- Насчет меня мне понятно, - заговорила Герда, стараясь ничем не выдать, что ее вновь начала одолевать какая-то невнятная тревога. - А что насчет него?

Роке замолчал и как будто слегка посерьезнел - но лишь мимолетно, спустя миг он снова послал Герде свою излюбленную многозначительную ухмылку.

- Подышим воздухом?

Оказавшись во дворе, он достал сигареты и присел на скамейку рядом с отцветшим кустом лаванды. Герда села рядом, зябко кутаясь в халат - вовсю шел сентябрь, и утренний воздух в первую секунду казался приятно прохладным, а во вторую - пробирал до самых костей.

- С твоим приятелем все не так просто, - сказал Роке. - Альмейда ничего не говорит по его поводу, но дело не в этом. Ты хочешь его оставить?

- Он не мой питомец, - огрызнулась Герда, предчувствуя, что ей сейчас скажут что-то, что ей не понравится. - Захочет - уйдет.

- Именно об этом я и говорю, - кивнул ей Роке. - Я думаю, он хочет уйти.

Вальдес продолжала смотреть на него, и ей почудилось, что она увидела в лице этого невозможного человека слабую тень сочувствия.

- С чего ты решил? - спросила она, понимая, что выглядит беспомощной до тошноты, и ненавидя себя за то, что ничего не может сделать с этим.

- Хорошо знаю эту породу. Сама подумай, что было у него в жизни до тех пор, пока он не наткнулся на тебя. Его работа? Его “семья”? И, должно быть, его репутация? А репутация была что надо, ни одного промаха, ни одного провала… Теперь всего этого нет. И что он получил взамен?

Герда открыла было рот, но Роке прервал ее:

- Я тебя очень уважаю, Вальдес, но боюсь, что одной тебя, скажем так, недостаточно.

Оскорбиться на его слова она отчего-то не смогла. В сердце стало совсем пусто, только шумели там отзвуки разбивающихся о побережье волн.

- Одним из нас он не станет, - подвел Роке безжалостный итог. - Да я думаю, не особенно и хочет. На твоем месте, Вальдес, я бы его отпустил. И возвращался к нам. По тебе все скучают.

Герда посмотрела на дом, кажущийся сейчас совсем чужим, и задумалась, кто именно держал ее здесь на протяжении последних бесконечных недель.

- А он? - глухо спросила она. - Что будет с ним?

- Я думаю - ничего ужасного, - отозвался Роке. - Нашим он сейчас без надобности, хоть его бывшие друзья и предлагают за его голову кругленькую сумму. Пусть заляжет на дно где-нибудь в Старом Свете, и с ним ничего не случится. Если захочет рискнуть - даже оставит тебе телефон.

Вынырнув из сковывающего оцепенения, Герда вспомнила, что показывать этому человеку свои истинные эмоции - все равно что демонстрировать незащищенное брюхо, поэтому поспешно натянула на лицо улыбку.

- Выходит довольно прозаично.

- Зато все живы, - резонно заметил Роке и поднялся со скамьи. - Ну и холод. Пошли обратно в дом.

Утренние гости пробыли у Герды еще с полчаса - допили кофе, опустошили вазу с апельсинами и стали прощаться. В последнюю минуту им удалось пересечься с Кальдмеером - тот спустился вниз, полностью одетый, и вежливо поприветствовал их, но Герда видела, что он весь в напряжении, точно готовится отражать удар.

- Не имел чести лично с вами встречаться, - Роке, уже успевший надеть плащ, первым протянул руку, и Кальдмееру ничего не оставалось, кроме как пожать ее, - но следил за вашими… деяниями. Кстати, всегда хотел спросить, Кеннеди - не вы? Нет?

Кальдмеер растянул губы в совершенно безликой улыбке.

- Вы не поверите.

- А я надеялся, - усмехнулся Роке и отступил. - Чудовищно жаль, что нам уже пора. Может, заедем еще на днях.

- Заезжай, - разрешила Герда, - только сначала позвони.

Дверь за этой парочкой наконец-то закрылась, и Вальдес сразу же закрыла ее на замок, ругая себя за то, что не сделала этого вчера. На часах было восемь утра, и можно было бы пойти еще поспать, но Герда с сожалением поняла, что выпитый кофе вряд ли даст ей это сделать.

- Твой друг - странный человек, - сказал Кальдмеер в ответ на невысказанный вопрос, когда они вернулись на кухню, и Герда предприняла очередную героическую попытку сделать хотя бы яичницу. - Из тех, которые с первого взгляда вызывают желание ударить их чем-нибудь.

- Вломить Роке? - Герда вылила на сковородку зашипевшее масло и рассмеялась. - Боюсь, в таком случае тебе придется встать в очередь.

***

Сон снова не шел, хотя Герда думала, что ее сморит тут же, как только ее голова коснется подушки. По потолку снова метнулись чужие тени, и Вальдес, чтобы не видеть их, зарылась лицом в подушку. Это не помогло - теперь ей казалось, будто тени эти продолжают рассматривать ее, изучают, выбирают, куда ударить. Мысли были бредовыми, но отогнать их было так же сложно, как почуявших добычу стервятников: они как будто исчезали, чтобы вернуться тут же, как только Герда закрывала глаза и пыталась заснуть. Это становилось непереносимым.

Помянув про себя всех чертей в аду, Герда села на кровати, тяжело соображая, что теперь будет делать, и потянулась к ночнику, но в этот момент дверь ее комнаты приоткрылась.

- Ты? - увидев на пороге Кальдмеера, Герда не стала скрывать своего изумления. То, что он зашел к ней на ночь глядя, казалось ей почти неестественным, точно не было той ночи, которую они провели вместе, точно это был мираж, видение из другой жизни, когда между ними, хоть они и были людьми разного круга, еще не легла непреодолимая пропасть.

Он мялся на пороге, явно ожидая разрешения, и Герда коротко поманила его.

- Что-то случилось? - тихо спросила она, когда он приблизился, и жестом пригласила сесть рядом с собой. Он и не противился - наоборот, как ей показалось, опустился на постель с затаенным облегчением.

- Нет, - услышала она его придушенный голос. - Ничего.

Дальнейшее происходило в молчании. Они единовременно потянулись друг к другу - не за поцелуем даже, а за простыми объятиями, такими крепкими, будто вокруг ревел ураган, а держаться друг за друга было единственной возможностью остаться в живых. Но что-то в том, как Кальдмеер судорожно прижимал ее к себе, как гладил ее волосы и зарывался в них лицом, как шарил руками по ее телу, словно слепой, заставило Герду вздрогнуть и отстраниться.

- Ты… - пораженная внезапным осознанием, она коснулась его лица и ощутила, как подергивается в нервном тике рассеченная шрамом щека. - Ты же… ты прощаешься.

Если бы она была не права, то он, конечно, сказал бы об этом. Но он ничего не ответил, только безвольно разжал руки, точно его подстрелили или одномоментно лишили всех сил.

- Твой друг был прав, - произнес он наконец, когда Герда подумала, что сейчас закричит что-нибудь бессвязное, только бы избавиться от проклятой тишины. - Я всегда сплю с открытыми окнами. А у него громкий голос.

- Когда ты уходишь? Сейчас?

- Да.

За окном проехала одинокая машина, и свет ее фар вновь выхватил из темноты так раздражавшие Герду тени. Теперь она готова была отмахнуться от них, как от мух. Не Альмейда держал их с Кальдмеером в этом доме, а они сами.

- Могу я тебя кое о чем попросить? - поспешно спросила она, не давая себе времени на сомнения. Есть такие дела - и в этом Вальдес убедилась уже не один раз, - в которых лишние раздумья только все портят.

- О чем?

Она резво вскочила с кровати.

- Подожди меня.

========== Эпилог ==========

Узнав о том, что птички улетели, Альмейда поначалу не поверил - явился в опустевший дом и, лично убедившись, что его не обманывали, издал вопль, сделавший бы честь раненому бизону. Роке, добравшийся до текилы в буфете, наблюдал за ним с исследовательским интересом.

- И машины нет, - тяжело дыша, проговорил Раймонд, когда его пыл по переворачиванию дома вверх дном наконец иссяк. - И золото из сейфа забрала…

- Предположу, что у Ромео тоже есть какое-то добро на банковском счету, - произнес Роке, даже не скрывая своего восхищения этими двумя. - Я бы поспорил, что они уже сделали себе документы и летят, попивая шампанское, в Париж.

- В Париж? - переспросил Альмейда, осоловевшим взглядом смотря в одну точку.