Peter Langman, Ph. D.

WHY KIDS KILL: INSIDE THE MINDS OF SCHOOL SHOOTERS

Copyright © 2009 by Peter Langman, Ph. D. Published by arrangement with St. Martin’s Publishing Group. All rights reserved

© Карпов С.А., перевод на русский язык, 2022

© Оформление. ООО «Издательство «Эксмо», 2022

Я не хотел писать эту книгу. Я изо всех сил сопротивлялся мысли, что книгу написать надо. Хотелось верить, что эпидемия школьной стрельбы конца 1990-х закончилась. Наивная надежда. Призраки «Колумбайна» по-прежнему обитают в коридорах наших школ, и каждый год находятся ученики, которые хотят последовать по стопам Эрика Харриса и Дилана Клиболда. Более того, из-за того, что сделали эти два мальчика, и началось мое участие в проблеме школьной стрельбы.

20 апреля 1999 года Эрик и Дилан напали на среднюю школу «Колумбайн». Они убили 13 человек, ранили 23 и покончили с собой. В день нападения я, аспирант-психолог, проходил интернатуру в детской психиатрической больнице. Как и вся нация, я был потрясен и опечален стрельбой и понял, что это нападение станет для нашей страны важным историческим событием. Впрочем, я еще не представлял, какое влияние стрельба окажет на мою жизнь.

30 апреля 1999 года, всего через десять дней после нападения на «Колумбайн», в психиатрическую больницу, где я работал, поступил подросток на почве опасений, что он может «устроить «Колумбайн». Он выложил у себя на сайте список жертв и выказывал прочее пугающее и угрожающее поведение. О его сайте узнал один ученик и сообщил своему отцу, а тот поставил в известность школу. Так и началась цепочка событий, которая привела мальчика ко мне. Меня попросили оценить риск того, что он тоже может начать стрельбу в школе, – задача не из простых. Мне требовалось определить, является ли 16-летний паренек потенциальным массовым убийцей. На кону могли стоять человеческие жизни. Все еще больше осложнялось тем, что на тот момент не публиковалось практически ничего, что помогло бы заглянуть в разум школьных стрелков.

С тех пор я проводил оценку одного-двух потенциальных стрелков в год. Будучи психологом, я чувствовал своим этическим долгом узнать о теме как можно больше. Читал все, что только мог найти, чтобы углубить понимание школьных стрелков. Однако чем больше читал, тем больше казалось, что люди упускают важные аспекты.

Я видел пробелы, но до конца сомневался, что хочу заполнить их сам. Мне не улыбалось посвящать годы жизни изучению массового убийства. Многие любят жестокие фильмы, ужасы и книги о серийных убийцах. Я не из таких. Тем не менее, обследуя стрелков и читая доступную литературу, я заинтересовался темой и множеством сопряженных с ней вопросов. Как человек может пойти на такое? Почему именно этот мальчик, а не его брат? Почему именно эти два мальчика, если некоторые другие дети страдали в школе намного больше? Что их сподвигнуло на такую крайность?

На эти вопросы я и пытался ответить последние годы. Смотрю я с точки зрения психолога. Я сосредоточен на людях как личностях и на том, что творится у них в голове, – на их характере, мыслях, чувствах, взглядах: всем том, что составляет личность. Это не значит, что я игнорирую внешнее влияние. Семейное общение, общественная среда и отношения со сверстниками оставляют огромный след на характерах и опыте людей. Однако я пытался понять, на что похож разум школьных стрелков. Как они видят мир? Как сами понимают свою тягу убивать?

Хотя здесь я предлагаю свои мысли, выводы и размышления, не существует простого объяснения школьных стрелков или формулы предсказания, кто станет массовым убийцей. В конце книги не будет ничего вроде А + Б + В = Школьный cтрелок. Тема слишком сложная, а мы еще многого не знаем. И все же я верю, что эта книга прольет свет на явление, которое, несмотря на освещение в СМИ, остается загадкой. Надеюсь, что, углубляя свое понимание школьных стрелков, мы сможем лучше распознавать тревожные сигналы, вовремя вмешаться и спасти человеческие жизни.

Я пытался подать информацию как можно точнее. Тем не менее, хоть мы и живем в информационную эру, многие подробности было трудно отыскать либо им противоречили другие источники. Чтобы не лить много воды, я не утяжеляю каждое предложение вставками вроде «сообщалось», «согласно» или «предположительно». В большинстве случаев я подаю информацию как факт, хотя допускаю, что в ней могут быть ошибки. Прошу простить мне неточности.

Главы об Эрике Харрисе и Дилане Клиболде в основном опираются на архивы шерифа округа Джефферсон. Это приблизительно 27 тысяч страниц материалов, в том числе результаты опросов, школьные работы Эрика и Дилана, надписи в школьных фотоальбомах, их дневники и прочие документы. Большая часть этих страниц доступна публике, но приблизительно 5 тысяч страниц – нет. В доступных документах иногда встречаются купюры, чтобы защитить личности других учеников, кроме Эрика и Дилана. Из-за этого исследователи вынуждены гадать, кто именно участвовал в конкретных событиях.

Также, цитируя тексты стрелков, я обычно исправлял орфографию и пунктуацию, чтобы облегчить чтение.

Наконец, в седьмой главе, где я пишу о потенциальных стрелках, с которыми работал сам, я изменил их имена и прочие опознавательные подробности.

Эта цитата принадлежит не члену «Аль-Каиды» или любой другой террористической группировки. Это написал ученик средней школы «Колумбайн» – мальчик с хорошими оценками из благополучной семьи, который хотел уничтожить мир. Звали его Эрик Харрис.

Это книга о школьных стрелках. Кто они? Что ими движет? Почему им вообще приходят в голову такие ужасные идеи? Факты о нападениях узнать просто – из какого оружия стреляли, как его получили, кого убили и так далее. Что в новостных репортажах найти почти невозможно, так это понимание разума стрелков и причин, почему они совершают убийство. После стрельбы в школах – будь то «Колумбайн», Политехнический университет Вирджинии или любое другое нападение – везде, от новостных шоу до кухонных разговоров, звучит один и тот же вопрос: почему люди так поступают? Эта книга пытается ответить на вопрос, рассмотрев психологию людей, которые совершают беспорядочную школьную стрельбу.

Что вообще такое «беспорядочная школьная стрельба»? Так говорят, когда ученики или бывшие ученики нападают на свои школы. Это публичные акты, совершенные у всех на глазах. При этом, хотя кого-то могут убить из-за личной обиды, остальных расстреливают случайно или за то, что они – символ школы (например, директор).

Беспорядочная школьная стрельба – это не стычка двух человек, когда один убивает второго. Прицельное насилие с огнестрельным оружием, связанное с разборками банд, наркотиками или ссорами из-за партнера, – не беспорядочная стрельба. Хоть это и тревожные события, в книгу они не входят, даже если случались на школьной территории.