— Отото, прекрати. — Холодно прервала я брата, мне не нравились его слова, но и не верить им, я не могла. — Гаара-кун, даже если захочет, убить Саске, то не сможет… Кое-кто не хочет допустить смерти Учихи, потому будет защищать его до последнего. Здесь лучше беспокоиться о самом Гааре. — Ведь что-то явно воздействует на него.
— Не-чан, ты так спокойно относишься к том, что он убивает людей…? — Поражённо спросил Наруто, я развернулась не в силах вынести его взгляда.
— Да. — Это был краткий ответ без пояснений, потому что он всё равно не примет их, мой брат слишком добр и наивен.
— Как ты можешь, даттебайо?! — Крикнул он, подбегая ко мне и хватая за руку. — Он убивает людей! Он ненормальный, даттебайо!
— Тогда вспомни, что было семь лет назад, почему я должна жалеть этих отбросов? — Они избивали тебя, они унижали тебя, они ненавидели тебя, так почему я должна сейчас относиться к ним с добротой душевной? Я ненавижу их также, как и они ненавидят тебя, потому что они посягнули на мою семью. Они сделали больно ему, я не могу этого забыть.
— Но ведь сейчас всё не так… — Он отступил назад, смотря на меня сложным взглядом.
— Потому что третий издал закон, в котором запретил трогать нас, тебане. Если бы он этого не сделал, мы бы жили также! А ещё, этот мусор, просто боится, боится уже тех, кто встал на путь шиноби и умеет силы дать отпор… Настоящий мусор. — Я говорила всё это с холодом, меня бесил сам факт, что отото забыл всю эгоистичность и двуличность этих людей. — Они боятся того, чего на самом деле нет, они просто вынуждают стать такими как Гаара. — Потому что я видела, как его боятся родные брат и сестра, с какой осторожностью смотрит сенсей. — Неужели, отото, ты думаешь, что Гааре живётся лучше?
— Я… — Он отвёл взгляд и более ничего не сказал.
— Эм. Нао, а о чём ты говорила? — Спросила Ино, как всегда, она желает знать всё.
— Тебе стоит это забыть, Ино-чан. — С холодной улыбкой ответила я.
Я не верю, что он мог стать таким сам по себе… Люди редко рождаются убийцами, чаще, их ставит на этот путь общество, семья. Такова жизнь. Люди не могут стать собой в ужасной атмосфере. Есть конечно редкие случаи, когда вырастают хорошие, но что творится в их душе? Они нуждаются быть полезными всем, нуждаются в признании, они скрывают свои переживания и боль, вырастая отличными актёрами позитивных личностей, а в одиночестве, страдают от собственных мыслей. Именно по этому, я не хочу верить, что Гаара плохой, ведь со мной он был самым обычным ребёнком.
Я нахмурилась, увидев, что Саске пробил защиту Гаары. Саске еле вытащил руку, его держало…
— Это же! — Я невольно вскрикнула, увидев что-то подобное биджу однохвостого.
— Что? — Спросил Какаши, но я не ответила, наблюдая.
Гаара — джинчурики однохвостого? Если это так, я должна проверить печать. Вероятно, он поддаётся влиянию биджу. Где может быть печать? Я начала вспоминать его, возможно ли, что в кандзи? Песок вокруг Гаары рассыпался, он тяжело дышал и держался за рану в плече. Гаара… Его глаза, они изменились? Что? Гендзютсу?
— Кай! — Я сразу сняла его, у кого-то иные планы на этот матч…
— Узумаки Нао, вас вызывает хокаге-сама. — АНБУшник появился незаметно, шепнув мне это, я кивнула. Он взял меня за локоть и куда-то переместил. Крыша?
— Здесь нет хокаге, что тебе от меня нужно? — В этот момент прозвучал взрыв внизу. — Что происходит?
— Нам нужно, чтобы ты тоже участвовала в битве, господин хочет проверить кое-что. — Прозвучал голос того же АНБУшника.
Пока мы мерились взглядами с похитителем, на крыше появились новые действующие лица: хокаге и казекаге. Второй угрожающе приставил первому кунай к шее. Я нахмурилась, какого чёрта я тут делаю? Казекаге — это Орочимару, как оказалось позже, мне пришлось слушать их диалоги. Они говорили о каком-то странном языке, который я не желала воспринимать.
— Можно мне уже уйти? — Спросила я, посмотрев на каге. — Вы тут продолжайте, а я пойду, даттебане. — Честное слово, скукотища!
— Нет, Нао-чан, мне очень интересно, что у тебя за печать такая. — С усмешкой произнёс змей, заставив меня застонать от недовольства и злости. И ведь сбежать не могу. Тут меня караулит какой-то АНБУшник, а по четырём сторонам стояли какие-то детишки из звука.
Четвёрка странных детишек начала активацию барьера… Это же. Даттебане! Гадёныши! Это ведь четырёхсторонний барьер Фиолетового Пламени! Я их искренне ненавижу, тебане! Оба каге разошлись в разные стороны и решили размяться перед битвой… Я в гневе замычала. Какого чёрта меня сюда притащили?
— Нао-чан, а ты знаешь, что я отправил людей за твои братом? — Я замерла, услышав его слова. Люди за отото…? — И дал им приказ, убить его. — Я сглотнула… могу лишиться отото? Нет-нет! Ни за что! — Они принесут голову твоего брата сюда. — После этого, Орочимару рассмеялся. Этот смех проник мне в сердце, мой отото в опасности, я должна спасти его. Да, я обязана, как старшая сестра.
Вновь безумие окружает меня, ведь я снова подчиняюсь кому-то. Я судорожно вздохнула, чувствуя, что у меня трясутся руки и ноги. По телу прошлась дрожь.
— Наруто-кун умрёт самой мучительной смертью, ведь его старшая сестра не сможет придти на помощь. Будто бросила.
— Зачем…? — Еле выговаривая слова, спросила я у него. Третий что-то бубнел, но я не слышала его.
— Так я смогу помочь Саске-куну пробудить силу шарингана. — Он хочет воспользоваться отото… Не позволю.
Я почувствовала знакомые симптомы пробуждения странной печати. Учащённое сердцебиение, тревога, чувство опасности, потемнение в глазах. В этот раз, всё было серьёзней, сильней… Сердце будто немного сдавило. Я пошатнулась, сглотнув слюну. Дрожь, она пропала, вместо неё, пришла апатия и… жажда крови. Из меня сделали монстра?
Вновь темнота, я не могла больше сопротивляться… Прошу, Шинигами-сама, пусть с отото, всё будет хорошо, даттебане!
***
От третьего лица
— Ку-ку-ку, теперь, Нао-чан стала моим ручным питомцем. — Рассмеялся змей, наблюдая, как золотые печати распространяются по телу девочки.
— Орочимару! — Третий оказался в сложной ситуации, ведь он ничего не знал про Нао. — Что ты сделал с ней? Ты поставил на неё свою печать?!
— Нет, Сарутоби-сенсей. Нао-чан такая с самого начала, у неё выработана защитная реакция на опасность, как я понял. — Предположил санин, наблюдая, что она уже почти сдалась. — Пора приступать. — Он сложил печати и начал призыв гробов.
Узумаки Нао стояла, схватившись за сердце. Её дыхание было сбитым, она глубоко дышала, будто ей не хватало кислорода. Золотые печати, напоминающие технику Тенроу, они расходились от живота, распускаясь, словно бутон цветка. Девочка, еле держалась на ногах… Печать достигла головы. По её лицу расположились золотые линии, проходя через глаза и спускаясь по шее. Они сходились на макушке. Когда печати сошлись, она перестала тяжело дышать, и двигаться, замерла, как статуя. Из её груди появились цепи-чакры, которые окружили девочку. Красные волосы полыхали за спиной, Ки вырвалась наружу, поражая сильных противников.
— Эдо тенсей! — Орочимару призвал двух из трёх гробов, крышки первых упали на крышу, поднимая её пыль. Вскоре вышли Тобирама и Хаширама.
— Много времени прошло, Сару. — Произнёс Хаширама, переведя взгляд с третьего на девочку.
— О? Это ты? Ты состарился, Сарутоби. — Также поприветствовал странным образом Тобирама, посмотрев на девочку. — Кто это?
— Ку-ку-ку, это Нао Узумаки. — Оба каге удивлённо расширили глаза, посмотрев на девочку другим взглядом.
— Неужели, это она, Тоби? — Немного боязливо спросил Хаширама, будто сразу проснувшись ото сна.
— Чакра… Это она. — Подтвердил Тобирама, они наблюдали за ней.
— Нао-чан, вы знаете её? — Заинтересовано спросил Орочимару, подслушав шептание двух каге.
В этот момент, она наконец отмерла и подняла голову. Её взгляд янтарных глаз был направлен только на Орочимару. Её глаза подтвердили все догадки Хаширамы и Тобирамы, однако, когда она двинулась на Орочимару и в мгновение оказалась перед двумя каге, она снова остановилась, её цепи замерли в сантиметре от двух каге. Рука девочки задрожала, а глаза расширились.
