– Это точно, она такая. А что у тебя с мачехой? Они вернулись с отдыха?

– Да, и она заставила убирать меня весь дом. Нашла тоже уборщицу! Я понимаю, что должна им, но об уважении забывать не стоит.

– У вас же есть домработница.

– Она в отпуске. Как только появилась я, зачем же домработница? Можно и простушку Таю припахать полы драить.

– Это неправильно, ты должна поговорить об этом с отцом. Он точно не знает, что мачеха заставляет тебя прибирать весь дом.

– Я собиралась с ним поговорить, но главной темой нашего разговора стал репетитор, и ничего рассказать о мачехе я не успела.

– Обязательно расскажи ему. Я уверена, он все исправит.

– Хорошо, поговорю. Я побежала на репетицию, Рекс хотя бы стал разговаривать со мной, хоть и считает паинькой. До встречи.

– Пока, дорогая. Я скучаю по тебе.

– Я тоже очень.

Не успела Дана договорить, как в комнату ворвался Джесси. С его смуглого лица стекали капли воды: он не вытерся после умывания.

– Слушай, принцесса! – закричал парень, его голос звучал так свирепо, что Дана отпрянула назад, – Я, конечно, сразу понял, что ты гнилая, но знаешь, совесть тоже иметь надо!

– Совесть? Посмотри на себя!

– Да, я не идеальный, но это не повод жаловаться своим друзьям. Меня тоже не радует жить с самовлюбленной фифой, которая считает, что все должны лежать у ее ног, но я терплю, потому что у меня нет другого выбора. У тебя его, напомню, тоже нет. Если не хочешь, чтобы твоя жизнь превратилась в кошмар, смирись, что мы живем вместе и попытайся наладить со мной отношения. Сейчас уровень моей симпатии к тебе на уровне минус сто, доведи его хотя бы до десятки, чтобы у нас образовался нейтралитет.

– Ты чего разорался? Привычки дают знать? Я никогда не позволю повышать на себя голос! И, если ты живешь со мной, то тебе тоже надо бы заслужить мой нейтралитет. Ты забыл, что я могу сделать?

– Пустить слух об изнасиловании? Пускай, но это будет самым жалким зрелищем, которое я когда-либо видел. Неужели такая персона, как ты, опустится до такого? Решишь победить таким гнусным способом? Валяй, это лишь докажет твою гнилую натуру.

– Гнилой ты, потому что оскорбляешь девушек. Настоящий мужчина….

– Что ты заладила с настоящим мужчиной? Кто, по-твоему, настоящий мужчина? Неужели твой метросексуал, у которого нет времени поговорить с тобой? Я видел фотки на стене, какой из него мужчина? Кусок дорогого одеколона, наманикюренных ногтей и галстуков от Гучи, а еще больше завышенного самомнения. Кстати, вы подходите друг другу: два эгоистичных тухлых человека, которые привыкли обсирать других, считая себя самыми лучшими. Иди, кричи, что я тебя изнасиловал. Уж лучше сидеть в тюрьме, чем находиться в одной комнате с тобой.

Джесси вышел из комнаты, громко хлопнув дверью. Дана усмехнулась, представив, как этот псих пойдет по общежитию в одних трусах и с сырым лицом. Хотя, к его счастью, лицо, наверное, успело высохнуть, разгорячившись, потому что когда сосед кричал, его лицо налилось фиолетовым цветом: смуглый тон кожи плюс краснота, и получился именно такой оттенок.

Дану нисколько не задели слова Джесси: она знала, что это неправда. Эдик пользовался туалетной водой, а не одеколоном, галстуки носил от Кристиана Диора, с ногтями, так и быть, угадали. Людей Дана никогда не опускала, только изредка указывала на недостатки, эгоистичной ее назвать нельзя, потому что девушка ни разу не забывала про самых близких, а время у Эдика на нее есть всегда.

Прокрутив эти мысли в своей голове, Дана поняла, что все звучит, как оправдание, но Джесси все равно оставался животным, который не уважает девушек и психует, как маленький ребенок. Кого-то он ей напоминает.

Тая не успела поговорить с папой, и ей пришлось в очередной раз прибираться в доме, чтобы не заводить конфликта с мачехой. Наведя чистоту, девушка плюхнулась на кровать посмотреть сериал. За лето она просмотрела три с половиной сезона и уже дошла до середины четвертого.       Вдруг за дверями послышалась какая-то возня. Тая решила, что в дом проник вор. Она не жила в коттедже, но много раз слышала, что подобные дома часто обворовывают.

Вооружившись тренажером для рук, Тая на цыпочках подошла к двери. Резко ее распахнув, шпионка увидела Артемку. Мальчик держал в руках банку с желе. Лакомство, естественно, было из супермаркета, Лариса не умела готовить. Младший брат намазывал ярко-красное желе на обои.       Осознав, что пойман с поличным, Артемка убежал в соседнюю комнату. Там располагалась спальня для гостей.

– Стой! – закричала Тая, рванув за маленьким преступником.

Артемка прижался к кровати, как напуганный зверек, но при этом смотрел на Таю враждебно и уверенно.

– Я ничего тебе не сделаю, – Тая очень удивилась такому странному поведению ребенка.

– Если ты меня тронешь, я расскажу маме.

– Я не буду тебя трогать, – пообещала Тая и для убедительности положила тренажер на пол, как полицейские кладут пистолеты при переговорах с преступниками, – зачем ты запачкал стены?

– Чтобы ты убирала, – признался Артем, не прекращая смотреть на сестру, как на лютого врага.

– Ты специально это сделал, чтобы мне прибавилось работы? – поразилась Тая. Она не подозревала, что Артем на такое способен.

Брат и сестра не виделись до этого лета, а после переезда, семья отца почти сразу уехала на отдых, поэтому они мало общались. Когда мальчик успел ее возненавидеть? Была только одна причина такой ненависти.

– Твоя мама что-то сказала про меня? Что-то плохое?

– Я знаю, что ты плохая, мама из-за тебя расстраивается.

– Я тоже из-за нее расстраиваюсь.

– Мне наплевать на тебя, я люблю свою маму и своего папу, – притяжательное местоимение прозвучало у мальчика особенно отчетливо.

– Мы брат и сестра, и мы не должны плохо относиться друг к другу. Давай проведем время вместе, я обещаю, нам будет весело.

– Я не хочу с тобой веселиться, когда моя мама расстраивается.

– А ты не думаешь, если твоя мама узнает, что ты испачкал обои, она тоже расстроиться?

Артемка об этом не подумал. Он знал, что мама трепетно относится к дому и всегда ругается, если он просто пройдет в обуви чуть дальше, чем положено. Испачканные обои ей, точно, не понравятся.

– Ладно, мы сделаем так, – Тая приблизилась к Артему, он чуть дернулся, – я сейчас пойду и отмою желе со стены, а ты пойдешь и отвлечешь маму, чтобы она не поднялась и не увидела, что ты наделал.

Придуманный Таей план понравился Артемке: мама ничего не узнает, а обои отмоются сами собой без его участия. Только одно встревожило мальчика:

– Как я ее отвлеку?

– Расскажи ей что-нибудь, – предложила Тая.

– Что? – Артемка стал облизывать пальцы, запачканные орудием преступления.

– О чем вы обычно говорите?

– Я не знаю, – пожал плечами мальчик.

– Расскажи о своих друзьях. У тебя есть лучший друг?

– Да, Вовка из соседнего дома, мы с ним играем в пиратов.

– Расскажи о Вовке. А какого пирата играешь ты?

– Джека Воробья, у меня и шляпа есть.

– Покажешь мне?

– Да, только она мне велика, постоянно спадает.

– Надо приделать к ней резинку, – придумала Тая и увидела, что Артемке идея понравилась, но он не знал, как это сделать, – принеси мне ее завтра, и я все сделаю.

– И она не будет спадать? – недоверчиво спросил мальчик, поднимаясь с пола.

– Не должна, у меня тоже есть шляпа, правда она пляжная, – хихикнула Тая, не понимая, зачем рассказала ребенку про женский аксессуар.

– Большая? Какого цвета? – заинтересовался Артемка.

– Она очень большая, закрывает все лицо, красного цвета.

– Красного? – засмеялся мальчик, – Дак она девчачья.

– Конечно, – Тая провела по себе руками, – я же девочка. У меня длинные волосы, я ношу юбки и у меня проколоты уши.

– У Димки Рогова тоже ухо проколото.

– А он хороший парень?

– Вообще-то нет, постоянно ревет, как девчонка, – поделился Артемка.