Хаширама надоедал Мадаре, они уже чуть позже начали вспоминать детство и то, как весело им было. Хаширама немного издевался над своим лучшим другом, говоря о браке, о детях и намекая на одну-единственную красноволосую девушку в окружении Учиха.

Время шло быстро, алкоголь заканчивался, а веселье только нарастало… Нао ускакала от споров к Мадаре, а Тобирама начал доставать своего старшего брата о глупости этой идеи. Мадара и Нао с весельем наблюдали, как Хашираму отчитывают, понимая, что скоро начнётся главное веселье…

— Всё! Не смей больше говорить! Я понял! Ик! — он, пошатываясь, поднялся с пола и, схватив бутылку саке, поднял её вверх. — Мы идём в Узушио!

— Кто тебя туда пустит, тебане? — тут же отреагировала девушка, смотря пьяным взглядом на Хашираму, подобно злобной кошке.

— Ты!

— А… Я?

— Да, ты!

— Но…

— Ты обещала!

— Когда?

— Днём!

— Ну… хорошо… — девушка прищурилась, пытаясь вспомнить такой разговор между ней и Сенджу, но ничего не могла вспомнить.

В это же время Хаширама улыбнулся как Чеширский кот, поворачиваясь к Тобираме и шепча:

— Я ведь говорил, что она согласится! — хихикнув, он увидел грозный взгляд Узумаки и Учиха, который сидел рядом, но девушка не смогла бы увидеть его хмурого лица.

— Ты смеешь обманывать меня?! — Нао хотела было встать, но её остановил Учиха, притягивая к себе.

— Успокойся.

— А пошлите к морю? — Хаширама задумался над собственным предложением, рассуждая вслух. — Мы в прошлый раз не дошли, но в этот раз у Тоби есть его техника, так что доберёмся!

— Пошлите. — Мадара с лёгкостью согласился, поднимаясь с пола.

Учиха всё ещё контролировал себя, это его радовало, как-никак было страшно вновь очутиться в Песке голым. И как только это произошло? Хаширама не рассказывал, тихо посмеиваясь над ним и говоря, что пьянки вчетвером самые лучшая его идея. Да, Хаширама был тем, кто любил устраивать эти пьянки, потому что считал это забавным. Как-то Нао даже избила его в порыве ярости, ведь у неё было много важных дел, о которых она никогда не желала рассказывать, умалчивая всё. Тобирама же стыдливо отводил взгляд, его глаз всегда дёргался, когда нужно было вспоминать их пьянки.

Почему у Сенджу такая стойкость к алкоголю? Ни Учиха, ни Узумаки не смогли узнать этой тайны, но почему-то всегда только они забывали о произошедшем во время таких загулов.

Мадара хмыкнул, понимая, что в этот раз, он точно будет себя контролировать. Учиха желает знать правду, и он не отступит от своей цели, даже если придётся обманывать своих друзей.

Лицо красноволосой уже немного покраснело, как и лицо Хаширамы. Тобирама выглядел нормально, но его взгляд говорил, что он уже начал пьянеть.

— «Алкоголики, явно.» — заключил брюнет, смотря на это трио.

— Ну, что? Отправляемся! Тоби, заплати и чаевые оставь! — Хаширама рванул на улицу через окно, направляясь в сторону заката. — Мы на этот раз должны придти к морю!

— Стой, дурак! — крикнула Узумаки, хватая его за руку, Сенджу начал падать с подоконника вниз, в этот момент Нао, как назло, отпустила его. Послышался сильный грохот вперемешку с матом и смехом. — Точно мазохист, тебане… — глаз девушки чуть дёрнулся.

— Узумаки… — прорычал беловолосый, кидаясь на Нао. — хватит калечить моего брата!

— Закрой рот, собака!

— Сама с…

-… — Мадара хмуро смотрел на этих вечно спорящих людей, как они в обычное дневное время могут притворяться, что нормально контактируют? Он никогда не понимал этого.

В обычные будние дни, когда Нао и Тобирама нужно было что-то делать вместе, они выглядели спокойно, никогда не спорили и делали всё, вроде бы, дружно. Однако, когда они оставались вот так, вчетвером, начинались эти бессмысленные перепалки, которые с невероятной скоростью прыгали от делового диалога к ругани. Эти двое всегда были такими странными, но дружными.

Ки, исходящая из тела Учиха, успокоила пыл двух шиноби, которые решили быстренько слинять. Нао прыгнула туда, где должен был валяться, а после с огорчением осознала, что он уже убежал. Тобирама побежал оплачивать услуги номера и еду, после чего собирался присоединиться к остальным.

Команда вновь собралась вместе, после чего с азартом начала доставать Тобираму, чтобы тот телепортировал их поближе к Песку. В этот момент Нао весело шептала Мадаре, что рада тому факту, что никогда не говорила Хашираме о своей технике, иначе бы и ей пришлось страдать. Учиха улыбнулся краешком губ, наблюдая за такой открытой и позитивной Узумаки, которая чаще предпочитала держать эмоции в узде и использовать их в собственных интересах. Брюнет начал видеть в этих пьянках что-то более уникальное и уютное… Возможно, потому Сенджу отмалчивались.

Все вместе они решили отправиться к берегу залива Хангури. Мадара, будучи единственным трезвым, поднял одну бровь, вовсе не понимая логики своих товарищей. К этому берегу можно было подойти и сейчас, можно сказать, что тут совсем недалеко… они почему-то решили идти в страну Песка, а от туда к заливу… Странные.

Тобирама наконец согласился использовать свою технику, он переместил их к тому месту, где в будущем будет деревня Скрытая В Долине. После этого они все вместе направились вперёд, по пути употребляя саке и веселясь. В те же моменты в печати Нао появлялась новая броня… о чём Узумаки даже не подозревала, редко проверяя, что внутри её печати.

С каждым глотком саке, лица пьянствующих становилось краснее и краснее. Мадара с удивлением наблюдал, как всё это выглядит со стороны…

Хаширама пошатываясь, приговаривал:

— Мы… Ик! дойдём! — подняв бутылку саке, он посмотрел на луну.

— Д-да! — поддержала Узумаки, идя возле Мадары и сильно поражая его.

Нао была на вид абсолютно нормальной, её цвет лица был немного красным, голос стал немного выше, а так, она почти не шаталась и шла довольно-таки спокойно. В отличие от своего трезвого состояния, она была очень эмоциональна и открыта, улыбалась и смеялась, плакала и злилась… Её спектр эмоций сильно увеличивался.

— Дара-кун… — девушка тепло улыбнулась, посмотрев в ониксовые глаза, взгляд у неё был несколько затуманен. — я так тебя люблю! — после этих слов она заливисто рассмеялась прекрасным смехом, напоминающим звон колокольчиков.

Мадара замер, смотря на такую необычную, такую уютную и… невероятно красивую девушку, что взгляд отвести невозможно было. А слова, произнесённые с такой лёгкостью, так и продолжали эхом проноситься в голове. Учиха сглотнул, понимая, что ничего красивее он никогда определённо не видел. И… смысл её слов.

— Что…? — он посмотрел в янтарные глаза, наполненные нежностью.

— М-м? Говорю… Ик… — она смущённо отвела взгляд, прикрыв рукавом кимоно рот. — Люблю тебя, тебане!

— В каком смысле любишь?

— Да, что ты возомнил, даттебане! В самом прям… Ик! Прямом! Люблю, люблю, люблю! — взорвалась красноволосая, отворачиваясь и догоняя братьев Сенджу, оставляя поражённого в сердце Мадару.

-… — мужчина облизнул губы, прикасаясь к ним, и вспоминая, как он впервые поцеловал её мягкие розовые губы. — Любишь… да? — сердце бешено стучало, Учиха не знал, что лёгкий румянец появился на его лице.

Мадара впервые услышал прямое признание в любви и не знал, как реагировать, что говорить… Брюнет прищурился.

— «Но ты ведь это говоришь в пьяном бреду…» — от подобной мысли сердце сжалось, не хотелось верить, что это простой бред, но… — «Ты просто пьяна, Нао… ты не можешь любить кого-то вроде меня.» — прикрыв глаза, он успокоил свои чувства, даже не осознавая того, что всей душой надеялся на обратное. Глубоко внутри было желание, чтобы она сказала это будучи трезвой, чтобы отбить любое сомнение, ведь трезвая Узумаки Нао никогда не скажет ничего бредового, что ни пригодится в её планах.

— Тобирама, козёл! — кричала красноволосая, бегая за младшим братом Хаширамы, достав катану. — Я тебе сейчас все кишки наружу выпущу, тебане!

— И бегать умудряется… — пробормотал Учиха, с теплом смотря на уже остывшую девушку.