Я бросил взгляд на сцену, стриптизёршу сменила певица в обтягивающем, как змеиная кожа золотистом платье. Сочное контральто заполнило небольшое помещение до краёв, это мучительно напомнило о Милане. Безумно захотелось увидеть её, зарыться пальцами в её волосы, ощутить тонкий аромат духов, услышать мелодичный, нежный голос. Я так давно не видел её, целую вечность. И с облегчением услышал резкий окрик Разумовского, который требовал, чтобы я немедленно покинул шоу. Я аккуратно прошёл к незаметному выходу, и вдруг поймал себя на мысли, что тон Разумовского был чрезвычайно раздражённым, и напрягся. В коридоре меня поджидал шкафообразный парень, одетый в темно-синий костюм, висевший на нем мешком.

— Пошли! И без фокусов! — грубо сказал он неожиданно высоким, тонким голосом, который совсем не вязался с его квадратными плечами и крупной головой с бритым затылком.

Он провёл меня по коридору, пару раз довольно ощутимо подтолкнув в спину, открыл дверь. Я увидел сидящих в креслах около стола мужчин, среди которых узнал Розенштейна и Разумовского.

— Верстовский, рассказывай, что знаешь об исчезновении актёра, который исполнял роль Алекса Робинсона. Быстро! — звенящим голосом потребовал Розенштейн, даже не предложив мне сесть.

— Понятия не имею. А что я должен знать об этом? Я вообще не в курсе, — спокойно ответил я.

Розенштейн вскочил, резво подбежал ко мне, пристально взглянув в глаза, прошипел:

— Ты ведь дружил с ним. Был в его команде. Ну, быстро, говори!

— Дружил только в шоу, и больше никаких дел.

Розенштейн стал постепенно багроветь, лысина заблестела мелкими каплями пота. Он вытащил здоровенный платок из кармана пиджака, быстро вытерся, сунул назад. Тяжело отдуваясь, вернулся на место и плюхнулся в кресло.

— Значит так, Верстовский. Если мы узнаем, что ты имеешь отношение к побегу Влада Самарина, тебе будет сильно хреново, — проговорил хрипло Разумовский, сидевший в самом углу комнаты. — Мы все равно его найдём, из-под земли достанем. И пострадают все, кто причастен к этому.

— А какое мне дело до этого…удака? — поинтересовался я, совершенно успокоившись. Внутренне я ликовал, никто не узнал о моих манипуляциях, никто не видел, как я вывел Влада. И кажется, Мишка тоже вне опасности.

— Ладно, иди отдыхай, — пробурчал Розенштейн. — Завтра утром съёмка у Верхоланцева.

Я сидел в трамвае, у окна, рассматривая пробегавший пейзаж — высокие, стройные кипарисы, низкие, каменные заборчики. Это место стало капканом для меня. Я взял на себя слишком много обязательств. Трамвай резко затормозил, я вспомнил, что это моя остановка, и еле успел выскочить.

— Господи! Олег! Как я рада! — всплеснув руками, вскрикнула Екатерина, открыв дверь. — Куда вы запропастились? Беспокоились, вдруг с вами что-то случилось! Проходите, я как раз накрыла на стол, ждём вас.

Я прошёл в гостиную, увидев Сергея, он постарел, абсолютно седой бобрик волос, печальные, измученные, по-стариковски выцветшие, глаза. Он слабо улыбнулся и протянул мне руку.

— Олег, мы вас очень ждём, — в голосе звучала совсем несвойственная раньше теплота.

— Ну как, привидения больше не беспокоили? — задорно спросил я.

Сергей нахмурился, но отрицательно покачал головой.

— Ну что же мы стоим! — прервала паузу Екатерина. — Прошу к столу! Мы решили отпраздновать наше возвращение. Пожалуйста, Олег, проходите.

Я прошёл в столовую, вдохнул аромат чудесных яств, приготовленных Екатериной, и у меня полегчало на душе. Так мало нужно человеку, чтобы выбросить из головы тягостные мысли.

— Олег, не сочтите за труд, расскажите, пожалуйста, как вам удалось это сделать, — проговорила Екатерина осторожно. — Понимаю, это было очень трудно, но все-таки. Мы хотели бы узнать.

— Отличное вино, — сказал я, отпив из бокала, собрался с мыслями и ответил: — Этим занимался Пётр, сын вашего дяди.

Екатерина удивлённо взглянула на меня, потом перевела взгляд на мужа, в сердцах воскликнула:

— Он же должен был быть в тюрьме. Мерзавец! Как он посмел досаждать нам, после того, что он сделал!

— Простите, Екатерина, я не в курсе. Что он сделал? Он рассказал, что освободился и вернулся. Уже после смерти своего отца, вашего дяди. Поэтому наследство ему и не досталось. И решил отомстить. Я понимаю, вам неприятно об этом вспоминать. Но вы ничего не рассказали мне об этом вашем родственнике. А ведь моё расследование могло пройти гораздо быстрее. Извините, не в укор…

— Пётр, можно так сказать, поспособствовал смерти своего отца. Поэтому он ничего бы не получил, — глухо пояснил Сергей.

— Понимаю, недостойный наследник, — понял я.

— Это мягко сказано, — холодно сказала Екатерина. — Пётр приходил пьяный, устраивал скандалы. И как-то избил дядю до полусмерти. После этого он так и не оправился и очень быстро умер. Господи, мы теперь вздохнули спокойно, а вы, Олег, сможете уехать, наконец, из нашего города. Мы так много времени отняли у вас, — добавила Екатерина с искренним сожалением.

— Ну что вы, Екатерина. Я узнал столько полезного, с интересными людьми познакомился.

— Да, Олег, мы видели вас в шоу, пока жили у наших знакомых. Вы стали настоящей звездой, — чуть смущённо улыбнувшись, — добавила она.

— Да-да, — пробормотал я, слова хозяйки вновь вернули меня к тягостным размышлениям.

— А мне это зрелище не нравится, — подал голос Сергей. — Откровенно скажу, я бы посоветовал вам отказаться от участия в нем.

— Почему?

— Разные слухи об этом ходят. Некоторые считают, что с ним связаны исчезновением людей. И вообще… — Сергей замялся.

— Мне бы хотелось бы выяснить кое-какие детали относительно этого представления. Ну, хотя бы потому, что в нем участвовал Григорий Северцев. Я совсем не приблизился к разгадке…

— Вы думаете, его убили из-за этого шоу? — поинтересовалась Екатерина задумчиво. — Олег, тогда вам действительно опасно оставаться в этом шоу. Лучше, если вы откажетесь.

— Отказаться не могу. Это пункт моего контракта. Да и не хочу. Пока участвую, могу узнать побольше.

Я вдруг поймал напряжённый взгляд Сергея, будто он пытался подать мне знак. Что-то неуловимое в глазах. Безусловно, он что-то знал.

— Ну что, я несу горячее? — спросила Екатерина.

Она удалилась на кухню, и я быстро сказал:

— Сергей, если вы что-то знаете об этом деле, расскажите. Честно скажу, я хочу разделаться с этим раз и навсегда.

— Я вам помогу, — твердо сказал он, и добавил уже весело, повернув голову к входу: О, хозяюшка дорогая!

Екатерина поставила на стол блюдо с красиво уложенным гарниром, вокруг источающим потрясающий аромат мяса.

— У, вкусно! Во рту тает, — пробормотал я.

— Олег, вам жениться надо! — улыбаясь, воскликнула Екатерина. — Может нам подыскать вам невесту? Чтобы готовить хорошо умела? — добавила она, подмигнув.

Я вздохнул, наклонился над тарелкой, перед глазами непроизвольно всплыло лицо Миланы, её очаровательные ямочки, нежный овал лица, изящная линия шеи с кокетливым чёрным, как смоль завитком. Мне безумно захотелось услышать голос, коснуться её бархатной, горячей кожи. Громкий, требовательный звонок в дверь заставил меня вздрогнуть, мы переглянулись.

— Олег, вы кого-то ждёте? — нервно поинтересовалась Екатерина.

— Я?! Я никого не приглашал.

Она встала и молча пошла к двери. Я ринулся за ней. На пороге стояло двое амбалов в полицейской форме. Один повыше, широкоплечий, круглое лицо с ямочкой на выпирающем подбородке, мелкие черты лица, глазки, близко посаженные к тонкому, крючковатому носу и волосатая бородавка на правой щеке. Второй, пониже, но такой же мощный битюг с выбивающимися из-под фуражки лохматыми патлами. Слишком выпуклые надбровные дуги, широкий нос, крошечный подбородок и недельная щетина делали его похожим на неандертальца. Я тут же вспомнил его — техник из обслуживающего персонала шоу.

— Капитан полиции Авсеенко и лейтенант Насекин. Екатерина и Сергей Колесниковы здесь проживают?