— Добрый вечер, господин профессор.

Звук собственного голоса, кажется, немного привёл её в чувство. Предметы перестали расплываться. Классная комната приобрела свой обычный вид.

— Что с вами, Лавгуд?

Снейп внимательно смотрел на Луну. Наверное, выглядела она не слишком хорошо. И чувствовала себя, пожалуй, тоже. Потому что ей на миг показалось, что в его холодных пустых глазах промелькнула тревога. А этого ведь быть не могло… Или могло?

— Всё в порядке, господин профессор. Наверное, я сегодня просто перезанималась.

— Сядьте, — приказал Снейп, указывая ей на стоявший напротив стола стул.

Луна послушно уселась на него. Теперь голос Снейпа не вызывал в ней беспокойного томления, а наоборот приводил в чувство. Её взгляд стал осмысленным. Кажется, она полностью пришла в себя.

Луна сфокусировала взгляд на лице Снейпа. Тот продолжал внимательно наблюдать за ней.

— Так. В себя вы пришли, — констатировал Снейп. — Рассказывайте, как вам удалось довести себя до подобного состояния.

— Не знаю, — Луна слегка пожала плечами. — Как-то само вышло.

— Тренировались в окклюменции и легилименции весь день без перерыва? — раздражённо спросил он.

— Почти. На уроках не тренировалась, — ответила Луна.

— Тогда почему выглядите так, будто вас жевала мантикора? И, судя по всему, чувствуете себя соответственно?

— Не знаю, — Луна виновато потупилась. — Вообще, я чувствовала себя хорошо. А перед тем, как войти в класс, у меня голова закружилась и всё перед глазами поплыло, — честно призналась она.

Снейп как-то странно взглянул на Луну. Знала бы она, что стук в дверь и её появление на пороге вызвали у него похожие, хоть и не настолько сильные чувства. Но он, разумеется, не собирался докладывать ей о своих состояниях и переживаниях. Хватит и того, что он сам осознаёт, насколько неадекватными стали его реакции после того «эксперимента» с зельем.

— Итак, вы весь день упражнялись в легилименции и очищали сознание, — Снейп сцепил пальцы и внимательно посмотрел на Луну.

— Ага, — кивнула она.

— И каковы результаты? Вы сумели проникнуть в чьё-то сознание?

— Нет, — Луна виновато опустила голову.

Её ответ ничуть не удивил Снейпа. Результат был ожидаемым. Он и не предполагал, что у девчонки что-то получится. По всей видимости, её «талант легилимента» распространялся лишь на самого Снейпа. И это было очень странно. В течение прошедших суток мысли Снейпа возвращались к этому феномену всякий раз, как у него появлялось свободное время. Но, поскольку времени этого всегда было в обрез, ему так и не удалось тщательно проанализировать случившееся, а уж тем более прийти к каким-то определённым выводам. Он решил оставить это на потом, когда Лавгуд поупражняется в легилименции на других. Он был уверен, что у неё ничего не выйдет, но чем драккл не шутит? Когда дело касается Лавгуд, можно ожидать чего угодно.

— Этого следовало ожидать, — холодно ответил Снейп.

Девчонка ещё ниже опустила голову. Она что же, считает, что он винит её в этой неудаче? Как глупо. Снейпу вдруг захотелось подбодрить её, сказать, что ничего страшного не случилось и что результат как раз находится в пределах нормы. Но вместо этого он произнёс своим привычным полупрезрительным тоном:

— Давайте проверим ваши успехи в окклюменции. Встаньте здесь, — он указал ей место в проходе между партами.

Луна послушно поднялась и заняла оборонительную позицию с волшебной палочкой в руке. Снейп встал напротив.

— Готовы?

— Да.

— Легилименс!

Луна попыталась представить стену наподобие той, что возникала в сознании Снейпа всякий раз, когда он появлялся перед Волдемортом. Но образ этот расплывался и исчезал. Его место занимали привычные Луне мысли про папу и морщерогих кизляков, про учёбу и сокурсников, про друзей и Министерство магии… Ну и, конечно же, про Северуса. Эти мысли занимали большую часть её сознания и сильнее прочих мешали создать хоть что-то похожее на окклюментный барьер.

Сознание Луны было доверчиво распахнуто перед Снейпом и лежало, как на ладони. Снейп без труда выделил впечатления сегодняшнего дня и все её попытки очищать сознание. Он отметил про себя, что попытки эти оказались на удивление результативными. Если бы в тот момент кто-то захотел проникнуть в мозг девчонки, это оказалось бы не так просто сделать, как удаётся ему сейчас. Тогда почему в его присутствии она полностью теряет способность сопротивляться его вторжению в сознание? Ей мешает её пресловутая влюблённость? Но ведь она хочет показать себя перед ним с лучшей стороны. Хочет добиться похвалы Снейпа, признания своих заслуг. И при этом оказывается абсолютно беспомощной и беззащитной перед ним.

Снейп видел, что Луна действительно устала. Эти усиленные тренировки вымотали её. А ещё… Ещё он выудил совершенно свежие впечатления о том, что она почувствовала, войдя в кабинет. Её томительное и такое сладкое беспокойство передалось ему. Тело мгновенно откликнулось на него лёгкой приятной дрожью и… О, Мерлин, нет! Только этого не хватало. Сердце одним-единственным ударом направило всю кровь куда-то вниз, заставило напрячься, налиться жаром…

Снейп резко вырвался из сознания Луны и несколько раз глубоко вздохнул, пытаясь прийти в себя и глядя прямо перед собой ничего не видящими глазами. Ему удалось унять предательскую дрожь. Хвала Мерлину, мантия скрывает многое… И он уже может спокойно взглянуть на девчонку.

Луна стояла перед ним, приоткрыв рот и глядя на него во все глаза. Что бы там ни скрывала мантия, она не могла спрятать тревожно вздымавшуюся грудь и лёгкое подрагивание её тела. Снейп похолодел. Она, как и во время прошлого урока, совершенно беспрепятственно оказалась в его сознании. И увидела, ощутила всё то, что творилось с ним сейчас. Дракклово дерьмо! Девчонка поняла, что с ним происходит! А может, не поняла? Ведь она ещё ребёнок. Откуда ей знать, что такое возбуждение? Тем более — мужское возбуждение. Но даже если не поняла — она почувствовала это. И… откликнулась? Вон как тяжело дышит. И дрожит… Идиот! Что он себе позволяет? Раздери его мантикора вместе с его неудовлетворёнными плотскими желаниями! Вот сейчас он охотно стёр бы ей память к дракловой матери!

Снейп скрипнул зубами, резко развернулся и бросился к учительскому столу, как к спасительному барьеру, за которым можно укрыться от девчонки, от этих широко распахнутых удивлённых глаз и от полураскрытых, призывно манящих губ. С размаху плюхнувшись на стул, он вновь крепко сцепил сплетённые пальцы и, уперев локти в столешницу, хрипло произнёс:

— Лавгуд. Ваши попытки очищать сознание были слабыми. Но вы на правильном пути. Продолжайте тренироваться. Но не доводите себя до такой степени изнеможения, как сегодня. Легилименцией больше не занимайтесь. На сегодня всё. Вы свободны.

— Господин профессор, — Луна выглядела растерянной. — Уже всё? Мы больше не будем заниматься?

— Сегодня — нет. Завтра жду вас здесь в то же время.

— Но…

— Я сказал — вы свободны! — рявкнул Снейп.

«Да уйдёшь же ты наконец?!» — мысленно взмолился он, глядя, как Луна растерянно моргает, медленно освобождаясь от охватившего её волнения — такого странного и… приятного? Ей явно не хотелось уходить. Снейп понимал, что, если она сейчас же, немедленно не покинет класс, его попросту разорвёт на части. Он знал, что не позволит себе ничего из того, на чём так требовательно настаивало его тело. Но он накричит на девчонку и прогонит её в самых грубых выражениях — а ему этого вовсе не хотелось.

— Спокойной ночи, господин профессор, — почти прошептала Луна, и в её голосе Снейп услышал такое разочарование, что он едва не остановил её. Ему стоило невероятных усилий удержать себя — костяшки сцепленных пальцев побелели, а ногти впились в кожу, оставляя на ней кровавые полоски. Он не имел права останавливать её. Она должна уйти. Она. Должна. Уйти. Мерлин всемогущий, что же с ним такое делается?

Пока Луна долго, мучительно долго, двигалась к двери, Снейп, глядя ей в спину, вцепился зубами в свои сведённые судорогой пальцы. Только бы она не оглянулась! Только бы… И Луна словно услышала его мольбу. Стоя перед дверью с опущенной головой, словно чего-то ожидая, она медленно взялась за ручку. Дверь тихонько открылась, пропуская Луну наружу и так же бесшумно закрылась у неё за спиной.