Переводчики: Анна Адаменко (главы 1–5), Дарья Труфанова (главы 6-12), Анна Рорк (главы 13–39)

Редакторы: Лина Зянгирова, Наталья Кузнецова

Вычитка: Катерина Матвиенко

Обложкой занималась Изабелла Мацевич.

Пролог

— Привет, папочка, — обычно ясный голос Кайли был тусклым и хриплым от эмоций.

Даже в свои восемнадцать лет рядом с ним она до сих пор чувствовала себя маленькой девочкой.

— Дарла в конце концов вышвырнула меня из дома… Один из её друзей стал уделять мне слишком много внимания.

Кайли закатила глаза, и крупные слёзы потекли по её щекам. Ругая себя за слабость, она вытерла лицо тыльной стороной ладони.

— Не понимаю, зачем она тратит на них своё время. Ведь никто и никогда не сравнится с тобой, — игнорируя тупую боль в груди, фыркнула девушка. — Может, мне стоит написать об этом песню?

У неё были важные новости, поэтому Кайли заговорила быстрее:

— Кстати, о песнях. Я собираюсь в Нэшвилл, как мы и договаривались. — И хотя поблизости не было ни души, она понизила голос до шёпота: — Обещаю, ты будешь мной гордиться.

Сделав несколько глубоких вдохов и дождавшись, когда высохнут слёзы, она наклонилась ниже, чтобы провести рукой по буквам своей фамилии, написанным на временной табличке.

— Скоро у тебя будет настоящее надгробие, клянусь. Чего бы мне это ни стоило. Мы поставим такое же красивое — мраморное — как у мамы. Может, выгравировать на нём гитару? Как тебе идея?

Её плечи сотрясали рыдания, вызванные знакомым чувством пустоты и боли, которые запульсировали внутри, когда в ответ она вновь услышала лишь тишину.

Ей так много хотелось ему рассказать. Столько всего она не успела произнести вслух, прежде чем стало слишком поздно. Но слова застревали в горле болезненным комом точно так же, как и в её ночных кошмарах — тех самых, где она выходила на сцену и не могла вспомнить ни строчки из своих песен.

Вдалеке просигналили. Её ждало такси. Пора уходить. Поэтому она произнесла то, что не смогла сказать ему в их последнюю встречу:

— Прощай, папочка.

Глава 1

Оклахома казалась намного красивее, когда остались видны лишь её очертания. Даже если виной тому были застилающие глаза слёзы. Автобус, покачиваясь, увозил Кайли и её вещи всё дальше. Дорога была ухабистой, а в воздухе пахло бензином, но в этот момент она чувствовала себя лучше, чем за все последние месяцы. Ей следовало проститься со своей лучшей подругой Лулу, но та принялась бы отговаривать её от этой затеи.

Кайли лишь навестила могилу отца, чтобы попрощаться, молясь, что он поймёт.

Обойдя вокруг дома и убедившись, что Дарлы нет, она в последний раз воспользовалась своим ключом. Кайли нашла свой старый розовый чемодан — тот самый, с которым ездила к бабушке перед её смертью. Забив его до отказа, Кайли прихватила банан и банку колы, а затем вызвала такси, на котором собиралась добраться до автовокзала.

А ещё она обзавелась лишней сотней долларов, так как миссис Пэм, её бывший работодатель, чувствовала себя виноватой за её увольнение и посему расщедрилась. Кайли подозревала, что деньги, вероятнее всего, пожилая женщина достала из собственного кармана. Да и большая их часть ушла на оплату такси до Оклахомы.

Она сжала гитару в руке и принялась рассматривать своё едва заметное отражение в автобусном окне. В голове витали тексты песен о том, как удержать то, что имеешь, и как отпустить навсегда потерянное, но у неё не хватало сил записать их. Ей предстояла тринадцатичасовая поездка на автобусе, которая обошлась в сто пятьдесят баксов, хотя и стоила того.

Спустя три грязных туалета на автозаправочных станциях Кайли оказалась в центре Нэшвилла. Он был гораздо лучше, нежели ей представлялось, но поездка на автобусе обессилила её и почти лишила надежды.

Она достала мобильник и запустила приложение, позволяющее найти ближайший отель. Неподалёку обнаружился «Экстендед Стэй Нэшвилл» по цене шестьдесят долларов за ночь, находившийся возле Принтерс-Элли[2]. Что ж, она потянет. Правда, недолго, но ей нужно было на чём-то сосредоточиться. На чём-то, что отвлекало бы её от мыслей о том, что она, вероятно, совершила самую большую ошибку в жизни.

Заселившись и приняв душ, Кайли не выдержала и позвонила лучшей подруге. Когда она сообщила, где находится, реакция Лулу была предсказуемой:

— Ты что, спятила?

«Да».

— Лулу, я знаю, это звучит бредово, но…

— Бредово? Нет, это сумасшествие! Кайли, ты совершенно одна в городе, в котором никогда не была и никого там не знаешь. Что если с тобой что-то случится? О чём ты думала?

— Пожалуйста, дай сказать.

— Валяй, — вздохнула Лулу на том конце провода.

Так, словно подруга была рядом, а не за тысячу километров.

Кайли сделала глубокий вдох и постаралась объяснить своё внезапное помутнение:

— Я потеряла отца. Дарла выставила меня после того, как ей показалось, что её очередной омерзительный бойфренд подкатывал ко мне. Затем я пришла на работу и узнала, что меня уволили. Не пойми превратно, Лу, но когда этим летом ты отказалась от поездки в Нэшвилл, я почувствовала, что ещё чуть-чуть, и моя мечта улетучится. Ни в Прайде, ни в Оклахоме меня ничего не держит. И, пожалуйста, не вини меня. Клянусь, пока я смогу оплачивать мобильные счета, мы будем разговаривать каждый день.

— Ты же знаешь, я не смогла поехать в Нэшвилл, потому что мне нужно было встретиться с отцом в Калифорнии. Это не значит, что я не хотела поехать с тобой. Но у него изменились планы, и мы так давно не…

— Я понимаю. Поверь. Если бы у меня была возможность провести день с папой, я бы ни на что её не променяла. Это просто… такой момент, что… Мне сложно объяснить, но я должна быть здесь.

Кайли прервала подругу, так как прекрасно её понимала: она сама без колебаний выбрала бы встречу с отцом вместо того, чтобы сопровождать подругу на вечер открытого микрофона[3].

Лулу преувеличенно вздохнула, что можно было расценивать как одобрение. Когда она вновь заговорила, её голос звучал мягче:

— Ну, игрушка мачехиного хахаля, рассказывай. Что же там такого случилось?

Кайли рассмеялась:

— Ты только об этом и думаешь. Прости, но ничего такого. Всё было совершенно невинно. Глупо до безобразия, но невинно. Я разлила кока-колу на свою рабочую рубашку, а он решил одолжить мне свою. Дарла вошла в самый неподходящий момент и остервенела. Уверена, она просто искала повод, чтобы от меня избавиться.

После того как отец Кайли погиб в результате нелепого несчастного случая на заводе, где он работал, его вдова — тридцатипятилетняя экс-королева красоты — довольно прозрачно намекнула, что она не заинтересована в том, чтобы Кайли продолжала жить в доме, в котором выросла.

— И что ты собираешься там делать? — Голос Лулу звучал скорее заинтересованно, нежели осуждающе.