***

Налти ковырялся в зубах, сидя вразвалку на своем стуле, а ноги положив на другой, свободный стул. Он смотрел на большой палец левой руки, держа его перед глазами на расстоянии фута. Мне казалось, что палец в полном порядке, но Налти смотрел на него т Он опустил руку, сбросил ноги на пол и уставился вместо пальца на меня. На нем был темно-серый костюм, отрезанный кусок сигары ждал на столе, когда же Налти разберется со своими зубами.

Я отвернул накидку на стуле, сел и воткнул себе в рот сигарету.

- Ты, - сказал Налти и осмотрел зубочистку, чтобы выяснить достаточно ли она обгрызена.

- Успехи?

- Мэллой? Я им больше не занимаюсь.

- А кто занимается?

- Никто. Зачем? Мы сообщили о том по телетайпу, а газеты сообщат читателям. Да он уже давно в Мексике.

- Ясно. Все, что он сделал, - сказал я, - это убил негра. Думаю, это всего лишь мелкое хулиганство.

- А ты все еще интересуешься. Я думал, ты работаешь, - его бледные глаза скользнули по мне.

- У меня этой ночью была работа, но я ее еще не закончил. У тебя еще осталось фото Пьеро?

Он порылся и достал фотографию из-под регистрационной книги. Девушка с фото по-прежнему была хороша. Я смотрел на ее лицо.

- Вообще-то, это карточка моя, - сказал я. - Если ее не надо подшивать в дело, я хотел бы ее забрать.

- Надо было бы, - сказал Налти. - Я забыл об этом. О'кей, возьми себе, я уже сдал это дело.

Я положил фото в нагрудный карман и встал.

- Ну что же, думаю, это все, - сказал я с наигранной беззаботностью.

- Чем-то пахнет, - холодно сказал Налти. Я посмотрел на кусок веревки, лежавшей на краю его стола. Его глаза следили за моим взглядом. Он вышвырнул зубочистку на пол и втолкнул жеваную сигару в рот.

- Нет, однако, не этим, - сказал он.

- Это смутное предчувствие. Если оно станет ясным, я вспомню о вас.

- Дела плохи. Надо мне отдохнуть, приятель.

- Человек, работающий так, как вы, заслуживает отдыха, - заметил я.

Он зажег спичку о ноготь большого пальца, обрадовался, что она загорелась с первого раза, и начал вдыхать дым сигары.

- Я шучу, - грустно промолвил Налти, когда я уходил. В холле было спокойно, во всем здании было спокойно. На улице двое полицейских все смотрели на погнутое переднее крыло. Я поехал в Голливуд.

Телефон звонил, когда я вошел в свой офис. Я перегнулся через стол и ответил:

- Это Филипп Марлоу?

- Да, это Марлоу.

- Вам звонят от миссис Грэйл. Миссис Льюин Локридж Грэйл. Она хочет видеть вас у себя по возможности скорее.

- Где? - По адресу 862, Астер Драйв, Бэй Сити. Могу я передать, что вы будете через час?

- А вы, мистер Грэйл?

- Конечно же нет, сэр. Я дворецкий.

- Я буду сейчас же, - сказал я.

Глава 18

Океан был где-то рядом, я чувствовал его, вдыхая влажный воздух, но не видел. Здесь Астер Драйв слегка поворачивала, и дома со стороны континента были просто красивыми домами, но со стороны каньона расположились огромные поместья, со стенами высотой Человек в темно-синей русской косоворотке, начищенных черных сапогах и ярких брюках стоял у полуоткрытых ворот. Он был приятной наружности с могучими плечами и гладкими темными волосами. Козырек ухарской кепки бросал мягкую тень на его глаза. В уголк Номера дома нигде не было видно, но это должен был быть ? 862. Я остановил машину, выглянул из окна и спросил у этого человека. Ему потребовалось время для ответа. Он очень внимательно оглядел меня и машину. Небрежно поставив руку без перчатки на бед Он остановился за пару футов от машины и снова посмотрел на меня.

- Я ищу резиденцию Грэйлов, - сказал я.

- Это она. Никого нет.

- Меня ждут.

Он кивнул. Его глаза блестели, как вода.

- Имя?

- Филипп Марлоу.

- Ждите здесь.

Он, словно прогуливаясь, не спеша, пошел к воротам, смонтированным на двух массивных каменных столбах. Открыл металлическую дверку, за которой в нише, выдолбленной в одном из столбов, висел телефон. Он поговорил, закрыл дверку и вернулся ко мне.

- У вас есть удостоверение?

Я указал ему на лицензию, прикрепленную к колонке рулевого управления.

- Это ничего не доказывает, - сказал он. - Откуда я знаю, что это ваша машина?

Я вытянул ключ из замка зажигания, открыл дверцу и вылез из машины. Теперь я был в футе от него. У него было прекрасное дыхание.

- Ты зазнаешься, приятель, - сказал я. Он улыбнулся и смерил меня взглядом, полным превосходства. Я сказал.

- Послушай, я разговаривал с дворецким по телефону и он знает мой голос. Этот-то хоть меня впустит или я должен буду въехать на твоей спине?

- Я здесь работаю, - вдруг мягко сказал он, продолжая улыбаться.

- Ты хороший парень, - сказал я и похлопал его по плечу. - А раньше где работал? В Дортмуте? В Даннеморе?

- Господи, - воскликнул он. - Почему вы сразу не сказали, что вы из полиции.

Теперь мы оба улыбались. И я вошел через приоткрытые ворота. Дорога поворачивала налево, и высокая живая изгородь полностью скрывала ее от улицы и от дома, Через зелень я увидел японца-садовника, засеивающего огромную лужайку. Затем зелень стала еще Среди машин я заметил маленькое "купе". Кроме него на стоянке были: два прекрасных "бьюика" последней модели, на которых неплохо ездить за почтой, черный лимузин, спортивный фаэтон со снятым верхом. От площадки короткий широкий бетонный проезд вел к Сам дом был не очень большим, то есть он был поменьше Букингемского дворца, слишком сер для Калифорнии, и, возможно, окон в нем было поменьше, чем в здании Крайслера.

Я прошмыгнул к боковому входу, нажал кнопку звонка, и где-то в глубине целый набор колоколов издал такой глубокий сочный звук, как при благовесте в церкви.

Дверь открыл человек в полосатом жилете с позолоченными пуговицами. Он слегка поклонился и взял у меня шляпу. За ним, в полумраке, человек в полосатых брюках, черном пиджаке и сером галстуке в полоску наклонил на полдюйма седую голову и сказал:

- Мистер Марлоу? Не соизволили бы вы прийти сюда, пожалуйста! - рука описала полукруг.

Мы прошли в холл, поразивший меня глубокой тишиной. Не слышно даже одинокой мухи. Пол покрыт восточными коврами, на стенах картины. Мы свернули за угол и оказались в другом холле. В большом, доходящем почти до пола окне вдали виднелась полоса глубоко Дворецкий открыл дверь и отошел в сторону. Я вошел в большую комнату с красивыми уютными диванами и бледно-желтыми кожаными креслами, расставленными у камина, перед которым на блестящем, но нескользком полу лежал редкий по красоте ковер. Древний, как Здесь были комфорт, пространство, уют, сочетание стилей современного, самого модного, и глубокой старины. Три человека молча глядели на меня. Энн Риордан сидела со стаканом янтарной жидкости в руке. Вторым был высокий худой человек с печальным лицо - Как хорошо, что вы пришли, - сказала она. - Это мой муж. Милый, налей, пожалуйста, мистеру Марлоу немного выпить.