– Брокколи и небольшую порцию макарон с сыром для Кира.

– Что насчет тебя?

– Салат – на самом деле, забудь об этом. Я захвачу что-нибудь по дороге.

Я не сделаю этого.

Это будет еще один день без ужина. Ночью мне тяжелее вызвать рвоту. Это заставляет меня нервничать из-за боли в животе и неспособности заснуть, и если я не смогу заснуть, этот туман съест меня в считанные секунды.

Попрощавшись с Мари, я выхожу на улицу, нацепив на лицо улыбку. Что бы ни случилось между мной и мамой, Кириан не может и никогда не узнает об этом. Не то чтобы он не подозревает, но я хочу защитить его так сильно, как только могу.

Моя улыбка исчезает, при виде того, как он тащит Ксандера за руку с другой стороны улицы. Появляется долбаный мальчик по соседству. Его выгоревшие волосы взъерошены. Его белая толстовка с капюшоном контрастирует с загорелой кожей, а черные джинсы низко сидят на бедрах, будто Кир застал его в постели, и у него едва хватило времени нормально надеть одежду.

Дерьмо. Я бы не удивилась, если бы все было именно так. Кириан имеет свободный доступ в особняк Найтов – вроде как я в прошлом. Ахмед открывает ему дверь, даже если дома никого нет. Льюис всегда души в нем не чает, и этот мудак, Ксандер, хорошо к нему относится.

– Полегче, Супермен.

Ксандер проводит пальцами по волосам, будто представляет их, но от этого становится только жарче.

Подождите. Нет. В Ксандере нет ничего горячего.

Моя кровь все еще кипит от того, как он назвал меня шлюхой ранее. Как он сказал, что заставит меня смотреть, как он трахает других девушек.

К черту его миллионные сексы и всех остальных девушек, которых он использует.

Ощущение покалывания пронзило мою кожу с тех пор, как он произнес эти слова. Хотя я и имела это в виду – он последний человек, которого я когда-либо хотела бы.

Возможно, когда-то я была достаточно глупа, ожидая и надеясь на его прощение, но сейчас он просто парень по соседству. Мудак, живущий напротив.

– Ты сказал, что поможешь, Ксан.

– Конечно.

Кир обхватывает обеими своими маленькими ручонками большую руку Ксана и тянет его в мою сторону.

– Кимми с мамой. Ты должен вывести ее отсюда.

Мое сердце согревается так сильно, что я чувствую, как остатки тумана испаряются, конденсируются в воду и падают.

Мой младший брат думает обо мне. Я недооценила его способность ощущать напряжение между мной и мамой.

Хотя ему не следовало обращаться за помощью к Ксандеру. Он часть проблемы, а не ее решение.

Черт, он худшая часть проблемы.

– Кимми! – Кир вскрикивает, увидев меня, и бежит в моем направлении, его маленькие ножки несут его медленнее, чем ему хочется.

Я слежу за улицей в поисках машин, хотя у нас здесь нет движения.

– Эй, Обезьянка. – я ерошу его волосы, полностью стирая Ксандера из окружения. – Ты готов ехать?

Он несколько раз кивает, затем останавливается, словно что-то вспомнил.

– Может Ксан поехать с нами?

Абсо-блядь-лютное-нет.

Я приклеиваю фальшивую улыбку и направляю ее на мудака.

– Уверена, что у него дела.

Думаю, мне это, кажется, но его челюсть дергается, прежде чем он одаривает меня своей улыбкой золотого парня, от которой у него образуются ямочки, и вот они. Ямочки на щеках.

Глубокие, чертовски привлекательные ямочки на щеках.

У него действительно не должно быть ямочек на щеках. Это должно стать исключительно для хороших парней, а не для ублюдков.

Его улыбка и ямочки пара причин, по которым девочки влюбляются в него в школе, как будто он какой-то Казанова.

На самом деле, он один из них. Я потеряла счет тому, сколько раз он исчезал с девушкой – или двумя – на одной из вечеринок Ронана, только чтобы появиться некоторое время спустя с помадой на футболке и шее, а девушка, с растрепанными волосами и размазанной помадой, улыбалась как идиотка, словно она вознеслась на небеса и теперь возвращается.

Еще раз повторяю, это не я. Это моя способность замечать все. Если бы это зависело от меня, я бы полностью вычеркнула его из своего существования. Или, может, если бы у меня была какая-то машина времени, я бы вернулась на семь лет назад и не делала того, что сделала.

Но машин времени не существует. Это то, чем мы стали, и это невозможно изменить, как бы сильно я ни хотела – или, скорее, хочу. Я больше не жажду его прощения.

Он никогда не согласится на это, а я просто причиню себе боль.

– У тебя дела, Ксан? – спрашивает его Кир, когда тянет меня так, что мы втроем стоим почти посередине улицы.

– Зависит от обстоятельств.

Он разговаривает с моим братом, но все его нервирующее внимание приковано ко мне.

Его светлые глаза прочерчивают темный путь в мою душу, вымощенный шипами. Когда мы были детьми, я думала, что магия причина цвета его глаз. Оказывается, это черная магия.

Раньше это было легко, когда у меня имелась привычка отводить этот карающий взгляд, притворяясь, что все скоро закончится. Этого никогда не случалось. И теперь, когда я поклялась встречаться с ним лицом к лицу, это изнуряет.

Поддерживать с ним зрительный контакт все равно что утонуть в океане его радужных оболочек. Чем пристальнее я вглядываюсь, тем ближе я нахожусь ко дну.

– Мы едем к Эльзе. – Кир сжимает руку Ксандера своей свободной. – Поехали с нами, пожалуйста?

– Без вопросов, Супермен. – он ерошит волосы Киру.

– Ура! Слышала, Кимми? Ксан едет.

– Нет, он не едет. – я наклоняюсь, шипя Ксандеру: – С каких это пор ты проводишь с нами время?

– С тех пор, как я решил, что могу. – его дерьмовая ухмылка не исчезает. – Кроме того, я собираюсь к Эйдену.

– Езжай к нему в его чертов дом.

– Или я могу поехать к нему к Эльзе домой, так как он не отходит от нее. – он подходит ближе, и требуется все силы, чтобы не оттолкнуть его.

Тепло его тела смешивается с моим, и я вдыхаю его, мяту и свежую одежду из сушилки и.. Это намек на алкоголь?

Он все еще улыбается, но его тон язвителен, когда он бормочет.

– И избавься от этого гребаного поведения.

– Мы можем поехать в твоей машине, Ксан? – Кир подпрыгивает, не обращая внимания на напряжение, назревающее, между нами. – Мы можем?

– Нет.

– Конечно.

Мы с Ксандером говорим одновременно.

Я бросаю на него свирепый взгляд.

– У меня есть машина, давай поедем отдельно. – я тяну Кира за руку, но он отказывается сдвинуться с места.

– Я хочу поехать в машине Ксана. Она ооочень крутая.

– Ты, маленький неблагодарный мальчишка. – я недоверчиво смотрю на него сверху вниз. – Чья машина каждый день возит тебя в школу?

Он надувается, смотря на меня своими щенячьими глазами.

– Но сегодня мы можем поехать в машине Ксана. Пожалуйста, Кимми, пожалуйста?

Губы мудака растягиваются в ухмылке, когда он наблюдает, как я борюсь с умоляющим эффектом Кириана и с треском проигрываю.

И все же, ни за что на свете мы не поедем в этой дурацкой машине. Мне просто нужно найти способ убедить младшего брата.

Словно почувствовав мои намерения, Ксандер достает из кармана ключи и бросает их в сторону Кириана. Последний сжимает их обеими руками, уставившись на них дикими глазами.

– Вперёд.

– Серьезно?

По кивку Ксандера Кириан бежит к темно-синему Порше, ухмыляясь, как идиот. Мне не хочется положить конец этому радостному выражению лица, и я ненавижу, что этот ублюдок является причиной этого.

Может, если бы я не была таким куриным дерьмом, я бы попросила у папы спортивную машину вместо моего безопасного Мини-Купера.

– Ты придурок, ясно? – я вздыхаю одновременно разочарованно и смиренно.

Ксандер сокращает расстояние, между нами, пока его лицо не оказывается всего в нескольких сантиметрах от моего. Его мятное дыхание переплетается с моим дрожащим, а глаза темнеют до бездонного синего оттенка.

Я так ошеломлена, что требуется мгновение, чтобы осознать близость.

Он не подходил так близко с начала года, когда загнал меня в угол в саду и сказал – или, скорее, огрызнулся – перестать носить короткие юбки.