– Твоя спальня наверху. Там есть все, что понадобиться для малышей и для тебя. Моя комната рядом, если тебе что-то понадобиться, там есть смежная дверь. - Падме кивнула, входя в небольшой дом. - Снизу кухня. Готовить будет служанка. По периметру расставлены патрули, так что в случае опасности мы сможем вовремя увезти тебя и детей.

– Я поняла еще до отлета, Оби-Ван. Ты говоришь это уже четвертый раз.

– Хорошо. - джедай нерешительно осмотрелся и сказал, - Тебе нужно отдохнуть после перелета. Если что-то понадобиться…

– У меня есть связное устройство.

– Ну ладно.

Падме забрала у Оби-Вана ребенка и удалилась в свою комнату. Закрыв дверь она достала то самое связное устройство и вынула аккумулятор. Уложив Люка и Лею в кроватку и убаюкав малышей она выглянула в окно.

Погода стояла солнечная, пели местные птицы, Кеноби раздавал охране указания, служанка стояла рядом, видно хотела что-то спросить.

– Зачем же ты врешь мне, Оби-Ван? - шепотом спросила она, скорее у самой себя. - Неужели думаешь не знаю, что он жив? - девушка кинула взгляд на спящих близнецов. - Ты можешь защитить меня ото всех. Но не от меня самой. Прости меня.

========== Глава 2 ==========

И почти не больно. Только кончики пальцев покалывает. И красиво. Посмотри на эти узоры, как красиво… Можно было бы сказать «как кровь», только это она и есть.

Спокойствие… Как давно я ждала его. Вранье, что смерть не выход. Я чувствую ясность и этого у меня не отнять. Пора закончить начатое Энакином.

Энакин… Я ведь любила тебя, почему ты выбрал этот путь? Хотел спасти, но убил… А Оби-Ван? И он хотел спасти, но не смог.

Люк и Лея… Он позаботится о них. Даст им что-то большее чем мать, неспособная посмотреть им в глаза и отец, предавший все и всех.

Сколько уж крови утекло…

– Падме, открой!

Ты пришел. Я оставила тебе записку. Дети плачут, не кричи. Ты должен меня понять.

– Прошу тебя, Падме, не надо! Не делай этого!

Что же ты делаешь? Зачем убиваешь и меня и себя? Уходи, Оби-Ван. Не наноси мне новых ран.

– Падме, я ведь дверь выломаю!

Прощай, Оби-Ван. Жаль я не скажу тебе того, что когда-то сказала твоему падавану.

Джедай выломал дверь и застыл на пороге маленькой ванной комнаты. Где-то позади плакали малыши, но их криков он уже не слышал. Падме была без сознания, слишком бледная в алой воде.

– Черт! Черт! Черт! - он кричал то ли от злости, то ли от бессилия. Позвать на помощь почему-то он даже не подумал.

Падме оказалась невероятно легкой. Когда джедай вынул её из уже красной воды, с запястий на синий кафель упали капли алой, почти черной крови. Он с невероятной ловкостью разорвал полотенце и приложил к рукам девушки, прижав со всей силой на которую был способен. Белая ткань тут же побагровела.

Мысль напряженно работала стараясь придумать хоть какое-то решение, но каждый раз в голову приходило только одно.

Отбросив уже непригодные полотенца Оби-Ван взялся руками за теплые от крови запястья. Мужчина закрыл глаза, зная, что так будет легче сосредоточиться. В теории, он знал как это делается, но еще ни разу не применял Исцеление Силы на практике.

Тепло потекло по телу, собираясь в ладонях, которые вскоре начали жечь, словно огнем. Но отпустить их он не мог, не простил бы себе никогда, пусти он руки.

Вскоре перед глазами заплясали разноцветные точки, ощущение пространства начало пропадать, а уши наполнил звенящий шум.

Когда держать стало невозможно, джедай отпустил тонкие женские руки, боясь посмотреть на них. Едва дыша, Оби-Ван нащупал на поясе рацию и, удивляясь своему дрожащему голосу, позвал помощь.

– Не смей умирать. - прошептал он, прежде чем потерял сознание.

– Генерал Кеноби? - мужчина схватился за световой меч, но вскоре обнаружил, что сидит на синем кафельном полу с руками в крови сенатора.

– Что с Падме? - тут же спросил он, поняв что перед ним всего лишь вызванный им самим охранник.

– Мира позаботиться о ней, она жива. Мы обнаружили что она вы…

– Вынула из связного устройства аккумулятор. Я видел.

– Она не оставила записки. - в задумчивости произнес Джиал и Оби-Ван подумал, что им вовсе не стоит знать о записке, оставленной сенатором.

– Возвращайся на пост, Джиал. Я останусь с сенатором.

– Вы уверенны?

– Да, уверен.

– Есть, сэр! - отчеканил солдат и спешно покинул комнату.

Оби-Ван повернулся к раковине чтобы смыть кровь и только теперь заметил в ней длинные темные локоны. Она остригла волосы. Энакин всегда любил её волосы и она избавилась и от этого напоминания о нем.

Стараясь не обращать на них внимания, джедай старательно вымыл руки и только теперь покинул маленькую ванную.

Мира хлопотала у кровати на которой лежала Падме и не сразу заметила Кеноби, вышедшего из ванной.

– Госпожа потеряла много крови, но пульс есть. Она поправиться. - сказала девушка. - Я покормила Люка и Лею и уложила их спать.

– Ты молодец. Я думаю, что тебе стоит немного отдохнуть. - мужчина еще раз кинул взгляд на звездное небо Датомира, прислушавшись к тишине, нарушенной совсем недавно. - Иди поспи, Мира. Я позову если что-то понадобиться.

Служанка откланялась и вышла, а Оби-Ван обратил взгляд на Падме. Её кожа почти сливалась с белыми простынями, а на тонких кистях отчетливо проступали бинты. Она казалась спокойной, но складка, залегшая меж бровей говорила о том, что Падме видит вовсе не радужные сны.

Она страдала. Каждый новый день приносил новую боль. Она больше не хлопотала за детьми, не выходила из комнаты, а в это вечер даже не поела. Иногда джедай думал, что милосердней было-бы позволить ей умереть и не испытывать всех этих страданий.

Двадцать семь… из них чуть меньше двадцати отданы служению родной планете. Оби-Ван вспомнил какой храброй она была на переговорах с гунганами, как без дрожи в голосе объявила о своем недоверии к канцлеру, как прилетела на Мустафар… Для Падме не было чего-то, что она не сделала бы ради своего народа или ради своей семьи. И вот теперь она добровольно отреклась от этой семьи, вынужденная прятаться.

Её жизнь потеряла смысл.

— Зачем?.. - сорвался с губ девушки тихий стон. - Нужно было дать мне умереть.

– Нет.

– Я не хочу жить. Позволь мне умереть, Оби-Ван.

– И что тогда? Ты никогда не выбирала легкий путь.

Девушка закрыла лицо ослабевшими руками и заплакала.

– Мне больно. Все время меня терзает боль. Я не могу даже на собственных детей смотреть без боли. Зачем мне такая жизнь?

– Не думай о них, как о детях Энакина. Люк и Лея — твои дети…

– А что если они такие как он? Что если их судьба уже предопределена и им судилось стать такими же как их отец?

– Энакин не был злым все время. Мы оба это знаем. Таким его сделал страх за тебя, за них.

– И это еще хуже! Как я могу жить, зная, что сама стала причиной того, что с ним случилось? Ты думаешь, я не знаю, что он жив? Думаешь, не знаю во что превратился? Мне ненавистно то, чем он стал и я ненавижу себя! - рыдания переходили в истерику. - Ненавижу за то, что была слабой, что я стала всему виной! Позволь мне умереть!

Её слова были пропитаны ядом и болью и Оби-Ван не мог спокойно смотреть на все это. Его трясло не меньше чем её, мозг отчаянно отказывался воспринимать происходящее.

Он вскочил с кровати и направился к большому окну, зарываясь руками в волосы. Падме продолжала плакать, но постепенно рыдания становились все тише и она наконец прошептала, сломанным голосом:

– Оби-Ван… - он не обернулся. - Зачем ты меня спас?

– Потому, что люблю. - слова, которые он отчаянно хотел ей сказать. Но, не желая причинять боль ни себе, ни ей, он сказал: - Потому, что ты должна жить.

– Зачем? - все тот же вопрос, но он доводил джедая до бешенства.

– Да не знаю я зачем! - страх, злость, все вдруг вырвалось наружу. - Падме, тебе дали шанс, который не все получают! Тебе дали возможность жить, чувствовать, любить… Энакин предал все, во что верил, ради того, чтобы даровать тебе жизнь! И как ты ею распорядилась?! - он стоял перед лежащей девушкой, уже не отдавая себе отчета в том, что говорит. Слова просто вырывались, словно из самой души. - Мне, впрочем, плевать, делай, что хочешь. Я буду только рад убраться с этой чертовой планеты! Но когда следующий раз будешь резать вены, подумай, что лишаешь своих детей матери. И подумай, чем после этого ты лучше Энакина!