– Слушай, Айсуна, ты такая яркая бомбина, что нельзя оставить нигде одну, – сказал твёрдо Готфрид.
– Так это же хорошо! – засмеялась она, – Представь, если было бы наоборот и от меня люди бежали? Ведь многие меня боятся так, что даже думать не хотят.
«Ну да, молодец, в ответ чисто мужской логикой бьёт, не придерёшься!» – оценил про себя Денис.
– И если хочешь, то давай поедем домой. Ты устал, – предложила компромисс она.
– Ко мне домой? – решил словить её на слове Готфрид.
– Нет, ко мне! – ответила она. – Сегодня отвезёшь меня домой одну! Я дам тебе всё, но чуть позже. А я своё слово держу, как могила! – и Айсуна игриво прищёлкнула в воздухе пальцами.
– Ну хорошо, – вздохнул Денис и подумал: «Всё равно выбора нет в игре, где ты не первый номер».
Спустя несколько дней, «Садко», как и было запланировано, организовал концерт на набережной Десны. А вечером в элитном «Ланкастере» должно было состояться по заранее распроданным билетам выступление танцевальных групп и прочих художественных фишек. И Айсуна, вручив ему с утра пропускной, убежала готовиться к мероприятию. Готфрид, войдя вечером в главный зал заведения, остановился, пытаясь найти на сцене Айсуну, и услышал со стороны весёлый голос:
– Денис, не смотри туда, я здесь.
Готфрид увидел подошедшую роскошную блонду, лишь отдалённо напоминавшую ту прежнюю девушку, которую он знал:
– Айса, это ты? Ты изменилась!
Она была похожа на прежнюю Айсуну только, как старшая сестра, которая уже не девочка, а дама. И всё было со вкусом при ней – стройная фигура, высокий каблук, проницательный взгляд.
– Конечно, я, – ответила она. – Что не сделаешь для любимого мужчины?!
– Ну, привет, лиса, ты умеешь быть разной, – сказал впечатлённый Денис.
– Привет, волк, – ответила она. – Идем, я же обещала сюрприз, и он сегодня будет не один!
Затем Айсуна, взяв его за руку, повела его за столик, где на диване Денису удобней было ощутить за талию и коленку её новое тело и попробовать на вкус губы.
В этот момент на сцене после танцевального вступления была представлена мини-пьеса по мотивам былин о купце Садко. В ней повествовалось, что как-то раз в городе Червонном, Поддонный царь стянул из амбаров у Садко бесценные продукты. И тот на ладье, вырулив на середину моря и там пафосно бия себя в грудь, поклялся перед честным народом наказать проходимца. После чего бултыхнулся в глубины, где встретил целую роту подручных царя, с которыми силы, увы, оказались неравны. В результате, получив конкретно в поддыхало, Садко очутился на веревке у трона морского владыки. Царь, страшно поморщив физиономию, сказал, что надо бы его порубать на колбасы, но сегодня его одолела тоска зелёная, и потому он хочет сыграть на жизнь Садко в шахматы.
Шахматными фигурами на сцене служили девочки-модели из знакомого Денису агентства «Звёзды Ярославны». Проигравшись вдрызг купцу три раза подряд, Поддонный царь сказал, что для Садко кара будет другого рода. Пусть он выберет из предложенных двадцати девиц любую в жёны. И Садко выбрал одну, которая удачно оказалась дочерью самого царя, хотя ещё до этого она сообщила бедовому купцу, чтобы он выбрал именно её, потому что надоело подводное царство и захотелось увидеть мир. Царь, в качестве приданого, отдал Садко награбленное у него добро; затем сказал со сцены в зал, что бесконечно рад, что так все получилось, ибо все двадцать были его дочерьми, хоть бордель открывай, и вот, слава Богу, одну с рук спихнул. Под конец разрешил новоиспечённому зятьку сечь, если что, избалованную доченьку по тому месту, где крылья не растут. И детей сделать побольше, чтобы на дурь времени у неё не хватало.
– Я слышал, Айса, что Садко Сытинович был когда-то весьма богатым человеком в Новгороде, – сказал вдруг своей подруге Готфрид.
– Ну, он просто котик! – засмеялась в ответ Айсуна. – Согласись, Денис, главное в жизни – быть богатым. И дело не в деньгах, а в свободе делать, что хочешь. Настоящая свобода – это изобилие во всём. Ты хочешь увидеть мой настоящий танец и какая я в постели? Всё произойдёт сегодня, смотри, с чего начнём!
Сказав это, Айсуна лёгкой походкой пошла через танцпол на сцену и там под музыку начала непередаваемо красиво, ритмично двигать телом. Её руки то взлетали вверх, то скользили вниз, вдоль бедер, а талия изгибалась, как лоза. В этот момент Готфрид почувствовал исходящую от неё ни с чем не сравнимую меняющую реальность волну. Вслед за этим со своих мест встали все особы женского пола и начали танцевать, а затем, словно не замечая ничего вокруг, сбросив с себя одежду и оставшись в одном нижнем белье, с головой окунулись в ритм музыки. Часть из них после этого покинула танцпол и вернулась на места к своим мужчинам, продолжая танцевать рядом или оседлав их колени сверху. Готфрид успел только подумать: «Вот это танцы вокруг, настоящая страсть!», как к нему тоже подошли и сели рядом три девушки и, посмотрев на него игривым взглядом, завели женский разговор ни о чём. Денис отвечал, немного стесняясь, с улыбкой, чувствуя себя немного мухой, попавшей в медовую ловушку. Но тут к столику вернулась Айсуна и повелительным тоном, хлопнув в ладоши, сказала:
– А ну, птички, летите к себе, не мешайте маме! – девочки тут же ушли, а она, сев рядом, с юмором сказала: – Вот видишь, не нужно раздеваться совсем, чтобы на тебя все смотрели, нужно быть просто стройной!
Денису стало понятным, что она имела в виду под настоящим танцем. А Айсуна, тем временем, шёпотом сообщила ему:
– Тебе интересно прикосновение тайны? Чтобы познать меня и всю женскую суть, ты должен овладеть на выбор всеми девушками, которые тебе нравятся. И в каждой увидишь моё отражение. Это такой цветок страсти, по лепесткам которого нужно пройтись, чтобы поцеловать середину.
– Айсуна, это, конечно, увлекательно, но на это куча времени и нервов улетает, а улов часто никакой!
– Теперь тебе никто не сможет сказать «нет»! – возразила его подруга. – Это – мой подарок! Попробуй подойти к ним прямо сейчас!
– Прямо сейчас? – недоверчиво переспросил Денис.
– Да, я так хочу! – твёрдо ответила Айсуна. Денис медленно, но с решительностью в глазах, поднялся и взбодрил себя мыслью: «А что, попробуем! Посмотрим, как всё будет, по её словам, волшебно».
К слову, мужчины не всегда стремятся знакомиться со слишком красивыми женщинами, поскольку опасаются их завышенной самооценки. Ведь никому не хочется получить отлуп при всех от холёной красотки. Но в тот час Денис заставил себя вести нестандартно. Он взял цель повыше и подошёл к девочкам из агентства. Изобразив на лице улыбку и посмотрев на них прямо, просто произнёс:
– Приветик! – и тут же понёс какую-то весёлую чушь.
На удивление, он не встретил, как часто бывает, автоматического холодного отторжения с их стороны. На него с интересом и нарастающей симпатией были направлены четыре пары глаз, словно это были котята, увидевшие живую игрушку:
– Я где-то тебя видела, ты работал в «Зодиаке», – сказала одна. – Тебя до сих пор там помнят!
– Как мир тесен. А я хочу забыть его с концами. Просто, лучше, чем там, работу нашёл, – манерно расплылся мыслию Готфрид.
Затем выбрал из них самую красивую и неприступную на вид особу по имени Алина и больше, не обращая внимание на других, начал, высекая искры любви, кружить ей голову. Несмотря на то, что он ей парил ничего, кроме игривой ерунды о жизни, она смотрела на него через короткое время влюблёнными, на всё готовыми глазами. Денис, в свою очередь, был поражён той силой воздействия на женскую душу, которую он неожиданно получил. Отбросив, наконец, все условности, сказал, что умеет хорошо делать массаж, а для этого нужно съездить к нему домой.
– Хорошо, только ненадолго, – с готовностью согласилась она, подбирая сумочку. Денис оскалился ухмылкой крокодила, как будто услышал вместо этого: «Делай со мной, что хочешь».
Войдя к себе домой, Готфрид почти содрал, как хозяин, одежду со слабо сопротивляющейся Алины. После чего, как лавина, кинулся на неё и вошёл в её вздрогнувшее тело одним махом, словно забил снаряд в пушку туго. Он продолжил процесс жесткими отрывистыми движениями, словно мстил за длительное воздержание. Но чем сильнее это делал, тем больше его подруга получала удовольствие. Несмотря на то, что Алёна судорожно билась под ним, словно укушенная змеёй, и почти теряла от ощущений сознание, она охватывала Готфрида руками и ногами всякий раз, когда прекращал движение и просила не останавливаться.
