Когда дверь за ее спиной закрывалась, она услышала как всегда дружелюбный голос:

– Так во что ты играешь все утро, Майкл?

Закинув в рот еще пару таблеток, Кристиан занялась составлением дела. Просмотрев отчет Бретта, она выяснила, что в этом районе не было систем видеорегистрации, а переулки, по словам местных жителей, славились исключительной немноголюдностью. Убийство было очень уж похоже на спланированное. К тому же, дождь смыл все следы: нельзя исключать, что и это было частью плана.

Но при этом несколько выстрелов, когда хватило бы и одного… Кристиан перебирала причины подобного поступка одну за другой, но полицейский опыт подсказывал ей самую вероятную – личное отношение преступника к жертве. Значит, первое, что они должны сделать – установить личность умершей, а затем выяснить, кто мог не ладить с ней настолько, чтобы пойти на убийство. Впрочем, не стоит отметать другие возможности.

Кристиан принялась печатать стандартный протокол, дожидаясь вестей от Нейта.

Он вошел в ее кабинет, не постучавшись. В синяки под его глазами, казалось, можно было целиком влить одну из банок энергетиков, с которыми он никогда не расставался. Был уже вечер, и капитан отложила заполненные бумаги, повернувшись к нему.

– Есть какие-то результаты?

– Да. От Центрального экономического университета пришла информация, что у них обучалась девушка, подходящая под наше описание. Я навел справки, выяснил, что она снимала комнату на краю города. Пожилая женщина, взявшая трубку, сказала, что постоялица не появляется уже пару дней. Я попросил приехать на опознание ее и двух преподавателей из университета.

– Давай не будем мучать сердце пожилой женщины осмотром тела. Передай Бретту, чтобы провел опознание по фотографиям, а сам подними все связи, которые были у погибшей. Есть во всем этом что-то личное – я практически уверена, что между жертвой и убийцей есть прямая связь.

Нейт кивнул, покидая кабинет.

Кристиан вновь открыла фотографии с места преступления – теперь все представало в совсем ином свете. Жертва лежала на мокром асфальте, повернутая лицом к небу; но если она изначально была притащена сюда без сознания, разве был бы выстрел произведен в упор? Гораздо удобнее было бы стрелять с высоты человеческого роста: однако экспертиза Алексиса свидетельствовала об обратном.

Убийца, севший рядом с лежащим телом и выстреливший несколько раз… Словно ему хотелось видеть момент ее смерти как можно ближе.

Спустя некоторое время капитан вышла из кабинета; пожилая леди, у которой потерпевшая снимала комнату, внимательно всматривалась в череду фотографий и медленно кивала, нервно теребя сумку. Кристиан подошла к ней.

– Здравствуйте. Как я могу к вам обращаться?

– М-маргарет Кросгроув.

– Очень приятно, мадам Кросгроув. Я могу задать вам несколько вопросов?

– Да, конечно…

Кристиан уселась поудобнее, стараясь невербально расположить к себе собеседницу.

– Вы не могли бы рассказать, с кем обычно общалась погибшая?

Старушка вздрогнула, словно слово «погибшая» придавило ее подобно рухнувшему зданию.

– Я… Я не знаю. Совсем не знаю. Она приехала из другого города совсем недавно, по крайней мере, она так говорила. Она всегда что-то учила, никогда не водила в квартиру никого… Мне кажется, у нее просто не было времени с кем-то общаться.

– То есть, вы бы описали ее как необщительного человека?

– Д-да… Наверное, да.

Следующий вопрос был слишком резким, поэтому Кристиан задумалась на пару мгновений, думая, как перефразировать его. Однако ничего не шло на ум, и капитан просто спросила в лоб:

– Вы знаете кого-либо, кто мог желать ей смерти?

– Нет! Нет, никого. Она всегда была такой вежливой. К тому же, я не так много знаю о ней, ведь она поселилась всего пару месяцев назад.

– Мы могли бы осмотреть ее комнату?

– Д-да, конечно.

Прибывшие через некоторое время преподаватели так же узнали девушку на фотографии. Бретту был отдан приказ дозвониться до родителей – кажется, они жили в другом городе – и сообщить о случившемся. Фледель же с капитаном отправились на обыск.

Проводив мадам Кросгроув до парковки, находящейся напротив участка, и усадив ее в служебный автомобиль, Кристиан обнаружила, что сержанта рядом нет. Оглядевшись, она увидела его несколько позади – рядом с уличными музыкантами.

До того, как бросить взгляд на группу, капитан даже не воспринимала звуки, издаваемые ими, как музыку. Возможно, тому виной было широкое шоссе, пролегающее неподалеку, а возможно, любой звук, пропущенный через врубленный на всю мощность усилитель, в какой-то момент теряет свою мелодичность. Однако сержанту нравилось – он довольно кивал головой в такт бьющих по барабанным перепонкам басов и вытаскивал из бумажника пару мятых купюр, чтобы бросить их в раскрытый чехол гитариста.

– Знаете эту песню, капитан? – закричал он, заметив, что Кристиан смотрит в его сторону. – Она была популярна в конце прошлого века. Я даже пытался учить ее на гитаре, да только руки для инструмента оказались кривоваты.

Он заливисто засмеялся, и Кристиан покачала головой. Она честно попыталась прислушаться, чтобы уловить в этой какофонии нечто знакомое, но никаких ассоциаций в голову не шло.

– Пойдемте, сержант. Вы все-таки на работе, а не на концерте.

В этот раз за рулем был Фледель. Кажется, он хотел что-то сказать, но сидящая сзади владелица квартиры вынудила его промолчать.

Жертва жила довольно далеко от места преступления – Кристиан сразу отметила это мысленно, когда они подъехали к дому. Когда они вошли в квартиру, мадам Кросгроув указала на нужную дверь и сразу же направилась на кухню, чтобы поставить чайник.

– Какая-то… никакая комната.

Капитан повернулась, чтобы проследить за взглядом сержанта. Тот уже зашел в спальню погибшей, осматриваясь. Кристиан последовала за ним.

На секунду она остановилась, не в состоянии понять слова Крайше. На рабочем столе аккуратно лежали учебники, они же занимали и немногочисленные полки. На тумбочке около кровати стояла лампа с бумажным абажуром. Старые зеленые занавески неплохо сочетались с обоями в цветочек, характерными для домов этого времени.

– Что вы имеете в виду?

– Ну, разве вы можете что-то сказать о ней, глядя на эту комнату? – сержант повернулся к ней, разводя руками. – Лично я – нет.

Капитан еще раз оглядела разноцветные корешки книг и пестрящие обои, и вспомнила свои абсолютно белые стены. Переехав в новостройку, она даже не стала клеить обои – просто заплатила за побелку, перекантовавшись на время ремонта в полицейском участке. Интересно, что сказал бы Фледель, увидев ее квартиру? Назвал бы «никакой»? Или же…

Она мотнула головой, прогоняя лишние мысли.

– Мы пришли сюда в поисках зацепок. Приступайте к делу, сержант Крайше.

Фледель вздохнул, но спорить не стал.

Спустя некоторое время капитан начала понимать, что означали слова сержанта. Все вещи, найденные в комнате, могли принадлежать абсолютно любому человеку – гигиенические принадлежности, несколько безделушек, кипы книг и тетради с аккуратным почерком. Единственное, что можно было сказать о жившей в этой комнате – это то, что она была полностью погружена в учебу. Как и сказала мадам Кросгроув, не было похоже, что у нее было время общаться с кем-то – а тем более, заводить недоброжелателей, готовых убить ее. На секунду Кристиан пришла в голову мысль о наркоторговцах – иные студенты считали допустимым прием «допинга» во время особо тяжелых экзаменов – но Алексис бы сразу выявил подобное.

Мадам Кросгроув робко постучала по косяку двери, держа в руках чайник. Кристиан повернулась к ней.

– Вы можете сказать точное время ее исчезновения?

– Я… как-то не обратила внимания. Думала, что она пошла за продуктами или что-то в этом роде. Это было вечером, позавчера. Я легла спать, и только утром поняла, что она не вернулась.

– Вот как. Спасибо за содействие. Надеюсь, вы не против, если мы еще чуть-чуть задержимся.