— Телефон в машине. Деньги там же. Ладно… Бывай тогда… — Драко развернулся, чтобы уйти. Но куда идти-то?

— Эй… Не. Ду. Ри, — отрывисто, с паузами, выразительно сказала девушка. Герм.

— Это японский?

— Нет. Это название книги одного автора. Вполне себе американца. Не дури, Драко. Погнали. Воспаление лёгких — это дерьмовый выход из дерьмовой ситуации…

— Может, не такое уж и дерьмовый…

— Знаешь, ты тогда мне оставь свой логин и пароль. Я запишу от твоего имени прощание со всей твоей многомиллиардной аудиторией.

— Их не так и много… — недовольно ответил Драко и изменил направление, чтобы сесть в машину.

Там было так тепло после ветреной парковки, что Малфой задремал буквально за несколько минут. Перелёт и стресс всегда для него были отличным успокоительным. Сначала он истерил, а потом спал. Чаще всего на плече у Гарри.

Он с трудом помнил, как поднимался на второй этаж и как вообще оказался на диване. Но утро, которое оказалось вполне себе днём — начало первого, как-никак, — напомнило о голодном желудке, отсутствии крема на лице и разбитом дважды за один вечер сердце.

Кофе у Герм не было. Крем был, но пах ужасными сладкими цветами. Вода была жёсткая. Но сильнее всего Малфоя бесило не проходящее удушающее чувство обиды. На Тео, на Гарри, и сильнее всего почему-то на себя.

Кажется, хозяйка квартиры совсем не ожидала застать гостя дома.

— Ох, да ты чёрт! Я же чуть инфаркт не получила… Ральф! Не надо снова его облизывать!

Малфой не сразу понял, что происходит, а потом было поздно — огромный лабрадор набросился на него и с тихим скулежом стал мокро лизать его шею и руки, которыми Драко пытался защититься.

— Терпи. Это ненадолго. Он вчера спал у тебя в ногах. Видимо, теперь — ты его любимчик.

— Ни одна собака ещё так на меня не реагировала…

Герм только пожала плечами.

— Есть будешь? Я, если честно, не ожидала застать голодного мужчину у себя в доме…

Малфою стало неловко.

— Слушай. У тебя есть карта? Давай я переведу тебе деньги, а ты мне дашь хотя бы на такси… Я… — девушка остановила его жестом, с выражением лица, будто только что она решила задачу на Нобелевскую премию.

— Я поняла, почему Ральф так к тебе отнёсся. Ты прям точно в таком же положении, как и он, когда попал сюда впервые… Я его тоже нашла под дождём ночью… Только он денег не предложил… — она задорно хихикнула, и в углах её глаз залегли глубокие морщинки. — Почувствовал в тебе родственную душу…

Она развернулась и ушла на кухню, но вернулась через минуту с телефоном.

— Моё предложение такое. Я заказываю на дом обед, мы перекусим, а потом уже решим с такси. Как тебе идея? — Живот отозвался на неё раньше Малфоя. — Вот и отлично.

Драко ждал эту доставку так, будто это было спасением от всех его бед. Апатию Ральф распознавал с первой минуты и тут же пытался растормошить парня, кусая, играя с ним, облизывая, и вообще, не оставлял в покое. Но когда в дверь позвонили, за ней оказался не курьер. В коридоре послышался всхлип, а потом громкое завывание.

— Гермиона, он меня бросил!

«О, Боже! — подумал Малфой, — Только не ещё одна история несчастной любви… И что это за имя такое?! Гермиона… Она что, из Австралии?!»

— Панс… Дорогая… Ты же знаешь, я не пью…

— А это для меня!

В комнату ворвалась девушка, её взлохмаченное каре смотрелось, как воронье гнездо, а макияж очень напомнил Драко вчерашнего себя.

— Ой… Сладкая… О! Мой! Бог! Герм! Ты знакома со Сладкой Ледышкой!

— Драко. Меня зовут Драко.

— О, Господи! Я, конечно, знаю, как тебя зовут! Ты же Сладкая_Ледышка_604!!! — истеричный восторг выражался гостей всеми способами, и будь она щенком, описалась бы от радости, размазывая мечущимся хвостом лужицу по полу.

— Пансифора Джеральда Паркинсон к твоим услугам, Драко, — представила девушку Герм и обратилась к ней: — Я вижу, это не такая уж и большая трагедия, что тебя бросил Грег, если ты тут визжишь, как умалишённая…

— Гермиона! Это тот парень, благодаря которому Грег в принципе на меня повёлся! Это благодаря ему я могу отличить кисть для румян от кисти для основы, и вообще! Ты видела, что он умеет делать с косметикой?!

— О, Боги мои… — вознесла очи небу хозяйка этого приюта для униженных и обиженных. — Так что, выпьете за знакомство, а не за упокоение твоих последних неудачных отношений?!

— Не раньше, чем привезут еду, иначе мы не успеем даже обсудить твою жуткую причёску… Не пробовала масло арганы запечатывать утюжком, чтобы от дождя волосы не выглядели, как вот это? — он показал на пожёванную Ральфом бахрому от пледа.

— Ох! — Панси закрыла лицо руками. — Боже! Я же, наверное, на чучело похожа…

— Ничуть не хуже самого Драко вчера ночью. Он выглядел куда страшнее. Как маска на День всех святых…

— Не может быть…

Малфой хотел уже начать оправдываться, но в дверь, наконец, позвонил курьер.

— Если я не поем, я упаду в голодный обморок… А ещё мне понадобится в три раза толще слой тона, чтобы снять небольшой влог с моей фанаткой, потому что эта вода, и вообще…

— Просто иди в кухню, Драко… — Гермиона раздражённо распахнула дверь для доставки. — Ну что за человек — всё превращает в небольшую катастрофу…

Малфой на самом деле не очень хорошо умел слушать людей. Он настолько привык к собственному голосу за кадром, или в кадре, или по телефону, что молчал он не часто. Но сегодня был особый случай. Он ел одни из самых вкусных суши в своей жизни, запивая одним из лучших виски, которые когда либо пил — и цена здесь была вообще не решающей. И пока он с удовольствием жевал, Панс с удовольствием же пила. И рассказывала свою грустную историю. Её голос пару раз наполнялся слезами, но стоило ей увидеть прямой взгляд кумира, как она тут же брала себя в руки и занимала в голове позицию отстраненного наблюдателя — собственно, это был совет самого Драко в одном из интервью. Самому бы ещё им пользоваться…

— Так что… — учитывая, что она почти не ела, а стакан был уже вторым, девушка не слабо захмелела, — Он просто сказал, что я скучна и безынититивна…

— Безынициативна… — поправила её подруга.

— Мг… И что со мной больше нечего ловить…

— Ну… — Драко понял свой стакан. — Так выпьем же за твою свободу от этого пустоголового ебливого кретина! — он улыбнулся и тихонько посмеялся над собой. Столько пафоса… Надо же…

— Почему ебливого? — не поняла Панс.

— А потому что, моя дорогая Пансифора, — после небольшой паузы, пока спиртное приятно обжигало нутро, ответил Драко, — он просто разводил тебя на секс…

— Что я тебе и говорила… — пробубнела Герм.

— Как же так?! О, святые визажисты, какая же я дура…

Гермиона всплеснула руками:

— Ну почему то, что я тебе повторяла целых две недели, ты услышала только сейчас?

— Потому что это ей сказал я, — нескромный улыбнулся Драко.

Однако спустя всего десять минут от его улыбки не осталось и следа. Потому что девочки замолчали и уставились на него, не давая и шанса уйти от душещипательной истории его путешествия под дождём. И хотя Малфой хорошо понимал, что в эту минуту, кроме этих двоих, поделиться своим настоящим больше не с кем, а хочется хоть кому-то рассказать о своём горе, так слепо доверять людям он тоже не мог. И каким-то чудом Герм его поняла.

— Драко, ты же, наверное, не первый год такой ну… Популярный… И больше всего на свете боишься за свою репутацию…

Панси удивлённо хмыкнула.

— Это уж вряд ли! Он прогнал со съёмок Энди Дотса, и сказал, что он хам и ханжа. Ни один блогер так не рисковал своей репутацией…

— Ну… Ты выглядишь, как человек, которому нужен друг… И мы можем подписать какой-нибудь там договор про секретность этого разговора… Или что там обычно ты делаешь в таких случаях…

Малфой вздохнул.

— Я в таких случаях обычно звоню Гарри… Но это сейчас не вариант. А, к чёрту! Дай мне свой компьютер!

Гермиона притащила древний ноутбук, и уже через полчаса у неё на счету появилось триста долларов за еду и потенциальное такси, а на сервере Драко — электронным способом подписанное соглашение о конфиденциальности.