За холмом открылся вид на наезженную дорогу и сказочный домик на обочине и прозаической вывеской "Трактир". Земляничные и зеленые стеклышки в окнах ярко блестели под лучами клонящегося к горизонту солнца. На крыльце важно восседал огромный черный кот. Из приоткрытой двери доносилась музыка и неразборчивый голос певца.
К тому времени, когда наши путешественники дошли до забора, практически стемнело. Приветливо светящаяся дверь так и приглашала войти. Робко заглянув внутрь, Василиса увидела довольно большой зал с массивными столами, за которыми сидели многочисленные посетители, внимательно смотрящие на небольшую сцену и даже, кажется, забывшие про греющееся в огромных кружках пиво.
На сцене пел высокий парень с гривой черных волос и неожиданно яркими зелеными глазами. Именно его песня была слышна во дворе:
Матросы мне пели про остров,
Где растет голубой тюльпан,
Он большим отличается ростом,
Он огромный и злой великан.*
Увидев Василису, он замолчал, пристально в нее вглядываясь, улыбнулся, резко ударил по струнам, потом мягко перебрал несколько аккордов и тихо запел снова:
Стынет окно, а в закате играет солнце,
Пейте вино, пойте песни, пока поется,
Просто в камин бросьте еще немного дров,
Вы, как и я, один - в общем, сюжет не нов.**
Как зачарованная, девушка подошла к сцене и молча встала перед певцом.
Привет, я рад тебя видеть,
Хоть мы незнакомы с тобой!
Побудь со мной в этом метре жизни
Чуть дольше, чем кто-то другой!
Певец положил гитару на пол, поклонился слушателям и спрыгнул со сцены. Подойдя к Василисе, он внимательно вгляделся в ее ошеломленное лицо и нежно взял за руку. Внимательно вгляделся в лицо, улыбнулся, накрутил на палец выбившуюся из косы прядь, поднес губам, а потом аккуратно заправил за ушко. Отошел на шаг, покачал головой и с уверенностью сказал: - Забудь. Эти песни были не для тебя. Для тебя - совсем другая.
Резким прыжком вскочил на сцену, поднял гитару и, на минуту задумавшись, запел:
Дожди опять моросят,
И я опять мечтаю свое.
В долины улиц я устремляю свой взгляд,
Среди других пытаясь найти Ее.
Уж сколько лет
Теряя след,
Ищу я ту, которой в общем-то нет.
Дожди в небе свили гнездо,
В грязи осенней тонет луна,
А я надеюсь, все надеюсь на то,
Что где-то рядом ходит и ждет Она.
Уж сколько лет,
Теряя след,
Меня ищет Та-которой-в общем-то-нет.
С гитарой спустился со сцены, улыбнулся Василисе: - Я - Ренар, бард. Брожу по сказкам, пою, слушаю песни и ищу тебя. Нашел?
- Нашел. Я - Василиса.
- Нет уж, Василис всяких здесь и так перебор. Давай, ты будешь Лиса?
Василиса согласно кивнула. Лисой ее называла бабушка за легкую рыжину волос и неисчислимые детские проделки. Как давно это было! И куда все исчезло?
- Так, раз уж мы нашли друг друга - дальше идем вместе? Вы куда с этим блохастым направляетесь?
- В столицу, обратно во дворец пристраивать. А то говорит, выгнали его.
- Это как раз не проблема. Пообещаю нашим венценосным пару песен про них сочинить, а ты - дурную славу по своему миру пустить - как миленькие обратно примут со всем уважением и на довольствие поставят как ветерана. Пошли?
- Как, ночью?
- А кого нам бояться? Лучше под звездным небом ночевать, чем под душной крышей.
Василиса без раздумий развернулась и пошла к дверям, слыша за спиной мягкие шаги.
Дорога запомнилась как настоящее чудо. Звезды, тихие песни и первый поцелуй...
В замке все, как и предсказывал Ренар, прошло великолепно. Ему даже не пришлось намекать на планируемые песни - толстый и одышливый управляющий сразу сообразил, чем все может закончиться и побежал докладывать Иван-царевичу. Вернувшись, распорядился отвести серого волка в выделенные ему навечно покои и, подобострастно кланяясь, показал Василисе, где она может переодеться для царского приема.
В украшенном каменьями сарафане с золотой вышивкой Василиса величественно, как ей казалось, вплыла в тронный зал. Ренар с саркастической улыбкой остался у дверей. В огромном аляповатом кресле сидела полная блондинка, слегка напоминающая красавицу с плаката. Неужели это Василиса Прекрасная? Интересно, как же теперь Иван-царевич выглядит?
