***
Шли явно, не таясь, и, судя по матам, это явно были люди. Последние полгода ко мне часто заходили гости, но того, кто заглянул ко мне через порог, я увидеть не ожидал. Это был Хорек, вполне серьезная, по здешним меркам, личность. Несмотря на свое вроде бы смешное прозвище, бандит его не чурался и именно так всегда и представлялся: «Хорек». Может, это у него такой психологический ход, чтобы его собеседник не боялся, а чувствовал себя более расслабленно. Но говорят, его так прозвали еще на Большой земле за то, что он всегда находил выход из любой, даже самой патовой ситуации. И при этом проворачивал все так, что без личной выгоды не оставался. А мужиков, которые бы высмеивали его погоняло, не было. По крайней мере, живых. Хорек был бригадиром или боссом местных бандитов. В их иерархии я не разбираюсь, но знаю, что он там главный. Тем самым это только усилило мое удивление, ведь сам он никогда со своей базы не уходит, а посылает кого-то из подручных что-то передать или ему приводят тех, с кем он хочет побеседовать. Поэтому я и знаю его в лицо, как-то приводили меня к нему…
***
Первая и, как я надеялся, последняя наша с ним встреча была на их базе, в локации Свалка. Меня к нему привели, дабы он решил мою дальнейшую судьбу, ведь я отказывался платить налог за так называемую крышу. Вот только получалось, что крышевал он от самого себя, так сказать, налог на спокойную жизнь. Я не был храбрецом или безумцем, но налог они требовали артефактами, которые я категорически не собирал. И я сказал, что у меня для них есть другое, но не менее интересное предложение. Они привели меня к «кабинету» своего бригадира, это был очень хорошо сохранившийся БТР. Не удивился бы, узнав, что он на ходу. Внутрь меня не пригласили, бригадир вылез сам. На вид ему было около сорока, высокий, крепкий в плечах мужик. Без каких-либо ярко выраженных примет. Ни тебе татуировок на пальцах, ни шрамов или ожогов. Обычный себе коренастый крепкий мужик, каких тысячи. На лице – легкая небритость, темные, коротко стриженные волосы. Опрятно одет, но не выделяется из окружающего его общества. Большие темно-карие глаза, глаза хитрого, расчетливого человека. Даже сейчас, спустя некоторое время после нашего с ним знакомства, особо про Хорька добавить нечего. Молчаливый, строгий, всегда себе на уме. Максимально скрытный, никогда не делится своими планами и интересами. Неизвестно, что от него ожидать в следующие пять минут. О его прошлом также ничего не известно, но, по слухам, в Зоне он укрывается от властей, пережидая, когда закроют его дело по истечении срока давности.
– Ну, и кого ты притащил, Кислый? – Кислым, видимо, звали паренька, который меня сюда привел. Почему Кислый? Непонятно. Возможно, просто производная от фамилии, а-ля Кислов. А может, его когда-то укусил мутант и скривил рожу, как от лимона.
– Так это, ну, его. – Мы с Хорьком одновременно посмотрели в сторону Кислого, но тот молчал. Видимо, с образованием у Кислого отношения не сложились.
– Вижу, что его. А на кой он мне хрен? Хабар взяли и на х… послали.
– Так нет у него хабара, и не бывает, уже раз пять его принимали, а он все время пустой. – Хорек посмотрел в мою сторону, потом на Кислого.
– Ладно, Кислый, иди, я тут сам разберусь. Ну, и кто ты такой? Сталкер без хабара? Не верю, чует мое сердце, что где-то припрятываешь ты его. А? Я разве много прошу? Два артефакта в месяц, это ничто за спокойную и уверенную в завтрашнем дне жизнь. И собачек мы тут постреливаем. Гуляй, как по парку. А тебе жалко, да? Хочешь и рыбку съесть, и на х… сесть? Так насчет второго это мои ребята тебе устроят. Ну, чего молчишь?
– Так, перебивать некрасиво. А за жизнь спокойную так это того, спасибо. И не отказываюсь я платить, просто артов у меня нет и не бывает. Не собираю я их, совсем.
– А кормят тебя, значит, люди добрые? И патроны дарят за глаза красивые?
– Да нет. Проводником я работаю, на то и живу. Кто консервы с патронами, а кто и денежку дает.
– Ну, ради исключения и мы с тебя тогда не артами брать будем, а деньгами. Звать-то тебя как? Представиться ты забыл.
– Так и ты не представился, а звать меня Лешим.
– А ты, Леший, не борзей. Слышал я про такого проводника. Ну так что, по двадцатке в месяц – и гуляй себе дальше? Цена чисто символическая, так сказать, со скидкой для известного проводника. Что скажешь?
– Цена, конечно, хорошая, спасибо. Но вот тебе встречное предложение: давай я твоих архаровцев раз в месяц буду на «грибные» места водить, а вы мне за это двадцатку. Вы же, наоборот, там не два артефакта возьмете и не двадцатку получите, там поболей будет. Глядишь, и на сотню наберете и на две, ну, а мне двадцатку за работу. Что скажешь?
– Да ты совсем дурной, я посмотрю. Видно, долго в лесу ты один прожил. Но подожди, представим на минуту, что я согласился. Что мне мешает взять тебя в оборот и заставить водить по этим местам каждый день?
– Так такую поляну еще найти надо, а они далеко не в безопасных местах находятся. Значит, тропку нужно провесить будет. Ну, а когда все подготовлю, так хоть в тапочках идите и собирайте, но автоматы все же лучше взять с собой. Хек.
– Допустим. И когда в дорогу прикажешь собираться?
– Ну, недельки через две, думаю, сведу.
– Хорошо. Давай попробуем, посмотрим твои места. Если все так, как ты говоришь, то считай, договорились. Найти тебя несложно будет, поэтому не балуй, Леший.
На том и разошлись. Несколько раз я водил его бойцов на богатые урожаем полянки. Всегда они оставались более чем довольны. Вскоре местная братия начала считать меня своим. Хотя это и не доставляло мне никакого удовольствия.
***
– Ну, чего в дверях стоишь? Проходи, коль пришел. – Я сел на кровати, дав понять, что даю добро на аудиенцию.
– Здравствуй, Леший. – Главарь бандитов перешагнул мой порог и устроился на стуле напротив.
– И я вам здравия желаю.
– Роман, – протянул мне руку бандит.
– Леший, – пожав ему руку в ответ, сказал я.
Хорек посмотрел на меня прищурившись, как бы не одобряя мой жест, но имена в Зоне спрашивать не принято, а называть свое имя или нет – это дело каждого, потому, немного помолчав, он все же вернул на лицо свою коронную ухмылку.
– Я к тебе по делу, проводник. Припасы кончаются, живем впроголодь. На счету каждый патрон. На Большой земле я скопил приличную сумму. И если выведешь нас с ребятами за пределы этой инопланетной помойки, я в долгу не останусь. Уж работать тебе точно больше не придется.
– Ты, Роман, далеко не первый, кто пришел ко мне с этим вопросом. И каждый обещает небо в алмазах по выходу из Зоны. Но вот что я тебе скажу. Нет выхода, по крайней мере, я о таком не знаю.
– Сколько ты тут, Леший? Семь лет ведь Зону топчешь уже. Ты же тут каждую тропку знаешь, неужели ни одной лазейки не осталось, пусть даже рискованной? Мы ребята стреляные, да и к риску привыкшие.
– Верно, семь. И лазейки были, да все сплыли. Наши друзья из ООН хорошо постарались, по всем правилам обложили. Много денег вбухали. Забор капитальный возвели по всему периметру, без прорех. Даже реку до дна самого решетками перегородили. Теперь разве что по воздуху, да и то без гарантий.
– И чего теперь, подыхать тут? Друг друга скоро жрать начнем.
На это ответить мне было нечего, возможно, именно на это и рассчитывают сильные мира сего. Поэтому я лишь развел руками.
– А насчет еды. Есть у меня еще пара схронов, поэтому вот это можешь взять. Бесплатно, считай это жестом доброй воли. – И я достал из-под кровати ящик, в котором было десять банок тушенки и три армейских комплекта сухпая.
– А вот за это отдельное спасибо. Наварим какого-нибудь бульона. Мужикам скажу, что подгон лично от тебя. Кислый?! Зайди, тут подарок для братвы от Лешего.
– Здорово, Леший, – произнес появившейся из ниоткуда Кислый.
– И тебе не хворать, Артем.
Многих из них я уже знал по именам, почему-то мне они не боялись их называть, нарушая тем самым незыблемые правила и традиции Зоны. Считается, что Зона не должна знать имен, так ей сложнее призвать к себе бродягу и забрать его душу и тело. Но за последние полгода жизнь в Зоне сильно изменилась. То ли осознавая свою безысходность и беспомощность, люди стали нарушать те самые традиции, то ли почувствовали они, что и Зона сама изменилась. А она изменилась. Вот уже три месяца не было Выбросов. И это было странно, ведь раньше это явление наблюдалось раз в две, а то и каждую неделю. Можно было даже спрогнозировать Выброс по смещению облаков к центру Зоны, они перерастали в грозовой фронт бурого цвета. Теперь нет, небо по-прежнему серо, но светлее обычного, а облаков практически не наблюдалось. Видимо, из-за этих изменений люди стали чувствовать себя более расслабленно, что в Зоне делать категорически запрещалось. Расслабленность здесь – верная смерть. Но бандиты все же расслабились и поболтать со мной, человеком со стороны, любили, зная, что лишнего я не сболтну, да и некому мне говорить. Я по природе своей отшельник. Кислый, кстати, был совсем не дурак, скорее, показывал себя таким, можно сказать, играл роль. А по факту – это правая рука Хорька, с высшим образованием и с наполеоновскими планами на будущее. Думаю, Кислый не хотел, чтобы Хорек видел в нем конкурента, по крайней мере, пока. Возможно, когда-нибудь он подсидит Хорька и подожмет всю Зону под себя, а именно сбор и торговлю артефактами.
