Спустя полминуты мужчины оказались в салоне, а Маша, наконец-то, уснула. Я аккуратно выбралась и двинулась к своей Калине, уложила ребенка в кресло и пристегнула. Брамс уже стоял рядом со мной.
- Будь счастлива, девочка... - тихо произнес мужчина. - Твой отец, не родной, очень скверный человек. Забудь свою жизнь до этого и держись подальше от столицы.
С этими словами Брамс развернулся и уверенно зашагал к джипу. Машина умело рванулась и, резко развернувшись, скрылась в дымке автопотока. Я быстро завела свою машину и тоже тронулась. Оставаться рядом с трупами в лесополосе не хотелось никак. Я ехала в тишине и бесконечно думала о пережитом. Дорон до сих пор не объявился.
Спустя несколько часов и еще одну остановку, я окончательно выбилась из сил, и уже в сумерках остановилась в придорожном мотеле где-то ближе к Ярославской области. Без дождя небосклон казался более приветливым, и слоистые облака бережно принимали в свои объятия холодное уже солнце, решившее показаться к самым сумеркам. Трасса была оживленной, но в отворотке к хостелу, было относительно уютно. Здание стояло в окружении высоченных елей, замерших сейчас в безветрии. Оформление не заняло много времени, а девушка-администратор помогла принести из машины вещи.
Уложив ребенка, я пробежала глазами по бумагам, что вручил Брамс. Речь шла о каком-то участке земли в несколько гектаров. Незнакомый мне человек предавал в дар этот участок моей дочке, на ее имя, значившееся в свежем свидетельстве о рождении. Очевидно, что Брамс был в курсе наших с Дороном планов, раз и оформление сделки уже шло на новые документы, но в какой момент он подключился? И вдруг диаметрально противоположное отношение ко мне. Неужели понимание, что у него появилась внучка? Его родная кровь. Я взглянула на Машу, мирно посапывающую между подушками. Она никогда не должна узнать своего настоящего происхождения! Как бы то ни было, я должна уберечь ребенка от всего этого безобразия. У нее будет обычная любящая мама, которая заплетает ей косы в детский садик, и, может быть, папа...
От усталости я не представляла, как меня теперь найдет Дорон. Дорога, стрельба... Я просто должна хоть немного поспать. Изредка сквозь сон, ощущаю гул проносящихся мимо фур. Трасса становилось все тише, как вдруг в комнату постучали.
Глава 20
Йорам
День клонился к унылому вечеру. Вечера Йорам Брамс не любил. У своего шикарного камина ему приходилось сидеть одному. Пусть с дорогим виски в бокале, но одному. А ведь когда-то на его, тогда еще молодых и крепких коленях, сидела стройная девчонка, с которой он бы предпочел встречать старость...
Сейчас же, в очередной такой вечер, в его гостиную любезно пригласили Семена, старинного закадыку, который и мечтал бы его в свое время закрыть на нары, да из любви к деньгам предпочел терпеть опасную дружбу.
- Значит, говоришь, он весь в поисках... - задумчиво протянул Брамс, отведя взгляд от Семена, который хоть и не был связан, но сидел, словно приколоченный к стулу. - Сам что скажешь на это? Версии?
- Йорам, да далась Вам эта девушка...
- А вот далась! - заорал Брамс на всю гостиную. - У меня что, дефект речи?
Семен нервно захлопал глазами, но взял себя в руки.
- Я подозреваю обычные человеческие чувства, а уж если она с ребенком бегает, то ребенок-то его, Дорона. Думаю, так. - коротко выдал старый следак.
- Вот и я так думаю... - в одно мгновение свернув все свои эмоциональные порывы, произнес Йорам. - Узнай, какая группа крови у ребенка Саили Мерджиновой. Настоящего ребенка, а не того, что схоронили. И не сердчай на старика, бывай.
После этих слов Семен поднялся и зашагал к выходу, но вдруг остановился и развернулся.
- Ты тоже думаешь, зачем Путилов ищет дочь? - Брамс задал вопрос первым.
- Скорее всего покойная жена подсуетилась, и что-то существенное отписала ей, а раз так, то Путилов всего лишь хочет убрать претендента. Поздно узнал о переходе права, сначала выкинув девчонку, а сейчас вот хватился. Жаден до безобразия. - констатирует Семен.
- Тоже... - Брамс кивнул головой Семену, и тот скрылся в дверях.
Йорам Брамс очень хорошо считал, особенно лихо у него выходило с датами и деньгами. Если у ребенка четвертая группа, то и анализы делать не надо, девочка - дочка Дорона. Ровно год с небольшим как Дорон плясал вокруг нее, а он, Брамс, портил ему кровь, желая прогнуть пацана. А вот не пацан уже, взрослый мужик, оказался... Он не стал волновать сына, что палили москвичи именно по нему, просто приставил охрану в несколько человек. Но когда Дорон решил скинуть долю в клубе, и Путилов перевернул весь город в поисках дочери, заявившись к Брамсу лично, тут уже, как говорится, докатилось бы и до жирафа. Не долго размышлял пожилой мужчина над причинами поведения сына. Он сам когда-то был на его месте, но принял менее приятное решение. А мальчишка хочет защитить свою женщину и ребенка. Не много и не мало.
Вспомнились ему белокурые локоны той стройной девушки, которая смотрела глазами, полными слез... 'Так будет лучше для тебя. Ты не будешь нуждаться...' Это все, что он смог из себя выдавить тогда, тридцать шесть лет назад, когда отправил беременную девчонку в Европу, чтобы сохранить ей жизнь, чтобы дать шанс ребенку. Сердце неприятно екнуло от того, что могло быть иначе. Дорон знает его только как авторитета, не может назвать отцом. Больно, но заслужил.
Я ведь уже дед. Внучка растет. А мамка-то у нее какая! Загляденье, сам Гришка и его люди уже неделю с мокрыми задницами рыскают по городу и области, а ее и след простыл! Схоронилась, голубка, и птенчика бережет. Ээээх! Пожрешь ты у меня землицы, Путилов! Будешь знать, как со своим уставом в чужой монастырь ходить.
- Аври! - крикнул Брамс прямо в просторный холл. - Давай-ка сюда. Сейчас стратегию, а потом войнушку нарисуем! Мальчишку-то бородатого выручать надо!
Аврель расплылся в подобии улыбки. Он слишком давно был рядом с Йорамом, чтобы видеть в нем только работодателя. Он знал старика лучше других, потому многое прощал ему, в том числе и вспыльчивость. А еще он помнил, как Йорам не мог уснуть пару дней, узнав про боксерский поединок Дорона и спланировал встречу с ним. В общем, сын, ощутимо похожий на Брамса, значил для старика очень многое, только никто об этом не знал, даже он сам.
