— Шумно, — безразлично отметила девушка, держа руки в карманах, её холодные ониксовые глаза внимательно смотрели в глаза Таджимы, — если бы я действительно хотела уничтожить ваши сознания, то здесь всё было бы иначе, — она осмотрелась, словно прикидывая на глаз, как бы это выглядело, — я делаю то, что должна, а мотив и смысл останутся засекречены.

— Я приказываю тебе, как глава клана!

— И? — девушка наклонила голову в бок, слегка усмехаясь, — Что с того, что вы глава клана? Наш контракт уже не изменить, — после этих слов мужчина поджал губы, отводя взгляд.

— Таджима, — Бацума серьёзно посмотрел на своего заклятого врага, понимая, что здесь придётся что-то делать, — немедленно исправь это.

— Думаешь, я могу приказать ей? — усмехнулся мужчина, кивая в сторону девушки, — Сенджу Бацума, ты прекрасно знаешь, что этот ребёнок не так прост.

— Тогда, — Сенджу посмотрел в сторону безразличной девушки, чувствуя искреннюю ненависть, — чего ты жаждешь, отродье Шинигами? — чёрная аура, которая была совсем незаметна вдруг вырвалась из тела девушки, окутывая всё её тело, а вся картина мира исчезла, восемь шиноби стояли в полнейшей тьме, только их тела были тут, освещения не было, но они прекрасно видели друг друга.

-… — Кокоро внутри боролась с мыслями о том, как же ей хотелось вырывать язык этому человеку.

— Кокоро-химе, — Рао подошёл к ней, понимая, что придётся пожертвовать своим здоровьем вновь, чтобы спасти их, — придите в себя, — он коснулся её плеча.

Вдруг послышался громкий хруст и мужчина с криком упал на колени, держа руку и смотря в глаза девочки, прищурившись от боли. Спустя несколько секунд, он коснулся другой рукой её ноги и вновь послышался хруст, он вновь закричал. Кокоро наконец посмотрела на него, вдруг произнося:

— Какое ты ничтожество.

Её ониксовые глаза внимательно прошлись по миру, после чего они вновь оказались на той реке, чувствуя холод по телу, ведь в том месте почему-то было действительно холодно.

— Я хочу, чтобы вы все исчезли и больше не вспоминали об этом инциденте, — его голос был приглушен, она всё ещё боролась с мыслями, которые так и кричали причинить боль всем присутствующим, потому что они теперь её жертвы, которые попали в ловушку. Кокоро понимала, что не могла позволить себе сорваться, ей нужно было срочно заканчивать, иначе она рискует убить всех их.

— Хорошо, — кивнул Бацума, а после отродье появилось перед ним с невероятной скоростью, её лицо было близко к нему, она тихим голосом прошептала ему:

— И без шуток, я прекрасно знаю вас, о Таджиме-сама не беспокойтесь, я несу ответственность за своих соклановцев, — впервые мужчина увидел такую сторону этого чудовища, он без промедления кивнул.

Вскоре всё случилось так, как желала того Кокоро, которая хмуро посмотрела на страдающего Рао и развернувшись быстро исчезла, потому что ей нужно было избавиться от накопившейся жажды крови…

Комментарий к Глава 10 - порождение Шинигами

Спасибо за прочтение!

========== Глава 11 - наказание ==========

Кокоро ушла так далеко, насколько смогла, учитывая своё состояние, она переживала, что навредит кому-нибудь ещё из клана. Такое поведение было строго запрещено. Девушка облокотилась о дерево, чувствуя, как внутри всё сворачивается в клубок, как жажда крови начинает поглощать её с головой. Мысли о том, что она должна была просто избавиться от всех, кто вызывал у неё раздражение, мысли о том, что нужно было заставить их страдать, заставить почувствовать боль и сойти с ума, как тому её и учили, начали поглощать её разум.

Девушка никогда не признает тот факт, что у неё были проблемы с психикой после посещения первого отряда, когда её начали обучать искусству настоящего шиноби. Она никогда не скажет того, что ныне её подсознание сильно зависело от боли других людей, и когда они попадали в её гендзютсу, то она обязательно должна была заставить их страдать, сойти с ума и молить о пощаде, чтобы слёзы лились с их глаз, не останавливаясь, чтобы мир принадлежал ей, а люди внутри него страдали.

Это то, что принесло ей воспитание в отряде. Сломать чужую личность стало неким обрядом внутри её иллюзий, потому она старалась не показывать этот мир тем, кто должен был остаться в порядке, иначе это навредило бы, в первую очередь, ей самой.

Кокоро сглотнула слюну, чувствуя, как подкашиваются ноги. Учиха упала на колени, сердце бешено стучало, в голове только и был голос, который кричал о несправедливости того, что все остались в порядке, и она сломала лишь пару рук какого-то человека, когда нужно было всадить в него гвозди, когда нужно было сломать их представление о мире, когда нужно было оторвать эти руки к чертям собачьим. Кокоро задрожала, обнимая себя за плечи и чувствуя, что пора было столкнуться с последствиями её защиты господина. Именно её тело было тем, кого она боялась больше всего, не главу клана, который тоже позже сделает ей выговор, а саму себя.

Она поджала дрожащие губы, чувствуя холод во всем теле и слушая голос в своей голове, который был настолько недоволен, что голова начала болеть. Помимо этого, она чувствовала боль в руках — это было наказание за то, что она ничего не сделала со своими жертвами, которых было невероятно много. Кокоро прикусила до крови губу, чувствуя, как струйка крови бежит по подбородку, капая на её брюки.

Однако, было то, чего она не знала. Мадара следовал за ней, еле поспевая за скоростью своей горничной, но всё же, когда он нашёл её то оказался в изумлении. Вид Кокоро был слишком плох, потому что она прижалась к стволу дерева, обнимая себя за плечи, её маленькая фигура казалась очень уязвимой.

— Кокоро? — несколько хмуро, тихо позвал её наследник клана, замечая лёгкую дрожь по телу девушки и то, какая аура была вокруг неё. Мальчик сглотнул, понимая, что она делала это ради него, потому еле перемещая ноги, начал приближаться.

— Не подходи, Мадара! — тихо воскликнула девушка со злобой, это было впервые, когда она так неформально назвала его, — Ты пострадаешь, — эти слова попали в самое сердца мальчика, который нахмурившись, спросил:

— Что с тобой?

— Не важно, уходи, — её голос становился тише, а тело начало дрожать сильнее, как и угрожающая аура, которая становилась всё больше и больше, чернее и чернее, Мадара смотрел на её спину, не понимая, что происходит, но точно осознавая, что он не будет оставлять её в таком состоянии. Учиха сглотнул, подходя ближе, замечая то, что девушка больше ничего не говорила, вдруг перестала дрожать, его сердце задрожало от страха, потому что возникало такое чувство, будто он приближался к спящему хищнику — это было необычно.

— Кокоро? Чт… — ониксовые глаза мальчика распахнулись, когда он неожиданно оказался прижат к земле, а над ним склонялась его горничная, чьи глаза горели ярким алым цветом, внутри которого был красивый рисунок чёрного цвета.

Сердце забилось от волнения, нет, Мадара не боялся её, напротив, то чувство, которое он испытывал было слишком захватывающе, чтобы он желал сбежать. Азарт становился всё сильнее и сильнее, а не признавать привлекательность Кокоро он больше не мог. Этот хищный взгляд, холодное лицо, которое ничего не выражало — это слишком захватывало сознание и душу. Как же ему хотелось подчинить её…!

— Я предупреждала вас, господин, — прошептала, слегка улыбаясь, девушка, приближая своё лицо к его лицу, — вам нельзя было приближаться, — шаринган закрутился в её глазах, — потому что вы рискуете сойти с ума, — она улыбнулась ещё шире, и Мадара понял, что сейчас его горничная не контролировала себя, была кем-то другим или же самой собой.

— Я уже сошёл с ума, — вдруг произнёс он, смотря ей в глаза с усмешкой, замечая, как она в удивлении распахнула глаза, — когда увидел тебя…

Эти слова вызвали в его собственном сердце переполох, и Мадара не мог не признать, что испытывал тёплые чувства к своей горничной, она стала частью его семьи, и потому он хотел защитить её. Возможно, она была как старшая сестра? Мадара не знал, какие чувства испытывают к сестрам, потому прикинул это так. Однако, он смог заметить, что глаза девушки становились более осознанными, пока девушка не поднялась с него, опустив голову так, что её глаза были прикрыты чёлкой.