– Ну, рассказывай. Что случилось?

– С чего ты взяла?

– Ой, да ладно! А то я тебя плохо знаю!

– Я сегодня обедал с Димкой…

– Ну и что? Да не тяни ты.

– Он интересовался Катей.

– Катей?!!

Ольга так выкрикнула это, что Лиза испуганно оглянулась.

– Ну что ты кричишь? – с досадой пробормотал Костик.

– Катей он интересовался. Не прошло и восьми лет. И что его интересовало?

– Его интересовало, куда она делась. Не знаю ли я.

Ольга внезапно подскочила, словно подброшенная пружиной, и, повернувшись к мужу, вытянула в его сторону кукиш. Костя вытаращил глаза и даже как будто попытался отодвинуться.

– Ты что, обалдела? Что это ты мне кукиш под нос суешь?!

Ольга немного притормозила.

– Это я не тебе. Даже не вздумай ему сказать, где Катька! Слышишь? Что ты молчишь?

– Оль, ну а как же… Он же не знает… Может, лучше…

– Что «лучше»? Что лучше-то? Вот почему он про неё спросил? С чего вдруг вспомнил?

– Оль, ну что ты так распаляешься?

– Да то я распаляюсь, что сволочь он, твой Димочка. И не перебивай меня. Всё я знаю. Он твой друг, он замечательный. Но с Катькой он поступил, как свинья, и я ему этого никогда не прощу.

Ольга говорила и постоянно двигалась, что-то убирала, переставляла. Закончив, грозно повернулась к мужу:

– Что ты молчишь?

Костя, уютно устроившись в кресле, с обожанием смотрел на жену. «Иди ко мне», – он дотянулся до её руки, и Ольга оказалась частично на коленях у мужа, частично в кресле. Одной рукой он прижал её к себе, и поцеловал в макушку, и сунул нос куда-то за ухо, и вдохнул такой родной запах, и прошептал: «Олька, как же я тебя люблю…» Ольга мгновенно размякла, приткнулась мужу под мышку, потерлась щекой и блаженно замолкла.

Через некоторое время она подняла голову.

– Знаешь, что мы сделаем. Димке ты ничего не говори. Не говори, – повторила она, отметая ещё не прозвучавшие возражения. – Посмотрим, что дальше будет. Может, он завтра забудет. А мы взбудоражились понапрасну.

Дмитрий вернулся домой поздно. Бросил под вешалку портфель, не нагибаясь, нога за ногу стащил туфли и пошёл в комнату, по дороге сбрасывая галстук, пиджак, расстёгивая рубашку. Включил свет и плюхнулся на диван. Сил не было. Он сидел и лениво рассматривал комнату, впрочем, хорошо ему известную. Просторно, дорого, современно. Всё на своих местах. Да и кому что тут трогать?

Хотелось выпить, но вставать не хотелось. Он вдруг представил, как приходит домой и его встречает поцелуем жена, а навстречу бежит малыш. Он подхватывает его, подбрасывает вверх, а тот визжит от восторга. А потом они ужинают на кухне. Он рассказывает о своих делах, а она слушает, где-то кивает, что-то говорит типа «угу», «да ты что», при этом вытирая губы малышу, подкладывая на тарелку. Эта картина так ясно вдруг стала перед ним, и щекастенький мальчишка… Он вспомнил сегодняшние слова Костика: «Или ты приходишь – жена усталая и расстроенная, малыш приболел, капризничает. И ты, только зайдя в дверь, сразу отправляешься, например в аптеку. А потом варишь что-нибудь из двух блюд – пельмени или яичницу. А ночью по очереди с женой подхватываешься на плач малыша. Как тебе картинка?»

Да как, нормально. Всё лучше, чем сейчас. Есть какая-то осмысленность. То хоть бы знал, ради чего работаешь. Дима усмехнулся сам над собой: «Стареешь, милушка Яков Лукич»! Размечтался о чём – о смысле жизни. Да…». Он покрутил головой. И что интересно, вдруг поймал себя на том, что очень ясно представлял себе всё, кроме самой жены. Интересно, а кого из своих многочисленных женщин мог он представить на этом месте. Он перебирал одну за другой…нет, никого. Если только… Катю. Снова Катя. Конечно, столько не вспоминал, а сегодня в разговоре Костик как будто прорвал плотину, и оттуда хлынули воспоминания. Ведь не вспоминал же… Да нет, вспоминал, себе-то не ври, но старательно отгонял, прятал эти воспоминания. Потому что поступил с ней, как настоящая большая свинья, точнее свин. Потому и не вспоминал. Кому ж приятно.

Надо все-таки узнать у Костика, где она и как у неё всё сложилось. Насядет и всё выяснит.

Катя, Катюша… Самое прекрасное и самое неприятное воспоминание.

Костик и Димка собирались на дискотеку в пед. Вернее, собирался Костик, а Дима ворчал и брюзжал:

– Что я там не видел… не пойду!

– Ты мне друг или нет?

– Друг, но идти не хочу. Что я там буду делать?

– Танцевать ты там будешь.

– Не хочу я танцевать!

– Дим, ну не будь свиньёй! Что я, один попрусь?!

– Конечно, один. Ты там будешь с Ольгой, а я что – сбоку припёку?

– Да в том-то всё и дело, что Ольга будет с подругой.

– Ещё лучше! Не хочу я никаких подруг! Они все смотрят, как будто я их добыча, и они примеряются, как бы добычу схватить и утащить в норку.

Костик расхохотался:

– А что, ты добыча завидная. Ну, выручи, тебе ж не жениться на ней.

Через час они подходили к зданию пединститута, где на первом этаже в малом спортзале должна была состояться дискотека.

Костик издали увидел свою Ольгу, которая нетерпеливо пританцовывала на месте и вертела во все стороны головой, и потащил Димку вперёд. Подкравшись сзади, он схватил девушку за талию и приподнял. Та взвизгнула от неожиданности, вырвалась, повернулась расправиться с обидчиком:

– Ну, слава богу, мы уже вас заждались.

– Как заждались, – испугался Костик, – разве мы опоздали?

– Не опоздали. Но мы всё–равно заждались.

– Кто это мы? – поинтересовался Дима.

– Я и Катька, – она дёрнула головой куда-то вбок.

Дима повернулся и увидел уныло стоящую рядом и почти за его спиной девушку. «Да-а-а, – обречённо подумал он, – и что я с ней весь вечер делать буду?». Девушка показалась ему полной, бледной и совсем неинтересной. В каких-то тёмных, нелепых одёжках.

– Ну, знакомьтесь. Это Дима, это Катя, – энергично руководила Ольга.

– Дима, – протянул он руку и пожал протянутую ему маленькую, мягкую, но неожиданно крепкую ладошку.

– Катя, – тихо сказала она и подняла на него глаза. Глаза оказались красивые, яркие, тёмно–серые и какие-то умные что ли.

Она уставилась этими глазами на него и немедленно покраснела, просто вся залилась краской. «О, господи, за что мне это!» – с отвращением подумал про себя Дима.

– Ну, пойдёмте, – прервала сцену знакомства Ольга и решительно потащила за собой по порожкам Катю, а Дима с Костей послушно пошли сзади. Молча.

В спортзале гремела и сверкала светомузыка, они с ходу включились в общий танец. Протанцевали несколько танцев, а потом начался медленный. Ольга с Костиком тут же ушли танцевать. Дима понимал, что он должен пригласить Катю. Он пригласил, и они уныло потоптались под музыку. Она держала перед собой деревянные, напряженные руки, а он чувствовал себя идиотом, топчась, как у них говорили, на пионерском расстоянии.

С началом следующего медленного танца девушка неожиданно решительно обратилась к нему: «Дима, вы танцуйте, а я посижу. Я не люблю танцевать». Повернулась и пошла куда-то. Он несколько оторопел. Это было странно. Судя по её взглядам, он настроился на то, что придётся мучиться весь вечер с повисшей на нём девицей. Дима посмотрел ей вслед. Катя весьма целеустремлённо пробралась через толпу и уселась на широкий низкий подоконник, как на лавочку. Упёрлась в него руками и, немного выставив вперёд плечи, принялась с интересом рассматривать танцующих.

Дима пожал плечами и пошёл. Сначала вышел покурить, потом вернулся, потанцевал с какой–то девушкой и, отведя её на место, столкнулся с Ольгой и Костиком.

– А где Катька? – требовательно спросила Ольга.

– Она сказала, что не любит танцевать и лучше посидит.

Ольга с Костиком переглянулись. Костик пожал плечами. Ольга поджала губы. А Дима про себя усмехнулся: всё ясно – хотели свести, ан, облом.

– Пойдём поищем, где эта дурища. А, вот она, – Ольга потащила Костика куда-то в сторону. Дима проследил за ними взглядом и увидел Катю. Она сидела по-прежнему на подоконнике и, немного развернувшись как раз в его сторону, слушала молодого человека, который что-то ей рассказывал. Слушала серьёзно, спокойно. Создавалось впечатление, что парень жаловался, а она его успокаивала. Подошли Ольга с Костиком. Ольга начала, очевидно, нападать, а Катя энергично и даже сердито возражала и была совсем не похожа на тихую кислятину, стоявшую рядом с ним полчаса назад. Это интересно. Дима пристроился у другого подоконника, чуть наискосок, и стал наблюдать. Это была совсем другая девушка. Вот к ней подскочили три подружки и стали рассказывать что-то смешное, хохоча и перебивая друг друга. Катя доброжелательно слушала, блестя глазами и улыбаясь, а потом тоже рассмеялась. Дима не поверил своим глазам: так разительно изменилось её лицо. Милая девушка, чудесная улыбка! Потом подошла группка ребят, и вот уже вся компания весело смеётся, что-то обсуждает, споря и перебивая друг друга. И Катя тоже спорит и смеётся, между прочим, ничуть не смущаясь. Потом вся компания отправилась танцевать, а Дима, перейдя на опустевший подоконник, стал наблюдать.