«Пацанчик… лучше помолчи. Ты начинаешь действовать мне на нервы, – Олег опрокинул в себя еще одну стопку и подмигнул. – Просто отменное угощение, надо признать. Нежное, как курятина, только послаще… Может, кролик?».

Но подвыпившего Валеру уже было не остановить.

«По правде говоря, мне никто из вас не нравится… Даже ты, игрок. Поэтому, я, пожалуй, свалю, не дожидаясь хозяина. А то мы все друг друга прибьём, – он отсалютовал фужером и выпил его залпом. – Ваше здоровье… Красивая была девка, но…».

Договорить ему не дал раскатистый удар часов.

Бой курантов разносился по всему дому, приводя в оцепенение гостей, будто это не просто механизм, а оглушающий молот судьбы.

1…

2…

Олег прекратил есть и стал опасливо озираться по сторонам.

3…

4…

Валера вцепился одной рукой в подлокотник, а другой – потрогал себя за горло и шумно втянул носом воздух.

5…

6…

Макс повернул голову в сторону медленно закрывающейся двери.

7…

8…

Игорь, наоборот, весь сгорбился, будто каждый счет вдавливал его в кресло. Он, не переставая, что-то бормотал себе под нос.

9…

10…

Рука Паши с бокалом виски зависла в воздухе. Глаза расширились и остекленели.

11…

12…

Тишина.

Дима вытащил из кармана смартфон: ровно восемь. И без того слабый сигнал сети полностью исчез. Пять пар глаз уставились в проем в ожидании шагов. Но по ту сторону было тихо.

Валера всхлипнул.

«Что за…, – вышедший из оцепенения Паша развел руками и крутил головой, не зная, к кому обратиться. – Где хозяин?».

Заиграла «Лунная соната» Бетховена, а вслед за ней, из колонок, развешенных по потолку, раздался голос:

«Добрый вечер, уважаемые господа. Вы собрались сегодня здесь, на ужине в честь безвременно ушедшей от нас Анны. Любимой девушки, женщины, жены. Каждый из вас был близок с ней какое-то время, но потом, что-то не так. Анна заплатила высокую цену, а вы – ушли безнаказанными. И сегодня мы здесь, чтобы исполнить ее последнее желание…».

Диме казалось, что этот кто-то говорил у него внутри. Сейчас все, кто сидит в комнате, узнают его тайны.

Он увидел зеркальное отражение собственных мыслей на лицах других гостей. Кроме Макса и Паши: первый сохранял абсолютное спокойствие, а второй криво улыбался правым уголком губ, будто левый парализовало.

«…Как вам известно, Анна очень любила загадки. Даже если ответ разочаровывал, она никогда не жалела потраченного времени».

Олег взял телефон, несколько раз постучал им по столу и, выпучив глаза, смотрел на ставший бесполезным кусок железа.

«Но самый большой интерес для неё всегда представляли люди. Их поступки, мысли, действия… Настало время платить по счетам».

Валера хватал ртом воздух. Он похлопал себя по карманам и запаниковал: красивое лицо исказила паника.

«Мужики…».

Но никто не обращал на него внимания.

«Чтобы выйти отсюда, вам нужно сыграть. Внимание…».

Дима поймал взгляд Макса: тот сначала кивнул на закрытую дверь, а потом наверх, призывая слушать внимательно. Игрок попытался сосредоточиться на монотонном голосе.

«Мужчина вернулся домой из командировки, отправился в ресторан, заказал мясо пингвина. После ужина он пришёл домой и покончил с собой.

Почему?».

Лицо Валеры стало лиловым. Из горла вырвался сдавленный всхлип.

«В этой комнате вы найдете все, что нужно. Раз в полчаса я буду выходить с вами на связь, чтобы услышать варианты. Условие: вопрос должен быть сформулирован так, чтобы на него можно было ответить «да» или «нет».

«Пацанчик, ты можешь уже заткнуться? Пацанчик… С тобой всё в порядке?» – Олег, утомлённый поведением Валеры, приготовился сорвать накопившееся раздражение, но осекся, увидев, налитые кровью, набухшие вены, закатившиеся глаза и приоткрытый рот.

«Вы можете найти или получить подсказки. В первом случае, придётся искать, во втором – отдать одну жизнь. У кого-то из вас их две».

Макс подошёл к двери и несколько раз толкнул: закрыто. Сев на свое место и развернувшись всем телом в сторону Валеры, начал молча наблюдать за ним. Ничего не предпринимая, он явно ждал.

Будто в ответ на действия голос продолжил:

«Покинуть комнату любым другим способом не удастся, также, как и связаться с внешним миром. Когда будете готовы, произнесите ответ вслух. И наслаждайтесь ужином».

Валера предпринял попытку подняться, уперевшись руками в стол, но сильно затрясся и упал на пол: его тело несколько раз сжалось в конвульсиях, а потом обмякло.

«Чё это с ним? – Олег, вжав и без того короткую мясистую шею в плечи, привстал. – Может, помощь нужна?».

Паша отставил в сторону бокал, который сжимал рукой все это время, приблизился к лежащему на животе Валере и попытался нащупать пульс.

«Думаю, не понадобится… Он мёртв».

Стоило Паше произнести последние слова, с полки над камином за спиной у Олега упала книга. Он подпрыгнул от громкого хлопка и выругался.

«Что, мать вашу, происходит?».

«Не ты один задаешься этим вопросом… Но не думаю, что ответ тебе понравится. Мне он совсем не нравится, – Паша включил фонарик и посветил им в глаза трупу. – У тебя за спиной только что упала подсказка».

«Какая к чёрту подсказка? Что за бред? Кто всё это придумал? – Олег бешено вращал глазам. Он заметил, как Макс взял со стола бутылку, из которой пил Валера и, прочитав этикетку, не смог сдержать громкий смешок. – А ты чего ржёшь? Твоего дружка только что убили».

«Вообще-то, он сам себя убил, – клерк налил немного в пустой стакан, покрутил и принюхался. – Я был уверен в том, что тупость однажды победит».

«В смысле?».

Присутствующие повернулись в сторону камина: Дима держал в руках упавшую книгу.

***

«Расскажи мне о своем детстве?», – он поднёс замёрзшие пальцы Анны к своим губам и попытался согреть дыханием.

Они несколько часов гуляли по украшенному к Новому году парку. Деревья, увитые гроздьями цветных лампочек, весело подмигивали очарованным странникам. Пряный аромат глинтвейна витал в воздухе, смешиваясь с другими: морозной свежестью, вареной кукурузы и жареных орешков. На переполненном катке, вокруг светящейся ёлки, кружились парочки.

«Почему тебе это интересно?», – девушка улыбнулась Диме.

Анна замерла, засмотревшись на ребенка, который не удержал равновесие на коньках, и теперь сидел прямо на льду, заливисто хохоча.

«Не могу представить тебя маленькой… Как будто ты сразу родилась взрослой… И пока все дети орали в роддоме, своим фирменным взглядом оценивала родильное отделение, – Дима выразительно задвигал бровями. – К тому же, мне и, правда, интересно… я почти ничего о тебе не знаю…».

«Мы с тобой в одинаковом положении: иногда мне кажется, что я сама себя не знаю: что это за девушка смотрит из зеркала… Она – та еще стерва, – Анна взяла его за руку и потянула вглубь парка. – …Мне гораздо интереснее в настоящем. Может, в будущем… чуть-чуть».

По мере отдаления от эпицентра, гул становился всё тише, вытесняемый едва уловимым гудением фонарей и хрустом наста.

«И что же такого интересного в будущем?», – он чувствовал, что скоро начнёт замерзать.

Определить, как чувствует себя Анна, с первого взгляда представлялось проблематичным: в повседневной жизни, её лицо оставалось спокойным. В полную противоположность работе: на сцене девушка с блеском отыгрывала тончайшие оттенки чувств. Сложно сказать, где она была настоящей.

«Пока оно не осуществилось, мы можем придумать всё, что захотим на неопределенный срок. На месяц, год… да, даже на ближайшие тридцать секунд».

«И что же произойдёт через тридцать секунд? Мне упадет на голову кирпич?».

Анна остановилась и повернулась к парню лицом. На белых волосах, выбившихся из-под шапки, застыли снежинки.