– Виталиус! На хрена тебе эта резина? – спросил удаляющийся Помятый.

– У меня курятник протекает! Пора шифер менять, а резина сгодится для кровельных гвоздей. – наигравшись с псом, он вскочил на лошадь и, ударив ногами в ее бока, потелепался за собутыльниками. Догнал он их только у ограды храма.

Привязывая коня, Титаник показал рукой на колокольню:

– Вон где Димон!

Все всадники двинулись к входу в звонницу. Дверь открылась, и первым прошмыгнул туда пес Гербер. За ним вся группа поднялась к колоколу. Вокруг колокола крутился бородатый мужчина в рясе. Остальные стояли в стороне и наблюдали. К ним подбежала собака, виляя хвостом.

– Вы что, совсем? Пустили собаку в храм! – закричал Михаил на поднявшихся по лестнице.

– Сейчас уйдем, святой отец. – Титаник успокаивал Михаила. – Мы пришли к Димону. Он обещал нам кое-что.

– Ааа, братаны! Подождите немного, мы опыт проведем…

Бок своим заявлением перебил Димона:

– Значит, так, внимание! Сосредоточьтесь вокруг колокола.

Все замельтешили и встали кругом.

– Сейчас я ударю в колокол, а вы поднимите одну из рук к его нутру.

Михаил перекрестился три раза, за ним повторил ритуал Гавриил.

– Ну, с Богом! – прошептал себе под нос Михаил.

– Все готовы? – замахнувшись молотком, спросил Бок.

Глава 6

Тут же он ударил молоточком по колоколу. В колоколе появился туман, из которого мерцал свет. Но такое явление никого не смутило, все как один протянули руки. Затем их тела рухнули на пол, и рядом свалился пес Гербер. Собака инстинктивно прыгнула за куском резины, когда Виталиус поднял с ней руку. Все оказались внутри сферы и сразу голограммировались. Четверка скотоводов находилась в панике. Атас кричал, размахивая руками:

– Мы жмурики! Все! Ты слышишь, Помятый? Титаник! Титаник, ты посмотри! Видишь, мы как бревна валяемся.

– Во, смотрите! Сколько у храма призраков, – неведомое заставило Виталиуса вскрикнуть.

Церковный двор бурлил привидениями.

– Я слышал, что мертвые встают из могил, когда должен упасть метеорит.

– Да, Гавриил. Я вчера вечером видел в небе какой-то светящийся шар. – Михаил вспомнил, как после вечерни шел к кухне.

– Братья, хватит паниковать и отвлекаться, у нас времени очень мало. – Бок говорил, смотря завороженно на огненный сгусток в сфере.

Сфера делилась еле видимыми двумя прослойками. То есть, как матрешка. В самой маленькой сфере, в центре, истекал свет. Он горел бледно-белым цветом и по форме напоминал яйцо. Постепенно его форма поменялась в алое яблоко и продолжала структурировать. Из следующего огненного цветка она преобразовалась в ярко-белого голубя. Птица увеличилась, распушив свои радужные лучи-перья, как павлин. И снова свет тускнеет до размеров яйца. Бок направился к источнику света, проплывая через разделительные пленки сфер. Достигнув сгустка энергии, он коснулся пальцами крыла голубя. В одно мгновение голубь исчез, и Бок засветился так ярко, что его облик сразу не разглядеть.

– Мы улетаем! – закричал Титаник, и все посмотрели на удаляющийся и набирающий скорость пейзаж. Земля замелькала, и сферу покрыла белая мгла. Страх погнал всех в центральную сферу. Димон, щурясь, разглядел в слепящем плазмоиде силуэт Бока. И позвал его:

– Бок! Бок, мы что, себя замочили, как какие-то сектанты?

Из яркого света они услышали речь:

– Без паники, Димон! Из всего есть выход.

– Наверху синяя полоса! Она увеличивается! – сказал взволнованно Георгий.

Одна из сторон синей полосы стремительно сползла вниз. Она уменьшала уже не белый, а золотистый фон за сферой. Все процессы проходили очень быстро. В синей стене появилась черная точка, которая моментально отодвинула синюю на золотистый фон. Черный купол оказался расчерченным звездным небом. На нем звезды двигались с разной скоростью. Очередное светопреставление пригвоздило всех. Золотистая полоса превратилась в огромный канат с грубой обмоткой. Этот золотой канат медленно истончался. Дальше выяснилось, что канат всего лишь орбита Земли. И таких канатов, а скорей, уже нитей, много. Бок любил вопросы, а сейчас ему достался целый клубок, который он принялся обдумывать.

– Надо оперативно разобраться во всем. Кто из нас летит? Мы или звезды! И с какой скоростью крутится Земля по орбите? А то нам видна лишь световая полоска от нее. Кто из нас понимает в астрофизике? – последний вопрос Бок произнес вслух.

– Я так хочу закурить, остальное меня сейчас не волнует. – Атас c горечью высказал болезнь своей памяти.

– Про свои привычки вы здесь можете забыть! И хватит ныть, это у всех раздражает энергию.

– Тебя, борода, еще что-то раздражает? Ты нас замочил! – разорался в огненный источник Титаник.

– Я говорил вам, что вытащу всех отсюда! А своим неверием вы только мешаете мне сосредоточиться. Если среди нас никто незнаком с астрофизикой, тогда я буду воротить своей памятью. Вот видите? Одна из самых длинных орбит. Это Плутон! И только у него мы можем попытаться понять, сколько оборотов он делает за одну секунду вокруг Солнца.

Все в рясах начали подсчитывать круги. Остальные приняли вид, как будто их это не касается. Михаил первый озвучил цифру сорок. Егор и Гаврила насмотрели тридцать оборотов. За ними выдвинул свою цифру огненный шар:

– Я насчитал, как и у Михаила, сорок! Кто еще что скажет?

– Да, сорок! Сорок, Бок! – последним ответил Димон, и Бок тут-же приступил множить числа.

– Плутон вокруг солнца оборачивается по орбите за двести сорок восемь земных года. Умножим на сорок оборотов в секунду и получится приблизительно десять тысяч. Выходит, что за нашу секунду на Земле пролетает десять тысяч лет.

– Бок, мы что, на Земле всех уничтожили? – спросил Гаврила, протягивая руку к псу Герберу. Он рефлексивно захотел его погладить. Но собака не стояла на месте, она бегала вокруг каждого призрака, кроме Бока. Псу ослепительные лучи мешали видеть очертания Бока.

– Брат Гавриил, не тревожься, Землю мы не изменили. – Бок светящимися руками в пространстве вырисовывал голограмму млечного пути и говорил.

– Только для нас проскользнули сотни тысяч лет. Мы в сгустке эфира. – Он ткнул пальцем в нарисованную галактику и засветилась искра. – В нем имеется своя энергия, которая проникла в мою память. Я подозреваю, что наша сфера недвижима. Мы движемся сейчас с нулевой вселенской скоростью. Все остальное истекает в пространственную яму. – Бок придержал пальцем искру, а другой рукой крутанул импровизированную галактику и ткнул в центр.

– Яма – центр нашей галактики, а мы не относимся к галактике. Энергия здесь антигалактична, мы есть пространство.

Димон, засуетившись, сказал:

– Выходит, Бок, мы не космонавты? И нас можно назвать антигалы.

– Нет! Мы Ангалы, – подправил Михаил, а Бок его поддержал.

– Да Михаил! Пусть так и будет. Для нас, здесь, все новое и всему придется дать свое определение.

– Определение?! Как возможно тебе поверить, что ты вернешь наши тела и наш мир? От наших тел даже костей не осталось…

– Успокойся! У всего есть своя цикличность, Димон. Вольемся в другой цикл.

– И сколько нам ждать в этом мяче? – на Виталиуса давило замкнутое пространство.

– Ноу бол! – по английски не согласился с пастухом Бок.

– Тогда так и будем называть это место. Никто не против? – Сказав, Димон посмотрел на архибратьев.

Из-за названия сферы начался спор. Затянувшуюся беседу прервал Виталиус:

– Что случилось с псом?

Он вопросом переключил их внимание на собаку. Голограмма Гербера висела без движения. Все конечности пса свисали с туловища. В следующий момент всю собаку передернуло, как будто по его телу пропустили электрический разряд. Но потом Гербер, поджав хвост и лапы, скрутился в комок.