Ну теперь Донни точно хана. Хм, а Эшли и правда не безнадёжна. Хотя…

— Шепард прости меня, — вывалившись в каюту, завыла Уильямс.

Подошла к Вике, вцепилась в неё и рыдая рассказала о разговоре и о том чем Удина угрожал ей. После чего отошла, опустив голову извинилась и попросила о помощи.

— Не волнуйтесь, Эшли, — улыбаясь сказал Хакет. — Мы поможем.

— Адмирал Хакет! Адмирал Михайлович! Я…

— Расслабься, — жестом остановил её Иваныч. — Мы здесь в гостях. А по поводу Удины, ты не бойся. Я его сам в бараний рог скручу. Ну что Стивен, нам пора.

— Я провожу вас…

Приведя в чувства спящих солдат, спустились в трюм, попрощались с адмиралами, пообещали делиться информацией, после чего гости, забрав Кенсон, наконец-то отбыли.

Ну, удачи вам, адмиралы. Всё же, я надеюсь на наше сотрудничество. Будущее покажет.

(Челнок. Стивен Хакет.)

Наконец-то мы вырвались. Жутковато у них, необычно, непонятно. Сколько бы я не пытался понять мотивы Курьера, у меня ничего не получается. Зачем ему всё это? Кто он такой? Почему он так рвётся остановить жнецов? Такое ощущение, что он выполняет чье-то задание и ломая преграды идёт к цели. Вместе с Шепард, объединяет расы и готовит их к войне. Одних добровольно, как турианцев и азари. Других сначала спасает, как кроганов и кварианцев. Или берёт хитростью, как было с нами. Уверен что государственный переворот у саларианцев, это его рук дело. Да, и теперь я это понимаю. Мой разум очистился, нет больше давления, нет не затыкающихся голосов которые постоянно говорили мне что делать. Кристально чистый рассудок, странный подъём сил и желание свернуть горы. Судя по довольной роже Михайловича, с ним происходит тоже самое, да и Кенсон, не та что была раньше. Мне надо подумать, я смогу найти ответ.

Прилетев на наш корабль, быстро определили Кенсон в свободную каюту, после чего ушли ко мне и сели за стол.

— Ну, что скажешь?

— А что я должен сказать? — поставив на стол пакет с пирожками, спросил меня Михайлович. — Ты там тоже был и сам всё видел и слышал.

— И всё же я хочу узнать твоё мнение.

— Странные они, Стивен. Очень странные. Например, сам Учиха. Открытый, весёлый, разговорчивый, но на сам деле всё не так просто. Он знал что находится на своей территории, знал и всячески нам это демонстрировал. На Нормандии, главный он, а не Шепард и это сразу заметно. Но, так же заметно что они его не боятся, а уважают. Когда те трое принесли нам еду, то встали ему за спину. И вроде бы в этом ничего нет, вот только та азари была в костюме юстициара, а они всегда сами по себе. Едем дальше, когда мы вошли, в каюте никого не было, никого. Но нас скрутили, турианка и азари. Стивен, я мужик здоровый, хожу в спорт зал, занимаюсь боксом и на спаррингах хорошо себя показываю. Однако, девушке турианке ничего противопоставить не смог. Скрутила как ребёнка, а это невозможно. Ну и турианка, какая-то слишком красивая, мягкая, плавная, пять пальцев на руках, грудь присутствует, что невозможно.

— Не мути воду, Борис Иванович. Говори до чего додумался.

— Учиха, не человек, — посмотрев мне в глаза, выдохнул Михайлович. — Будь я трижды проклят, если сейчас ошибаюсь. Он не человек, а все кто с ним, уже не азари и не турианки с кварианками. И тут у меня только два варианта. Или Курьер представитель неизвестной расы, который по какой-то причине помогает нам. Или всё это обман, но в последний вариант, я сам не верю.

Да, я тоже. После укола мне стало лучше, намного лучше. Да и если посчитать заслуги Курьера, трудно даже представить что он хочет навредить нам. А если бы хотел, то мог бы просто ничего не делать на Глее, и тогда нас уже бы извели саларианцы. Да чёрт возьми! Мне что, у него напрямую спросить? Одни вопросы и ни одного ответа. Но! Я ему верю. Не понимаю почему, но верю. Господи, в каком дурдоме мы только что побывали, уму не постижимо. Живая протеанка, гет считающий себя девушкой. Жнецы, заговоры, какая-то непонятная зараза, или как сказала протеанка, одурманивание. Так, спокойно, без паники. Отбросим здравый смысл и ухватимся за совсем уж безумную идею. Возьмём как факт, Курьер — неизвестное существо прибывшее к нам с целью помочь в предстоящей войне. Бред. Безумие. А если нет? Он появился из ниоткуда и теперь только и делает что пытается объединить расы. Объединить… Да, это его цель, всё сходится. Хоть и выглядит фантастически глупо, но если подумать, то на фоне остальных событий, не так уж глупо. Ладно, пока это будет основной версией.

— Стивен, у нас как бы дело не закончено. Если ты не забыл, нам надо лекарство в вентиляцию запустить.

— А если это нас всех убьёт? Ты об этом подумал?

— Подумал, — проворчал Михайлович. — Хорошо подумал и не вижу в этом никакого смысла. Если бы нас хотели убить, то убили бы ещё на Нормандии. Придушили бы голыми руками. Да и как ты заметил, все три контейнера с лекарством, абсолютно одинаковые. Вот смотри, если он хочет устранить верхушку руководства Альянса, зачем тогда так всё усложнять? Дал бы один контейнер и всё. Стивен, ну ты же видел его глаза, не способен разумный с таким взглядом не сдержать своё слово. Не знаю как ты, а я ему верю.

— Ай, чёрт с тобой Борис Иванович. Пошли, я тоже ему верю.

Кивнув, Михайлович встал из-за стола, подхватил один из контейнеров с лекарством и сказав что сам всё сделает, вышёл из каюты. Я же, не оставляя попыток хоть что-нибудь понять, ушёл туда где сейчас больше всего народа, в столовую.

Хоть меня и терзали сомнения, я всё же пришёл туда, встал у стены и принялся наблюдать за экипажем. Вскоре прибежал Михайлович, встал рядом и глядя вперёд замер в ожидании. Но, время шло, а ничего не происходило. Пять минут, десять двадцать. Народ спокойно ужинал, вставал и уходил. На смену им приходили другие, но по-прежнему ничего не происходило.

— Акх… Кха, — послышался в дальнем конце столовой громкий кашель.

И там, и ближе, и совсем рядом. Люди вели себя почти одинаково. Хватались за горло, кашляли, выплёвывали сгустки чёрной быстро испаряющейся слизи, выдыхали дым и падали. Через несколько минут, больше половина экипажа валялись без сознания. Остальные же ничего не понимая, повскакивали с мест и смотрели на упавших.

— Курьер немного ошибся, — потёр лоб Михайлович. — Мы не в заднице, мы в месте намного хуже.

— Нда, боюсь что ты прав, — кивнул я, глубоко вздохнул и гаркнул на экипаж. — Все кто в сознании, бегом за работу. Подсчитайте точное количество, составьте списки, мне нужны точные цифры. Исполнять! Немедленно! У нас не так много времени.

Получив указания, народ сразу же приступил. Потерявших сознание, поднимали, записывали и убегали дальше. Мы же с Михайловичем, ушли обратно в мою каюту. Где сели за стол и приготовились ждать.

Вот это история. Вот это я понимаю, влипли. Ну, зато, сейчас у меня нет никаких сомнений в том что Курьер хочет помочь. Последние опасения рухнули после того что я увидел в столовой и, думаю, что по всему кораблю нисколько не лучше. И это, нет не пугает, а злит. Так злит что руки дрожат. Нет, теперь я не остановлюсь и раз уж Курьер так рвётся помочь, пусть помогает. А мы в свою очередь, сделаем всё что в наших силах. Остаётся дождаться списков, которые мне не понравятся.

Через полчаса в каюту вломился адъютант, нервно дёргаясь положил на стол планшет и отошёл. Быстро пролистав список, я потёр глаза, протянул планшет Михайловичу и откинулся на спинку кресла.

— Охренеть, весь офицерский состав. Половина экипажа. Мы…

— Мы знаем что делать, — расстегнув воротник, выдохнул я. — Адъютант, передай на мостик, отправляемся на Землю. Всех командиров ко мне, начинаем работать.

Сволочи, решили контролировать нас. А если бы не сегодняшний случай, то у них бы получилось. Мы, и я в том числе, сами того не замечая, встали бы на сторону врага. Ну нет, не в этот раз. Надо поделиться с Курьером. Он должен знать.

(Нормандия. Курьер.)

Через два часа, не успели мы пристыкова к Омеге, мне позвонил Хакет. Сказал что лекарство они испытали, вот только результат их не обрадовал. Шестьдесят процентов экипажа, оказались заражены. Но Хакет, в панику не впал. Наоборот, он разозлился. Сказал что они начинают действовать и отбывают на Землю.