В глубине души Мистер_Королева_Драмы был с ней согласен. По крайней мере, когда Герм вывела его на такой — искренний — разговор, чтоб понять, зачем ему кто-то по сути чужой в новом доме, Драко действительно смог разобраться в этом навязчивом желании. И под миллионом оправданий скрывался на самом деле банальный страх остаться совсем одному. Никогда ещё Малфой так остро не ощущал этого одиночества. У него всегда был Гарри, где бы он ни был, как бы абсурдно это ни звучало. Но не теперь. Почти возненавидев Грейнджер на целых несколько часов, Малфою пришлось признать реальность. Он нуждался в Поттере, а не в каком-то другом, абстрактном соседе по дому. Так что да, разговор по существу мог быть самым правильным. Но вот что Драко мог сказать ему, он не знал. Как только пытался придумать хотя бы повод вытащить Гарри на откровенный разговор, тут же включалась его внутренняя истеричка. Он много думал об этом, но слова не приходили на ум. Приходили картинки отказа, ссоры, скандала, презрения даже. И это вводило его в ступор. Поэтому Малфой действовал тайно. А ещё он неожиданно понял, что, если быть кристально честным с самим собой, то он не до конца осознавал, на каком он свете. В порыве одинокого отчаяния он высказал Нарциссе эту мысль — что Гарри Джеймс Поттер, его лучший друг, самый лучший человек на свете, он его любил. А сам Драко этого не понял, и сделал ему больно своим уходом. Но спустя несколько дней, точнее после беседы с Криви, он словно сделал шаг назад, нажал на плейбэк, и больше не мог в своей голове уложить эту мысль. Что Гарри был в него влюблён. Что хотел быть с ним рядом. Что получил это в извращённой форме, а потом остался один с разбитым сердцем. Эти мысли витали в его голове призрачными фантомами, но тут же исчезали под внимательным взглядом той самой внутренней истерички. И Драко требовалось время. А потому действовать исподтишка казалось правильнее, только прятался он больше от себя, а не от Гарри.
На деле эта тайная деятельность сводилась к тому, что теперь Драко лично просматривал контент Поттера и лично же давал позицию по нему. Готовил видеоотзывы на его публикации, стараясь думать, о чём лучше сказать. Это, естественно, вызвало бурю в комментариях. Не заметить потеплевшего публичного отношения к бывшему мужу со стороны Драко было трудно для его верных подписчиков. Но дальше дело не двигалось, и, в конце концов, Драко пришлось признать перед самим собой, что топтаться на месте вечно нельзя. Поэтому, когда он затеял эту идею с благотворительным аукционом для подростков с проблемами самоопределения, он, точнее, его команда, предложила команде Гарри, а точнее самому Поттеру, коллаборацию. Так и не решившись позвонить, он малодушно скинул это на ребят, которые организовывали частности, сделав из этого простой инфоповод для публичного переезда. Он категорически не был готов выяснять отношения.
Центр, который был создан несколько лет назад, нуждался в средствах. Психологи и волонтёры работали почти за копейки, а госпрограммы предпочитали финансировать что-то более понятное, чем сложный переходный возраст. Малфой же, именно через Гермиону узнавший о подобном месте, очень чётко увидел, что будь нечто подобное в его детстве… Возможно, он смог бы пройти через этот сложный этап с меньшими потерями. Ему грех было жаловаться — у него был Поттер. Но всё равно это было непросто. У этих ребят Поттера не было. А Сладкая_Ледышка_604 вполне мог сделать что-то полезное. И для ребят, и для их отношений с Гарри. Хоть какой-то шаг…
Драко стоял за дверью зала, где собрались гости, и отчаянно пытался отвлечься от нервного тремора. Выходить к людям один на один до сих пор было волнительно. У него была заготовлена речь, список приглашённых проверялся много раз, чтобы там не было откровенных хейтеров, а ещё пополнялся до самого последнего дня. Потому что это было не просто событие для блога. Это был первый важный проект на родине после возвращения. И узнать о нём должны многие. Чтобы помощь оказалась существенной. Там же, в зале, присутствовали и сами подопечные центра. Вот с ними Малфой мог разговаривать на одном языке. Мадам Максим даже пошутила, что ему самому можно стать одним из менторов, ведь в голове у него столько же понимания, сколько и доброты в сердце.
Чтобы немного отвлечься он стал проговаривать про себя свою речь, но в какой-то момент понял, что думает о Гарри. О том, насколько глупо скучает по нему. О том, что даже не разговаривая с ним напрямую ни разу после того его гневного звонка, он через свои публикации столько всего уже успел ему сказать. Намёками. Тонкой иронией. Он говорил, что скучал по его шутливым влогам, когда Потти снова кривлялся на камеру, изображая диву перед приёмом, чего не снимал уже много месяцев, говорил, как ценит его умение помочь одним лишь вниманием и словом… Это всё было не напрямую, не о них, это были просто комментарии или видеоотзывы о его школе и публикациях, но чем больше Драко лично включался в такое «общение», а не просто давал добро на текст или запись, подготовленную командой, тем сильнее понимал ценность упущенной дружбы. И всё более глупой и дурацкой выходила ситуация, когда они жили в одном городе, но даже не общались в реале. Смог бы Драко не заметить потерянного тепла, если бы остался в Лондоне? Если бы просто переехал и стал строить жизнь с Тео здесь? Поначалу это казалось хорошим оправданием — он сменил страну, часовой пояс, и просто был слишком увлечён любимым мужчиной, чтобы почувствовать, что изменилась не только страна. Что изменилось всё. Что дружбы не стало. Но нет, несколько недель подобного самообмана сначала его успокоили, а потом пришла стагнация эмоций, и Малфой вообще почти поверил, что это нормально — когда всё меняется на расстоянии. И уже потом постепенно пробивалось осознание, что это было просто оправдание. Что Гарри в их дружбу вкладывал намного больше, а сам Драко пользовался этим, считая, что так и должно быть. Что так будет всегда. Но, очевидно, не будет. И такие мысли ещё больше стопорили его готовность сделать первый шаг к примирению. Особенно учитывая, что они не ссорились.
Мальчик из группы технического сопровождения сообщил, что готовность — пять минут, и Драко превратился в слух. И услышал что-то неожиданное. Там, на сцене, была тишина, люди ждали появления Сладкой_Ледышки_604. А те, для кого это всё и затевалось, обсуждали бессмысленность происходящего.
— Ток, я просто не понимаю, что мне такого может сказать расфуфыренная фифа с миллионными доходами, что я внезапно захочу стать как все, моя жизнь повернется на 360 градусов и я стану популярным в школе и довольным своим жалким существованием человеком. Я вдруг начну гордиться своим нулевым размером и возненавижу дреды? Нам тут хотят диагноз поставить, а ты сидишь и лыбишься! Дебил!
— Ты знаешь, я тебя люблю, Кисси, ты единственная из моих друзей называешь меня тем, кто я есть, но тут ты категорически не права. Во-первых, говорят, на 180 градусов. То есть кардинально в противоположную сторону. А ещё… Он ведь не просто фифа. Может, он и выглядит легкомысленным, но и у него есть свой путь. Наверняка, очень непростой. Неужели тебе не интересно послушать? Хотя бы о том, зачем ему пытаться для нас это всё сделать… И вообще! Центр закроют без денег, а это то место, где мы познакомились! Нас там собралась весёлая тусовка фриков!
— Да уж. Нам всем там так весело! — незнакомая Кисси хотела что-то продолжить, но со стороны импровизированной сцены раздались фанфары, что обозначало время выхода Драко. Заготовленная речь вылетела из головы, но неожиданно для себя, истеричка в нём впала в кому, давая путь какому-то новому Малфою.
Он решительно открыл дверь, но вместо того, чтобы пройти на «сцену», свернул между рядов кресел, прошёлся и уселся где-то между разноцветных голов подростков, ради которых все они здесь собрались.
Тишина в зале наступила не сразу, скорее, наоборот, поток шёпота обошёл все ряды, прежде чем успокоиться. Девочка рядом с ним с очень худыми руками и зелёными прядями в волосах, разглядывала его практически в панике. Драко поправил петлицу, надеясь, что его микрофон не будет фонить из-за смены дислокации. Написанный и заученный текст перестал иметь хоть какой-то смысл после услышанного. И Малфой понял, что сказать нужно совсем другое. Он глубоко вдохнул.
