Почти полностью одетый Северус с удовольствием наблюдал, как Луна торопливо натягивала на себя вещи, которые он собрал с пола. Пожалуй, он понимал, отчего она так любит наблюдать за ним во время одевания. Процесс был почти таким же возбуждающим, как и раздевание.
Выйдя наружу, Северус с помощью заклинания свернул палатку и уменьшил её.
— Спрячем её здесь? — спросила Луна.
— Нет. Забери домой. Если отец хватится, ты сумеешь быстро подкинуть её на прежнее место. А если оставить здесь, тебе придётся бегать за ней.
— Хорошо.
Они снова обнялись. Северус снял чары с участка, на котором они находились и скрыл себя дезиллюминационным заклинанием. Он хотел проводить Луну к дому, но она настояла на том, чтобы самой провести его до калитки.
— Здесь я у себя дома и мне ничто не угрожает, — сказала она. — Я хочу убедиться, что с тобой ничего плохого не случится.
Как бы то ни было, они договорились, что напишут друг другу сообщение на галлеоне, когда каждый из них окажется в своей постели. Долгий поцелуй, показавшийся обоим таким коротким… Северус шагнул за калитку и аппарировал с лёгким хлопком.
Луна поспешила к дому. Папа мирно спал у себя в комнате. Забравшись в постель, Луна достала заветную монетку, на ободке которой уже красовалась надпись: «Дома. Люблю». Через несколько секунд Северус прочёл на ободке своего галлеона те же слова.
Над Лондоном, так же, как и над домом на холме, занимался рассвет. Северус и Луна засыпали вдали друг от друга, но мысленно сжимали друг друга в жарких объятиях. Они были счастливы — несмотря ни на что.
Комментарий к Глава 63 https://vk.com/photo238810296_457241518
====== Глава 64 ======
Red\Falling Sky
Charlie Clouser\Bucket Room
Следующие две недели прошли для обоих, как во сне или в бреду. Каждый из них что-то делал, о чём-то говорил, с кем-то встречался… Но всё это воспринималось, как сквозь туман или слой ваты. Главными в их жизни были часы, которые они проводили вместе. Вот тогда каждый образ и каждый звук, малейшие детали и нюансы бытия чётко отпечатывались в сознании, навсегда врезались в память и помогали обоим выжить между свиданиями, дождаться новой встречи, превращавшей их существование в реальность.
Луне было труднее поддерживать связь с действительностью. В её жизни почти ничего не происходило. Дни были похожи один на другой и, казалось, тянулись бесконечно. Впрочем, Луна привыкла к такому положению дел и справлялась с ним обычным для себя способом — уходила в мир грёз и фантазий. Она то подолгу сидела у ручья, глядя на прозрачную чистую воду невидящим взглядом, то рисовала, погружаясь в мечты и забывая обо всём на свете.
Северус не мог позволить себе такой отрешённости. Да она была и не в его характере. Его дни были заполнены важными встречами, напряжёнными размышлениями и приготовлением зелий по заказу Тёмного Лорда. Он несколько раз появлялся в Малфой-мэноре, где общался с глазу на глаз с Повелителем. Одна из таких бесед состоялась после встречи с Мундунгусом Флетчером. План операции по перемещению Поттера с Тисовой улицы в безопасное убежище, который Снейп предложил Флетчеру, был полностью принят и одобрен Орденом. Теперь важно было скорректировать и направить действия обеих сторон, чтобы уберечь Поттера и в то же время показать Волдеморту, что провал операции по захвату мальчишки — досадная случайность, а не тщательно подготовленная акция.
Поздним вечером, когда метка на предплечье Снейпа вспыхнула огнём, он понял, что Тёмный Лорд решил обсудить с соратниками порядок действий. Снейп с досадой подумал о том, что из-за этого дракклового собрания его свидание с Луной не состоится. Он оправил ей сообщение, приложив палочку к галлеону: «Не приду. Вызывает». Разумеется, она поймёт, что случилось. Поймёт и будет беспокоиться. И, конечно, ждать. Ждать, что он выпьет Охранное зелье, и она сможет почувствовать его состояние. Она не уснёт, пока не получит известие, что он в порядке. Снейп до сих пор не мог привыкнуть к мысли, что кто-то беспокоится о нём, переживает и ждёт. Осознание этого рождало в душе смешанные чувства. Нежность к его девочке переплеталась с тревогой за неё и огромным чувством ответственности. Он должен сделать всё от него зависящее, чтобы она как можно меньше страдала от страха за его жизнь. Конечно, ответственность и долг всегда составляли основу, базис его жизни. Но — ответственность за других. Беречь себя ради чьего-то спокойствия было для Снейпа непривычно и странно. Приятно и некомфортно одновременно.
Впрочем, разбираться в собственных ощущениях сейчас было некогда. Прихватив с собой обычный в таких случаях набор зелий, Снейп покинул своё временное жилище со всеми, ставшими привычными, предосторожностями и аппарировал на тропинку невдалеке от входа в поместье Малфоев.
Быстро придя в себя после аппарации, Снейп заметил, как в нескольких шагах от него возник чей-то тёмный силуэт. Он выхватил волшебную палочку и направил её на незнакомца. Тот, в свою очередь, сделал то же самое. Пару секунд они простояли в нескольких шагах друг против друга на узкой, освещенной луной тропе. Стояли не шевелясь, наставив один в грудь другого волшебные палочки, а затем, когда каждый понял, кто перед ним, убрали палочки под мантии и торопливо двинулись в одном направлении.
— Есть новости? — спросил Яксли.
— Самые лучшие, — ответил Снейп.
Вдоль тропы шли слева низкие кусты дикой ежевики, а справа — высокая ухоженная живая изгородь. Длинные мантии мужчин колыхались, заплетаясь вокруг лодыжек.
— Я уж боялся, что опоздаю, — сказал Яксли, грубое лицо которого то освещалось светом луны, пробивавшимся между нависшими над тропой ветвями, то снова погружалось во тьму. — Дорога оказалась труднее, чем я ожидал. Впрочем, надеюсь, он будет доволен. Вы и вправду думаете, что приём нас ожидает хороший?
Снейп кивнул, однако, в подробности вдаваться не стал. Они повернули направо, на широкую подъездную дорожку, в которую упёрлась тропа. Живая изгородь, повернувшая вместе с ними, вскоре оборвалась у высоких кованых ворот, преградивших двум мужчинам путь. Однако они не замедлили шага: оба молча подняли в подобии приветствия левые руки и прошли сквозь тёмный, словно обратившийся перед ними в дымку тумана металл.
Теперь звуки их шагов заглушались тянувшимися по обеим сторонам дорожки густыми тисами. Справа послышалось какое-то шуршание. Яксли снова извлёк из-под мантии палочку, повёл ею над головой своего спутника, но источником шума оказался всего лишь белый павлин, величаво вышагивавший по тисовой изгороди.
— А он всегда умел недурно устраиваться, наш Люциус. Павлины… — фыркнул Яксли, пряча под мантию палочку.
Снейп подумал, что Люциусу потребовалось совсем немного времени по возвращению из тюрьмы, чтобы восстановить былое величие своего поместья. Теперь оно не выглядело мрачным и запущенным. Казалось, воодушевление, царившее в сердце владельца, предвкушающего события недалёкого будущего, наложили свой отпечаток на всё вокруг. Интересно, атмосфера в замке тоже изменилась? Стала менее угнетающей? Или присутствие Волдеморта по-прежнему придавало ощущение мертвенности и леденящего ужаса всему, чего касался взгляд его жутких красных глаз?
В конце прямой дорожки вырос из темноты большой, красивый загородный дом с мерцавшим в ромбовидных окнах первого этажа светом. Где-то в темном парке журчал за тисовой изгородью фонтан. Гравий похрустывал под ногами Снейпа и Яксли, торопливо шагавших к парадным дверям, которые при их приближении распахнулись будто сами собой. Пропустив Яксли вперёд, Снейп за его спиной вынул из кармана флакон с Охранным зельем и сделал один глоток. Входная дверь позади него закрылась с негромким лязгом.
Почти весь каменный пол просторного, тускло освещенного и прекрасно убранного вестибюля покрывал толстый ковер. Снейп и Яксли пересекли его, провожаемые взглядами бледных людей, изображенных на висевших по стенам портретах. Привычно поднявшись по ступеням парадной мраморной лестницы, они прошли по коридору к тяжёлой деревянной двери, ведущей в гостиную. Снейп отметил про себя, что с возвращением Люциуса замок будто скинул былое оцепенение. Он словно проникся атмосферой возбуждённого ожидания. Однако, перестав производить впечатление склепа, замок по-прежнему будил в душе тревогу и неприятное беспокойство. Он угнетал психику, словно душил находящихся в нём людей. Хотелось как можно скорее вырваться на воздух, подальше от этих мрачных стен. Кажется, Снейп понял, отчего Люциус так тщательно обустраивал сад. Красивый ландшафт, фонтан и павлины призваны были служить психологической разгрузкой для обитателей замка, вынужденных большую часть времени проводить в его тяжёлой удушливой атмосфере.
