Стражник еще раз почесал щеку.

– Мадемуазель Морель, а как вы относитесь к бургулскому? – спросил он.

– Очень хорошо, но хотелось бы сначала разобраться с трупом.

– Да-да, понимаю. – Брюн посмотрел на тело. – Ну что, Жан, ты за ноги?

Мужчины взяли труп и поволокли через дом на улицу, где уже поджидала телега.

Петухи только проснулись, а у меня уже забрали мертвеца. Это обещало удачный день, как пить дать.

– О-ля-ля, – сказала мадам Бернар, провожая процессию с покойным на улицу.

– Да. Представляете, новый труп!

– Ах, вот оно что. А я все гадаю, как вам удалось заманить этих двух мужчин.

Мадам закрыла дверь и прошла к печке. Она ловко смахнула какие-то крошки, застучала посудой и через несколько минут уже нарезала сыр. Только с приходом этой женщины в моей жизни появлялось такое понятие, как вкусная еда. Она как-то умела даже сыр порезать правильно, положить к нему зелени и свежих лепешек. А сегодня еще к этому принесла немного меда. Кажется, у нас какой-то праздник. Вспоминая этот особый и насыщенный вкус сыра с медом, я незаметно подобралась к столу.

– Очередная жертва улиц? – в конце концов поинтересовалась мадам Бернар.

– Очень надеюсь на это. Месье Брюн сказал, нужно только поговорить с капитаном стражи.

– Разве он еще не просил называть его Жиро? – приподняла брови мадам Бернар. – Обычно с этим не затягивает. Он хваткий молодой человек.

Будто я спорила, но единственное, что меня сейчас волновало – разговор с начальником стражи. О чем он спросит? Поверит ли, что я ни при чем? Последнее тревожило. Правда, не настолько волновало, чтобы забыть о еде.

Мадам протянула мне тарелку, и я окунула кусочек сыра в свежий мед. Идеальное лекарство от тревог. В очередной раз подумала о заботе, которой меня окружили местные жители. Не самое дешевое лакомство мне принесли бесплатно. Похоже, я им и правда дорога.

Мадам Бернар закончила возиться у печки и теперь прислонилась к стеночке у окна. Оно выходило на главную улицу и располагалось низковато, всего в двух локтях от пола. Но мадам не поленилась наклониться вперед, чтобы все рассмотреть. Теперь ее брови то с игривостью поднимались, то таинственно сходились на переносице.

– Какой экземпляр, – сказала она, и я тоже подошла к окошку.

Стражник и друид грузили тело на телегу. Брюн держал его под мышки, Дюбоис зажимал ноги. Им не сразу удалось его уложить на телегу. Наконец, они качнули тело и забросили на повозку. Стражник почесал живот под панцирем, а друид, придерживаясь рукой за бок, повис на посохе. Похоже, сегодня он чувствовал себя неважно.

– А вы, мадемуазель Морель, уверены, что друиду меньше ста пяти?

Сейчас я бы ему дала все двести, но промолчала.

– Мадемуазель Морель! Отправляемся! – крикнул Брюн и помахал нам с мадам Бернар, когда заметил в окне.

Тут же как бы небрежно потянулся, встал в профиль и упер руки в бока. Смотрелось бы прекрасно, но все испортил пузатый металлический панцирь. Человек, на которого ковали доспех, явно оберегал живот как стратегическое место. И по моим подсчетам, тот человек на животе носил подушку.

– О-ля-ля, – одобрила мадам Бернар.

 Стражник помог мне сесть и взял вожжи. Сегодня он правил сам, телега, видимо, был служебная. Так и поехали. Впереди я со стражником Брюном, а позади, к нам спиной и лицом к накрытому трупу, друид.

– Месье Брюн…

– Называйте меня Жиро, – улыбнулся стражник, подстегивая лошадь.

– Жиро, а ваш капитан вообще какой человек? Может ли он бросить, скажем, хрупкую мадемуазель в сырую темницу?

– Успокойтесь, Ан-Мари, – сам перешел на имена Брюн. – Я не дам вас в обиду. Можете спросить у Жана. Я не бросаю девушек в беде. Так ведь, Жан?

– Он вообще не бросает девушек. Обычно они его, – подтвердил хмурый друид. – Как видят с новой мадемуазель, так и бросают.

Жиро лишь усмехнулся и покачал головой, мол, я не такой.

– Жан, ты все неверно понимаешь, девушки злятся на меня за то, что я слишком постоянен. Ищу даму сердца, чтоб раз и навсегда, – потом Жиро наклонился ко мне и громким шепотом рассказал: – Наш друид ничего не понимает в женщинах и даже не умеет вести себя с ними…

– Угу, и поэтому меня еще ни одна не бросила. Меньше болтай.

– Не бросила потому, что у тебя их не было!

Они смешно пофыркали друг на друга, но как-то без обиды.

– Лучше бы ты думал о трупе, – сказал друид.

– Ну ты нашел, о чем думать, когда здесь сидит Ан-Мари! Я же говорю, он совсем темный.

Жиро, уверенный в своей неотразимости, опять мне улыбнулся. А я и так посмеивалась.

– Или древний. В деревне уверены, что ему почти сотня лет, – поделилась я слухами с каким-то особым удовольствием. Друид точно все слышал. – Староста хоть и видел месье Дюбоиса вблизи, но до сих пор не уверен в его возрасте.

– Это еще что! В городе не знают, с кем я по выходным выпиваю стаканчик-другой. В трактире думают, что он какой-то рыбак. Даже Софи не знает!

– Жиро, молчал бы уж, – буркнул друид.

– И ваш капитан с ним незнаком? – Я надеялась, что при разговоре авторитет друида сыграет роль.

Но Жиро с гордостью сказал «нет», и я погрустнела.

Глава 6

Здание стражи влепили в линию с другими домами как-то наискось. И от этого, в общем-то, были все проблемы. Даже широкая дверь открывалась только после хорошего пинка.

А еще домик любой мог принять за таверну ну или бордель. И все потому что вывеска отдавала двусмысленностью.

Хотели изобразить стражника в кирасе верхом на коне, а вышло… Мужчина в доспехах на мадам, которой пририсовали ноги с копытами, да лошадиную голову под шляпкой. Нет, ну так, конечно, мадам сойдет за коня.

Любовалась я недолго, Жиро сразу провел к капитану. Ему явно хотелось быстрее со всем разделаться. Особенно с той бутылкой дешевого вина, которую он прихватил у первого подвернувшегося лавочника. Сказал, что это необходимо, иначе никакого разговора с капитаном не выйдет.

Мы поднялись по узкой лестнице и оказались в полумраке то ли спальни, то ли кабинета – не разобрать. Здесь стояла и кровать с ночным горшком, и стол с бумагами. И хоть я ничего толком не разглядела, но жить здесь точно не хотела бы.

Капитан нашелся у окна. Он сидел на табуретке, читал письмо и почесывал лысую голову. Почему-то подумалось, что в шлеме ему ужасно неудобно без волос. Даже подшлемник натирает, наверное.

– Месье Рош, – обратился к нему Брюн. – У меня тут дело. Я привез труп.

– Ты опять?! Жиро, сколько можно! Не собирай это барахло. В городе есть могильщики. – Капитан всплеснул руками и поднялся со стула. – А это кто?

– Мадемуазель Морель. Она нашла тело. И, знаете, оно, я имею в виду тело, в красных сапогах с носами. – В этом месте Жиро замялся, посмотрел на меня, но продолжил: – Вы говорили, что тот, кто найдет пропавшего, иностранца, получит два су.

– О, стало быть, ты пришел за наградой? – Капитан подошел ближе. Среднего роста мужчина оказался помят и вонял позавчерашним вином.

– Мы пришли, чтобы сдать тело, – вмешалась я. – И хотелось бы выяснить, как оно оказалось у моего дома.

– Мадемуазель, а вы знали, что те, кто тела находит, обычно и оказываются виновным в смерти?

– В этот раз все не так, – ответила я. – Он все же лежал не у моего дома, как прошлый труп…

– Прошлый труп? – переспросил капитан, а я прикусила язык. Это же надо было такое брякнуть. – Случаем не тот, что ты притащил на днях, Жиро?

– Он, но с тем все ясно, – кивнул Брюн и уверенно пошел к письменному столу. Стражник с громким стуком поставил бутылку и осмотрелся в поисках кружки. – Капитан, а вообще дело странное. Второй труп примерно в одном и том же месте. И хочу сразу сказать, мадемуазель Морель ни при чем. Она приехала всего три дня назад в Ансуль. Наша новая травница, кстати.

– Ни при чем, значит. – Капитан, внимательно следил за Жиро, а потом остановил взгляд на вине. Недолго он сопротивлялся искушению. Прихватил стул и быстро очутился у стола. – Садитесь, мадемуазель травница.