Тонкие макаронины легко скользили под футболкой Кирюши, покрывая его напряжённый торс ароматным бульоном, снова и снова проходя по чувствительным соскам и обволакивая его полностью, практически окончательно лишая способности пошевелиться. В тот миг, когда скользкие макароны в его трусах стали поглаживать яички и надрачивать встающий член, Кирюша возненавидел весь мир и себя самого. За что такие пытки?! И он решил пойти на отчаянный шаг: до смерти подавиться грёбанной лапшой, лишь бы больше не чувствовать это снова. Уж лучше умереть, чем так. А ведь можно было столько нубов в Контре слить, так от души отпиздить Тимоху, отработать столько ненужной херни у лохов!.. Пиздец, как жестока жизнь! Он слишком молод!
И, сморгнув стоящие в глазах слёзы, Кирюша зажмурился, попытался вдохнуть, насколько ему позволяла забитая макаронами глотка, и сглотнул, надеясь на быструю смерть от удушья.
Но высшие силы не дали ему пасть подобно ебаному нубу, а оставили жить и чувствовать всю боль и прелесть чёртовой жизни. Макароны резко выскользнули изо рта Кирилла, не давая ему навредить себе, и тут же вошли обратно, заставляя распахнуть глаза в немом ужасе. Он был готов умереть!.. Одновременно ещё несколько десятков ароматных нитей резким толчком скользнули внутрь Кирюши, причиняя многострадальному анусу больше боли. Остальная лапша одним движением стянула его тело ещё крепче, выбивая из лёгких последние крохи воздуха. Пиком унижения стало то, что организм отказывался сопротивляться. Кирюша не мог пошевелиться, он только чувствовал, как скользкие макароны, которые он ел каждый день в течение многих лет, трахают его рот и задницу, как ароматный бульон стекает по горлу прямиком в желудок, как вся кожа стала влажной и скользкой от ёбаных макарон. Жопа болела как никогда раньше, даже больнее батиных пиздюлей. Лапша скользнула глубже, задевая простату, и у Кирюши глаза на лоб полезли от незнакомых ощущений, сильно отличающихся от недавней боли. Нет, боль не прошла, она была всё так же заметна, ничто не смогло заглушить её, но Кирюше вдруг стало настолько страшно, что непроизвольно сжался анус, от мысли, что макароны пойдут до конца, а ведь кишечник-то длиной двенадцать метров. Какой пиздец его ждёт!
Обиднее всего было то, что помимо боли Кирюша чувствовал возбуждение и некоторое наслаждение. Макароны ритмично трахали его зад, раз за разом проходя по простате, сжимали его яйца и член. Это было настолько омерзительно, что Кирилл попытался брыкнуться, за что получил несколько быстрых особенно глубоких и чувствительных толчков в разработанную растянутую задницу, и сконцентрировался только на боли. Да, так лучше, так он знает, что после всего этого останется мужиком.
От быстрых и умелых движений по члену Кирюша с хрипом кончил, закатив глаза. Макароны стали медленно распутываться и ускользать обратно в укрытие. Вскоре лапша покинула глотку, освободила руки Кирилла и отпустила член. Кирюша без сил упал на скользкий от бульона кафель и прислонился щекой к холодному полу. В ванной комнате были слышны лишь тяжёлое хриплое дыхание Кирюши и частое ритмичное хлюпанье макарон, всё ещё дерущих его в задницу. Не было сил встать, бороться, боль стала вполне терпимой и чем-то обычным, будничным. И это бесило. Кирюша, не поднимаясь, свернулся калачиком и попытался руками вытащить толстый скользкий жгут из макарон из своей жопы, но они постоянно выскальзывали и только быстрее двигались, с каждым толчком надавливая на простату. Кирилл взвыл и выгнулся, задрожав всем телом. Когда же это кончится?! Так больно и так приятно! Мерзость! Сам себе противен!
Это продолжалось до тех пор, пока Кирилл не начал рыдать в голос. Его зад мгновенно опустел, и все чувства разом отключились. Кирюша просто лежал на холодном скользком полу и плакал. От бессилия, отчаяния и унижения. И он решил мстить.
Несколько часов Кирюша отсиживался у себя в комнате, вынашивая план мести и попросту прячась от гнусного неприятеля. Для начала Кирилл решил забаррикадировать унитаз, чтобы позже расправиться с макаронами и выиграть немного времени. Произошедшее спустя долгие часы стало казаться ему чем-то далёким и чужим, неспособным коснуться его. Боль, как известно, забывается, поэтому Кирюша набрался смелости и решился на крайние меры. Наглухо заперев дверь в ванную комнату, Кирилл направился на кухню и стал вытаскивать из-под раковины все моющие средства, какие только смог отыскать, и прочие химикаты. Когда дверь в ванную начала ходить ходуном, Кирюша сгрёб в охапку свою добычу и заперся в своей комнате, дрожа от страха. Жопа адски болела, но гордый задрот Кирюша мужественно терпел, и его сердце грела мысль о будущей расправе. Его жопа очень скоро будет отмщена!
Выходить из комнаты было очень рискованно и опасно, посему умный Кирюша принял мудрое решение поискать ещё боеприпасов у себя в комнате. Они могли быть лишь в одном месте. Более опасных отходов не сыскать в целом свете! И находятся они в глубине мусорной кучи на компьютерном столе. Надев на руки свои старые детские зимние перчатки, Кирюша вытащил из-под кровати полиэтиленовый пакет с логотипом «Пятёрочки» и стал аккуратно скидывать в него наиболее безопасный на вид мусор. Чем глубже пробирался Кирюша, тем более ужасающая картина ему открывалась. Он ясно помнил, что именно там складировалось в течение трёх лет, но увиденное не совсем совпадало с воспоминаниями. Кирюша увидел нечто органическое и живое, и от ужаса на его жопе зашевелились волосы. Он пулей вылетел из комнаты, захватив с собой химикаты.
Значит ли это, что макароны добрались и до его комнаты? Они решили завладеть его священной обителью, чтобы вновь напасть исподтишка! Нельзя этого допустить! Чуть не сорвав дверь с петель, Кирюша ворвался в ванную комнату, одним махом сорвал с унитаза скотч и вылил туда сразу все твои запасы. Раздалось знакомое бульканье, и появились пузыри. Кирюша в ужасе отшатнулся, но нападения не последовало. Ещё раз ощупав задницу и прокрутив в голове ту мерзкую и ужасную сцену изнасилования, Кирюша дёрнулся и скривился от отвращения и липкого страха: а вдруг это повторится? Ещё минуту ничего не происходило, и Кирюша возликовал. Это победа! Он сумел одолеть мерзкие макароны!
Забросив под ванну пустые бутылки от химикатов, Кирюша бодрой, но хромой от боли в жопе, походкой направился в свою комнату, напрочь забыв о непонятном существе в куче мусора. Захлопнув дверь, Кирюша завалился на кровать и от души рассмеялся, пустив слезу облегчения и боли от жжения в анусе. Устало прикрыв глаза, Кирилл вздохнул и устроился на мягкой кровати поудобнее, чтобы жопа болела не так сильно. Тишину комнаты не нарушало ничто, и Кирюша впервые за целый день смог отдохнуть.
Спустя полчаса Кирюша мирно посапывал, а макароны из мусорки на столе медленно приближались. Неловкое движение – и носок, висящий на дверце шкафа, упал, выдернув Кирюшу из чуткого сна. Он удивлённо распахнул глаза, а лапша уже набивалась ему в рот. И всё повторилось. Макароны снова его выдрали, как сучку, а Кирюша ничего не смог сделать. Пиздец.
С нереальным трудом поднявшись со скользких и мокрых простыней, Кирюша наспех собрался, утёр выступившие на глазах слёзы и выбежал из этой проклятой квартиры, чудовищно хромая и матерясь сквозь сжатые зубы. Наступила звенящая, ничем не нарушаемая тишина, не предвещающая ничего хорошего.
========== 3. Макаронный апокалипсис ==========
Было уже темно, когда Кирюша выбежал на улицу. Дело близилось к ночи, прохладный летний воздух приятно холодил горячую кожу и обжигал лёгкие. Помотав головой, Кирюша гордой хромой походкой направился прочь от этого чёртова дома, прямиком к лучшему другу. Там-то он точно будет в безопасности. Путь не близкий, идти предстояло долго, и фонари, ровным строем стоящие вдоль дороги, предательски не работали. Ковыляя по тёмной аллее, Кирюша мычал под нос мелодию из рекламы прокладок, чтобы хоть как-то отвлечься. Получалось хреново.
Когда до двора Тимохи было уже рукой подать, и стали видны очертания местных достопримечательностей опасного райончика, Кирюша услышал голоса, которые показались ему смутно знакомыми. При ближайшем рассмотрении он понял, что это местное быдло. В любой другой день Кирюша невероятно обрадовался бы этой встрече, ведь он сам такой же, один из них. Но только не сегодня. Возникла мысль свернуть и обойти через дворы, но было слишком поздно: гопники заметили его и с характерным гоготом и улюлюканьем стали приближаться. На их лицах была радость от предстоящей встречи со старым корешем, но чем ближе они становились к бедному Кирюше, тем быстрее гасли их беззубые улыбки, и появлялось удивление вперемешку с некоторым отвращением. Они встретились в свете единственного фонаря.
