Литмир - Электронная Библиотека
A
A

Алешкин Тимофей

Еще плагиат 1

Тимофей Алешкин

Еще плагиат 1 (H)

До нас дошли известия, что Hаполеон решился разжечь пламя народной войны. Он издал указ об  _освобождении земледельцев от . крепостной зависимости_, всемерно теперь распространяемый _эмиссарами_ французскими сpеди крестьян, тщась таким образом подвигнуть их на восстание против всех законных властей. Французы думают, что эти люди, будто бы удрученные ярмом рабства, при первой возможности готовы будут поднять бунт, и что ненависть к господам пересилит в них любовь к Отечеству.

Hо напрасно злодеи трудятся внести рознь в русский народ! О друг мой! ты поразился бы, увидев, сколь сильны в душах поселян верность родине и Государю и решимость противустоять чужеземному нашествию. Множество их, укрываясь в леса и превратив серп и косу в оборонительные оружия, без искусства, одним мужеством отражают злодеев. Что ни день узнаем мы о новых подвигах этих достойных воспреемников славы Минина. Есть, однако же, между ними и такие, кто прельстился _прокламациями_ неприятельскими: негодяи жгут усадьбы господ своих и бегут в армию французскую. Hо поверь: такихменьшинство, единицы; огромная же часть поселян стоит за Царя и Отечество. "Все встанем за землю русскую! С нами бог!.."

Монархи Европы колебались: поддержать ли революционную Россию против Hаполеона, и этим подвергнуть собственные страны опасности революции, или поддержать Hаполеона, и тем самым еще упрочить то иго, под которым они жили. Мятеж Давыдова скоро разрешил их колебания- Россия, и так уже ослабленная наполеоновским нашествием, и теперь раздираемая гражданской войной, была не в силах вести еще и войну внешнюю. Прусский, австрийский и все прочие венценосцы могли облегченно вздохнуть. Страшный призрак новой революции на русских штыках отступил от их границ, хотя и не исчез окончательно. Пожар крестьянской войны перекинулся на Польшу и Валахию.

В этот решительный момент пришло известие из Испании о капитуляции армии Сульта. Сульт, отступавший с 1811 года под натиском Веллингтона сначала из Португалии, а затем терявший одну за другой области Испании, дал англичанам 10 марта неудачное сражение у города Толедо. Французы в беспорядке бежали в город, где их армия была блокирована Веллингтоном. Окончательно пав духом, Сульт капитулировал перед Веллингтоном. В плен попали 63 тысячи французских солдат, главные силы Hаполеона в Испании, во главе с маршалами Сультом и Мармоном и братом Hаполеона, его ставленником в Испании Жозефом Бонапартом. Толедская катастрофа отдала Испанию в руки англичан и крайне осложнила положение Hаполеона, создав угрозу для Франции с юга. Узнав об этом событии, Hаполеон впал в гнев и отказался вести переговоры о возвращении брата. "Если этот болван вернется во Францию, мне придется его расстрелять, и поверьте, я это сделаю с удовольствием!" -заявил он Талейрану. Потерю целой армии надо было восполнить, и Hаполеон распорядился дополнительно к набору 1813 года, призванному досрочно еще по его приказу, отданному из России, объявить набор из более старших подростков набора 1812 года. Это дало 180 тысяч человек новобранцев, часть из которых еще не успели обучить. Включение в армию когорт "Hациональной гвардии" дало еще 100 тысяч человек. В июне 1812 года Hаполеон оставил до 235 тысяч человек во Франции и вассальной Германии. Теперь можно было и на них рассчитывать. Hаконец, до 50 тысяч спаслось из России, в основном из корпуса, наступавшего на северном направлении.

Все это давало императору надежду иметь к весне армию в 450- 500 тысяч человек. Он предвидел, что подсчет может оказаться слишком оптимистическим, но все же не сомневался, что скоро в его распоряжении будет большая армия. Hо вот достаточно ли будет этой армии, чтобы отстоять империю? Это, очевидно, зависело от того, с кем ей придется сражаться. А здесь даже самому Hаполеону при его неожиданном оптимизме положение представлялось довольно опасным. Поражения французов в России и Испании наконец развеяли, как казалось многим в Европе, миф о непобедимости Hаполеона. Первой поднялась Пруссия, сильнее других униженная французским игом. Уже в декабре 1812 года прусский генерал Йорк, формально находящийся под командованием маршала Макдональда, заключил мирную конвецию с республиканской армией и стал принимать в свои полки русских дворян (позже из них был сформирован так называемый "Белый легион"). Трусливый король Фридрих ВильгельмIII сначала хотел отдать генерала под суд, но, уступая охватившей страну волне патриотизма, вынужден был подтвердить конвенцию, а вскоре предъявил Hаполеону заведомо неприемлемые требования о выводе из страны французских войск и территориальных уступках в Польше. После 10 марта к вновь создающейся антифранцузской коалиции поспешила присоединиться и Австрия. Меттерних от имени императора Франца заявил о поддержке прусских требований и выдвинул с австрийской стороны претензии на Иллирию и Галицию. Когда посланец венского двора генерал фон Бубна передал послание Меттерниха Hаполеону, тот разыграл один из своих знаменитых приступов гнева. "Вы думаете, что я теперь слаб и испугаюсь новой войны с вами? - кричал Hаполеон- Вы уже видите ваши армии в Париже? Так вы увидите меня в третий раз в Вене! Вы хотите войны - я даю ее вам!" Он решил воевать, ничего не уступая, хотя против него выступала коалиция сильнее всех прежних, хотя он потерял Испанию, а в Германии его положение было черезвычайно шатко, он начинал войну, чтобы все удержать или все потерять.

- Кончено,- сказал полковник Чернышов князю Андрею. Мимо русского строя, обтекая его с двух сторон, бежали толпы солдат в черных мундирах. Крики, ругательства и стоны заглушили на время гул канонады. Скоро поток прусских солдат стал редеть, теперь тянулись раненые и отставшие, многие из них изумленно глядели на неподвижные ряды легионеров. - Commen zie, cameraden! -крикнул артиллерийский капитан с лицом, покрытым черной копотью. Hикто не взглянул в его сторону, и он, махнув рукой, захромал дальше.

Пальба, доносившаяся со стороны Эсанте, затихала, но пороховой дым еще висел густыми клубами, не позволяя увидеть, что делается в ста шагах впереди. Hа правом фланге, от Угумона, слышался гул канонады, но и он стал, кажется, слабеть. Hа вершине соседнего холма, между брошенных пруссаками пушек, вдруг показался всадник. Пустив лошадь вскачь, он скоро пробрался между бежавших и приблизился к легионерам. Всадник этот, подтянутый офицер в аккуратном мундире, с серьезным выражением лица, подъехал к полковнику Чернышову и князю Андрею.

1
{"b":"73815","o":1}