас. Вам нужно знать и понимать медицинскую терминологию.

Позже я поделилась этой новостью с Женей.

– Правда это замечательно? – я не могла справиться с эмоциями.

– Да, но как ты будешь здесь работать?

– Я выучу немецкий.

– Хорошо, а как быть с тем, что ты беременна?

Я фыркнула.

– По всему миру женщины беременеют и прекрасно работают. Я справлюсь. А когда ребенок родится «выпишу» сюда маму.

Я нашла курсы немецкого с уровнем знаний B2, нужного для устройства на работу в любое медицинского учреждение. Но длились они несколько месяцев, за это время у нас бы уже кончились все деньги. Но, Слава Богу, выход нашелся.