— Дорогой мой, вдохни и выдохни. Все делают ошибки. Никто сразу не может стать идеальным.

— Милая, с каких пор ты стала такой понимающей? — изящно выгнув бровь, Саймон смотрит на меня, поверх камеры. Но я лишь пожимаю плечами. В этот момент я вспоминаю свою первую съемку. Чёрт! Да я думала, что у меня вообще ничего не получится. Вокруг было столько незнакомых людей, все смотрели на меня, а я должна была улыбаться и показывать какие-то позы. И всё это при том, что я никогда не была тихой скромницей. Но тот первый раз действительно заставил меня сильно поволноваться. Поэтому я понимаю, что испытывала эта девушка, стоя перед Саймоном, который не отличается терпением.

— А ты изменилась, стала свободней что ли, — Саймон щёлкает камерой снова и снова.

— Думаю отчасти это действительно так.

— Значит, ты послушала меня и решила дать шанс своему ухажёру?

— Фу, какое гадкое слово, — смеюсь я, — никакой он не ухажёр.

— О, так ты его защищаешь, это дорого стоит, — Саймон улыбается и снова щёлкает камерой. У меня в глазах уже скачут яркие пятна от вспышки, но постепенно к этому привыкаешь. Так что скоро я уже не обращаю на это внимание.

— Он очень хороший. И красивый. И сильный. Иногда конечно бывает придурком, но разве не все мужчины такие?

— О, нет, милая. Я мужчина и совсем не придурок.

— Ну конечно, ты бы видел себя несколько минут назад. Да ты вёл себя как тот ещё говнюк. В тебе веса килограмм на сорок, но как только ты появляешься в радиусе пятидесяти метров, так все от тебя шарахаться начинают. Поверь мне, ты ни чем не отличаешься от большинства мужчин.

— Ох, Селеста, ты бьёшь прямо в сердце. Но так и быть, соглашусь с тобой. И всё же у меня есть оправдание, вряд ли кто-то вообще мог справиться с такой безмозглой девчонкой, как эта. Она меня взбесила. Ты ведь знаешь, что я люблю работать с профессионалами. А эта очередная дочка богатенького папочки, у которой нет ничего кроме смазливой мордашки.

— В нашем мире многое решает именно смазливая мордашка.

— К моему большому сожалению, — заключает Саймон и делает последний снимок, — вот и всё, готово. И посмотри, как мы быстро справились, а с этой дурой, я всё утро промучился.

— Всё, выдохни и забудь, — подхожу к нему и обнимаю, — будь проще, Сай.

— А ты действительно стала лучше, мягче. Этот красавчик действительно хорошо на тебя действует. Мне уже не терпится с ним познакомиться.

— Как-нибудь обязательно устрою вам встречу. Ну, всё, я пойду, мне пора. Если найдёшь мне работу, звони, я буду на связи.

— Конечно, дорогая, — Саймон целует меня в щёку и возвращается к работе, а я иду переодеваться.

Когда я выхожу на улицу, в сумке звонит мой мобильный, и я останавливаюсь, чтобы достать его. Сегодня я ещё должна была встретиться с Мэди, мы хотели посмотреть свадебные журналы. Они назначили свадьбу на начало марта, так что у нас два месяца на подготовку. И наверняка это она звонила. Но достав, телефон из сумки вижу, что это Рэй. Обычно мы созванивались с ним утром, если ночевали отдельно друг от друга. Вчера вечером Рэй уехал на автодром, готовиться к гонке, нужно было довести до ума машину и проверить всё. Гонка будет сегодня ночью, и говорят, что выигрыш будет гораздо больше, чем в предыдущих гонках. Поэтому он очень хочет выиграть. Мне кажется, что слова моей матери всё же задели его, хоть он этого и не показал. И теперь ему хочется доказать всем, что ему под силу обеспечить меня. Я же совсем не хочу, чтобы он что-то кому-то доказывал. Всё-таки гонки очень опасный вид спорта и я переживаю за него. Насколько я знаю, Рэй давно не выигрывал, но это скорей от того, что ему это было не нужно. Но теперь я вижу, что он настроен серьёзно. И Кайлу придётся хорошо потрудиться, чтобы удержать своё место постоянного победителя.

‍​‌‌​​‌‌‌​​‌​‌‌​‌​​​‌​‌‌‌​‌‌​​​‌‌​​‌‌​‌​‌​​​‌​‌‌‍— Привет, — говорю я, отвечая на звонок.

— Привет, как прошла съёмка? — слышу я его бархатный голос. — Я хотел позвонить раньше, но боялся, что ты не услышишь. Я соскучился.

— Я тоже очень соскучилась. Съёмка прошла отлично, я уже освободилась. Может, пообедаем вместе?

— Я бы с радостью, но нужно помочь Джошуа с его машиной. Ты же не забыла про гонку? За тобой заехать?

— Нет, не забыла. Мы с Мэди договорились сегодня встретиться, обсудить детали свадьбы. Так что я думаю, мы вместе приедем, не переживай. Встретимся на месте?

— Конечно, буду ждать этого с нетерпением.

Чёрт! Как же хочется сейчас оказаться рядом с ним. В последнее время я завожусь только от одного его голоса. Иногда, лёжа в кровати в полной темноте, я слушаю, как он что-то рассказывает мне, и наслаждаюсь его тембром. Мне нравится то, как рокочет его голос, вибрирует и отзывается эхом где-то у меня в груди. Я становлюсь какой-то сумасшедшей, но мне нравится быть такой. Сай был прав, я изменилась, стала мягче, нежнее и как будто взрослее. Ещё недавно я вела себя, как ребёнок, устраивая скандалы и бесконечные попойки. Но теперь, я пытаюсь спокойно реагировать на вещи, которые ещё недавно выбивали меня из колеи. Конечно, мне всё ещё трудно сдерживаться, но я стараюсь. И секс я больше не воспринимаю, как что-то незначащее. С Рэем всё происходит иначе, всё ощущается по-другому. Как-то глубже, чище, острее. Я отдаюсь ему и получаю от него отдачу. Я наслаждаюсь каждым моментом, каждым прикосновением и понимаю, что становлюсь счастливее, делая приятное ему. Со мной кажется, давно такого не было. И я боюсь сглазить. Боюсь лишиться этого счастья и равновесия. Каждый раз, просыпаясь рядом с Рэем, я смотрю на него и думаю о том, что будет со мной, если он решит оставить меня. Смогу ли я снова собрать себя по кусочкам? Я страшусь того, что после этого мне не будет пути назад. Если Рэй решит покончить со мной, я просто умру. И хоть я стараюсь не допускать эти мысли в свою голову, порой они всё же просачиваются и отравляют мой разум.

— Я люблю тебя, Рэй, — произношу я тихо, словно боясь, что кто-то может услышать. Я слишком давно не признавалась в любви. И после Харви думала, что никогда не произнесу эти слова снова. Я даже не допускала мысли, что моё сердце снова будет биться чаще из-за какого-то мужчины. Но вот она я, стою посреди улицы и дрожащей рукой удерживаю телефон, слушая тихое дыхание на той стороне. Внизу живота всё скручивается в тугой узел. Зря я наверно сказала это вслух. Я знаю, что в прошлом Рэй пережил страшную трагедию. Мэди не стала вдаваться в подробности, когда говорила мне это, а спрашивать у Рэя я не стала.

Может он ещё не готов к таким признаниям? Может для него то, что происходит между нами лишь развлечение? И сейчас он скажет мне, что не чувствует того же самого. Тишина в трубке становится гнетущей, и я уже собираюсь взять свои слова назад, когда наконец слышу голос Рэя. Он волнуется, кажется даже больше, чем я.

— Селеста, я…

— Можешь ничего не говорить, я не прошу этого, — тут же убеждаю я его, хотя конечно нагло вру, — я просто хотела, чтобы ты знал. Думаю, ты должен это знать. Если ты этого не чувствуешь, то ничего страшного…

— Селеста, это не так. Совсем не так, — он замолкает, а я стою и боюсь, что могу упасть в любой момент от нервного напряжения. И зачем я это вообще сказала? Дура.

— Давай забудем, что я сказала это? Хорошо? Как будто ничего не было. Мы ведь можем так сделать?

— Нет, Селеста, не можем. Ведь я тоже тебя люблю, — он говорит тихо, но его проникновенный голос проникает в самое сердце, заставляя его биться ещё сильнее. — Разве тебя можно не любить? Ты же сделала мою жизнь счастливей. Ты подарила мне жизнь, Селеста.

Я шмыгаю носом и понимаю, что плачу. Хлопья снега медленно парят вокруг меня, словно кто-то наверху устроил бой подушками. Мимо меня спешат прохожие, не обращая внимания, ни на кого вокруг. Меня то и дело толкают, но я не двигаюсь с места. Я стою, одновременно плача и улыбаясь.

— Селеста, ты меня слышишь? Я заставил тебя плакать? — тревожным тоном спрашивает Рэй.