Лея, которая всё это время шагала немного позади рассказывающего Питера, резко схватила его за руку и развернула лицом к себе. Она посмотрела на него застеленными слезами глазами, в которых бушевала злость. Лея положила руки на скулы Питера, не рассчитав силы, притянула к себе и посмотрела в глаза. Питер открыл рот от удивления, ведь их носы соприкасались и застыл на месте как вкопанный.

– Разве ты обязан быть один, Питер?! Разве никто не может быть рядом с тобой, почему ты никому не доверяешь?!– По щекам Леи побежали слёзы. От слов Питера стало до невыносимого больно.– Почему ты должен страдать один, все что, не достойны твоего доверия, Питер?! Я тоже не достойна, а? Даже если так, пускай! Пусть все остальные не стали волноваться об этом, я стану! Я вижу, нет, чувствую твою боль и это так мучительно! Я вижу, как ты терзаешься и хочу помочь, но не знаю что сделать!..– Лея повышала голос, без жалости начала кричать и задыхалась от собственных криков.– Ты говорил мне о моей доброте и посмотри, я прямо сейчас мучаюсь из-за неё! Потому что волнуюсь за того, кто хотел убить меня и держал в плену! Я смогла избавиться от всех чувств своей жизни, но я всё ещё так чувствительна… С того самого момента, когда я прекратила воспринимать тебя как врага и увидела настоящего Питера, я мучаюсь! Потому что постоянно смотрю на тебя и вижу закрытую на тысячи замков дверь и на ней написано: «боль»! Я чувствую, ты столько всего пережил и ни разу ни с кем не поделился пережитым, ни к кому не обратился за помощью!? Почему ты так поступил, Питер? Почему ты хочешь сделать всё один?..– Плечи Леи задрожали мелкой дрожью, она, всё ещё не замечая собственных слёз, которые потекли с удвоенной силой, опустила голову на грудь Питера. Маг ни разу не двинулся, словно превратился в каменную статую и молча слушал её.– Почему мне так больно из-за тебя, почему я страдаю от твоего неверия в собственную доброту, которую проявляешь ко мне? Я же вижу это, Питер… Я вижу, твое отношение ко мне отличается…– Питер невольно задержал дыхание, а в голове завертелась мысль: девушка обо всём догадалась. Обо всех чувствах и мыслях, о которых пока что не догадывался даже сам маг.– Раз ты добр только ко мне, разве ты не можешь довериться? Даже мне? Я не заслуживаю того, чтобы помочь тебе? Может тогда бросить всё? Так странно жить чужой болью…– Лея едва слышно прошептала эти слова, но Питер услышал их. Он встряхнул девушку, поднял её лицо за подбородок, заставляя смотреть в свои блестящие глаза.

– Даже не думай об этом, Лея. Не смей думать о таком. Я… Я не знал, что приношу тебе столько проблем и боли. У меня были свои причины никому не доверять, но это не значит, что я не доверяю тебе. Что-то заставляет меня быть добрым исключительно к тебе и оно же заставляет довериться. Это всё… Слишком запутанно. Я не стану раскрываться тебе прямо сейчас, не собираюсь всё рассказывать, просто потому что на это нужно время… Я держал всё в себе много лет, я не смогу выпалить тебе всё и сразу, понимаешь?

– Понимаю… Если ты обещаешь мне рассказать и позволить помочь тебе, я подожду… Сколько угодно времени подожду, Питер. Но если нет, то тебе лучше навсегда отпустить меня.– Лея сделала шаг назад, но маг притянул её обратно и обнял за талию. Его голова опустилась на её всё ещё мелко дрожащее плечо, которое выдавало её искреннюю боль, проносящуюся по телу неконтролируемой дрожью.

– Нет. Я тебя не отпущу. Ни за что. Просто подожди, Лея. Пожалуйста…

«Пожалуйста, продолжай быть рядом со мной, ведь мои чувства достаточно сильны, чтобы я сказал тебе, что ни за что не отпущу, но ещё слишком слабы, чтобы я смог открыть свою историю…»– Продолжилось в голове Питера, но он не осмелился озвучить эти мысли.

Лея взяла Питера за руку левой, сжимая его длинные пальцы в своих, а правой рукой принялась гладить его по непослушным волосам, как маленького ребёнка и это вызвало у Питера горькую усмешку. Последний раз так нежно и с заботой его гладила по голове Элизабет. Как же давно это было…

– Какая же ты, Лея… Просто невероятная. Только ты можешь быть добра к своему врагу и волноваться о том, что он там чем-то страдает…

– Я такой человек, Питер… Я не могу ничего с собой поделать. Возможно тут что-то другое, толкает меня к тебе и делает меня чувствительной, я не знаю. Я никогда и ни к кому не испытывала подобного. Иногда я сама не понимаю, что со мной происходит…

Питер поднял голову и неожиданно для Леи, прижался своим лбом к её лбу. Он закрыл глаза, и этот жест переполнил девушку небывалым спокойствием. Может Питер и не мог ей всего сказать, но он пытался говорить через эти жесты и прикосновения и они же давали понять, насколько хорошо и спокойно магу рядом с Леей.

– Кажется, я знаю о чём ты говоришь. С недавних пор я сам начал испытывать это странное чувство… Я предлагаю тебе вместе узнать что это.

Глубоко вздохнув, Лея согласилась.

– Прекрасно. Но нельзя забывать и о магии. Мы постараемся совместить всё это. И я хочу сказать кое-что… Прости меня, Лея. Впредь я всегда буду внимателен к твоим чувствам.

Лея заулыбалась. Питер открыл глаза и его взгляд тут же пробежался по лицу Леи. На нём отражалось облегчение.

– Спасибо, Питер… Но есть кое-что, о чём я волнуюсь. Можно тебя спросить кое о чем?

– Да.

– Кто я для тебя, Питер? Честно.

Маг нахмурился и выпятил нижнюю губу, заставив Лею улыбнуться ещё шире и ответил:

– Не знаю… Ты больше не пленница, это точно. И не ученица пока что, потому что ты сама всему прекрасно учишься. И не друг, всё это трудно назвать дружбой… А, постой, я знаю. Кажется, это называют «близкий человек»? Или родной? Будь близким человеком, ведь ты единственная к кому я проявил то, что ты называешь моей добротой.

– Это и есть доброта, Питер! И ты не знаешь, что близкими называют особенных людей? Тех, кого очень любят?

– Я забыл значение этих слов… Я потерял свою семью слишком давно, вот и забыл. Но так уж и быть, ты сойдёшь для моего родного человека.

Лея толкнула его в плечо и они тихо засмеялись.

– Ладно, нам нужно идти. Ты выговорилась, надеюсь? Тебе полегчало?

– Да, Питер. Спасибо, что молча вытерпел мою истерику.

– Всегда пожалуйста. Как-никак, она случилась из-за меня. Пошли, крольчонок.– Питер повернулся, намереваясь продолжить путь до лагеря, который был уже близко и потянул Лею за руку. Та не двинулась, но прыснула со смеху.

– Как ты меня назвал?

– Ты вечно напоминаешь мне кролика. Особенно когда бегаешь. И глаза у тебя такие же большие, ты такая же пугливая. Так что вы очень даже похожи.

– Да? А я даже и не подозревала.

– Привыкай, теперь ты часто будешь слышать это слово.

– Ты собираешься постоянно меня так называть?

– Ха, да.– Питер довольно усмехнулся. Наконец-то мысли об этих двух, Леи и кролике прекратят донимать его. Хотя, насчёт Леи Питер не был уверен.

«Не обманывай себя, парень. Будешь ты рядом с ней или нет, она никогда не покинет твои мысли.»– Самоуверенно заявил его внутренний голос.

– Я не против. Может быть, я тоже когда-нибудь придумаю тебе прозвище.

– Даже не смей думать об этом.

Лея вновь засмеялась, пока они шагали к лагерю.

– Кажется, это щепетильная тема для тебя, Питер?

– Можно и так сказать. Так что забудь об этом.

– Хи-хи, никогда.

В лагере была вся команда. Они сидели вокруг большого костра, над которым установили толстые прямые палки, а на них нанизано жарящееся мясо. Его готовили Елена и Лиана, стоявшие тут же, а сидящий поодаль на огромном лежащем бревне Атамус сидел над котлом и быстро перемешивал в нём  большие картофелины, которые достал невесть откуда. Рядом с ним на корточках сидели два паренька и помогали ему. Один подливал воды, когда нужно было, а другой держал в ладони горстку соли. Атамус, как прирождённый лидер, ловко раздавал им поручения и Лея впервые видела такую готовку, хотя сама готовила с малых лет. Казалось, что Атамус просто чудит или готовит по своему особенному и никому не известному рецепту. Лея даже заинтересовалась, что у Атамуса получится в итоге.