Ладно, это правда, что Джеймс не смог бы организовать попойку в Норе, но я все равно не понимаю, почему Одри должна записывать имена членов семьи для семейной вечеринки. Ох, ладно, я вообще не могу понять, каким образом в голову тети Одри приходит та или иная мысль.

— Подожди секунду, а Джинни знает об этом? — с подозрением спрашиваю я. Весьма странно, что она только что ничего мне не сказала.

— Нет-нет, но все будет хорошо, — отмахивается Одри от моего вопроса. — Я уже должна бежать, дорогая, была рада тебя видеть! Перси заглянет позже!

Какое счастье — дядя Перси. И до того, как Одри выходит из комнаты, на пороге объявляется Тедди. Вот теперь и правда у тишины нет ни единого шанса.

— Пока, Одри, — говорит Тедди, когда она проходит мимо него. Она игнорирует его. — Приветище, Роззи.

— Привет, Тедди, — усмехаюсь я. Он присаживается рядом со мной и обнимает меня, чтобы мне не пришлось подниматься. — Тебе тоже надавали четких распоряжений проверить меня или еще чего-нибудь подобного?

— Ну… да, — признается он, — Лили составила расписание. Хочешь взглянуть?

Он достает клочок пергамента из кармана.

«Папа (Гарри), мама (Джинни), Одри, Тедди, Джордж, Билл, Виктуар, Дом, бабушка, миссис Тонкс, Флер, Перси, Фред, дедушка, Я (Лили), Рокси, Анджелина.»

— Погоди… это на неделю?

— Нет, всего лишь на сегодня, — признается Тедди.

— То есть ты хочешь сказать, что у меня… — я медленно подсчитываю написанные имена, — сегодня будет еще тринадцать посетителей? И это не считая мамы, папы и Хьюго! Тедди, я же свихнусь!

Тедди вскакивает, хватает лист бумаги и принимается писать. Закончив, он бросает записку на кофейный столик и протягивает руку, чтобы помочь мне подняться.

— Собирайся, мы уходим.

Я опуская взгляд на записку.

«Джордж, Билл, Вик, Дом, миссис Уизли, бабушка, Флер, Перси, Фред, мистер Уизли, Лили, Роксана и Анджелина, я забрал Розу на день. Вам нет нужды проверять ее, с ней все хорошо.

Тед.»

— И куда мы пойдем? — спрашивая я, когда Тедди хватает мой кардиган.

— Не знаю, — пожимает он плечами, — куда угодно.

***

В итоге мы оказываемся в маггловском игорном клубе, играя в старую аркадную игру Пак-ман, как мы часто делали в прошлом. Я замечаю множество взглядов, обращенных на нас. Полагаю, все из-за того, что здесь практически не бывает беременных, играющих в Пак-ман с парнем, в которого они влюблены. После игры у меня просыпается зверская потребность съесть хотя бы порцию мороженого, поэтому мы отправляемся к одной их тех американских закусочных, которые с недавних пор, кажется, открылись буквально на каждом углу. Но в них продают самое лучшее мороженое с фруктами в мире. А еще тут есть энергичные официантки на роликах, одетые в стилизованную американскую униформу, но когда одна из них приближается к нам, чтобы принять заказ, ее южно-английский акцент убивает весь антураж.

— Нам стоит выбираться так чаще, — говорю я, когда мы сидим и смеемся за мороженым. — Определенно, больше аркадных игр и больше мороженого.

— Стоит, — соглашается Тедди, — только вот ты скоро станешь матерью…

— Я найду няньку, — пожимаю я плечами.

— … а я через семь месяцев буду отцом.

Я роняю ложку. А месте с ней и челюсть. Он улыбается мне, но я ничего не могу вымолвить в ответ. Я просто смотрю на него, как мне кажется, не меньше двух минут.

— Тедди! — выдыхаю я, когда наконец-то обретаю способность говорить. — Это же просто фантастика!

— Знаю! — взволновано отвечает он. — Мы еще никому не говорили, потому что еще слишком рано… но я просто должен был с тобой поделиться.

— Это лучшая новость с тех пор, как… с тех пор… как придумали порционный хлеб! — я и сама не понимаю, причём здесь нарезанный хлеб, но почему-то в данный момент мне кажется такое сравнение весьма уместным. — Поздравляю!

И какого черта новости о ребенке Тедди волнуют меня больше, чем мой собственный? Вероятно, это все из-за того, что мне не надо рожать его (несмотря на то, что пару месяцев назад я была более чем готова сделать это).

— Я так взволнован, Роззи, — улыбается он, — то есть, я хотел сказать, что напуган до чертиков…

— Эй, добро пожаловать в клуб.

— Но я стану отцом! У меня будет семья!

Я никогда не видела Тедди Люпина таким взволнованным, и я могу его понять. У него никогда не было нормальной семьи: сами понимаете — двое родителей и ребенок. И наконец-то, все это у него будет, и я не могу еще сильнее радоваться за него… и за Виктуар тоже. Не могу поверить, что Дом станет тетей, а Луи — дядей! Мы все выросли… и это ужасно.

Когда я возвращаюсь домой, уже темнеет. Мама и папа вернулись домой с работы и готовятся к праздничной вечеринке Джеймса у Поттеров.

— Как погуляла с Тедди? — спрашивает мама, надевая серьги.

— Это было как в старые добрые времена, — улыбаюсь я. — Эм, мама?

— Да, дорогая?

— Правда… что рожать очень больно, как об этом рассказывают? — я задаю тот же вопрос, что и в свои пять лет.

— Нет, на самом деле все не так уж и страшно, — говорит она, но не смотрит мне в глаза, когда продолжает. — Но ты должна быть готова к тому, что придется постараться, Роза.

— Ладно… я слышала, что это гораздо хуже Круцио.

— Чепуха. Кто тебе об этом сказал? — нервно отзывается она.

— Ты сказала!

Она вздыхает и все же встречается со мной взглядом.

— Честно говоря, это самое болезненное из всего, что с тобой когда-либо может произойти. Но ты знаешь, это продлится всего лишь от пятнадцати до двадцати пяти часов, так что…

— От пятнадцати до двадцати пяти часов? — заикаюсь я. — Я думала, что все это займет… ну не знаю, часа четыре?

— Четыре? — смеется она. — Ага, может быть, когда ты будешь рожать девятого, все и займет четыре часа. С первым же придется дольше помучиться, — она замечает выражение ужаса на моем лице. — Расслабься, у тебя все будет хорошо. Постарайся не думать об этом.

— Как долго ты рожала меня? — спрашиваю я. Я не могу не думать об этом. Ведь меня все это ждет уже через две недели.

— Ох, даже не знаю, — пожимает она плечами, — около шести часов… плюс еще тридцать…

— Тридцать шесть часов?! — вскрикиваю я. — Это же целый день, целая ночь и весь чертов следующий день! ТРИДЦАТЬ ШЕСТЬ ЧАСОВ?! — и почему я была такая наивная…

— Роза, не волнуйся об этом. Когда все закончится, ты забудешь о боли и у тебя будет прекрасный маленький малыш…

Я больше не слушаю. Тридцать шесть часов. Как можно пережить всю эту боль? Почему я захотела естественные роды? Как мама решилась на рождение еще одного ребенка после того, как промучилась тридцать шесть часов, рожая меня? Я продолжала задавать себе все эти вопросы по пути к дому Поттеров, и едва слышала о том, как папа рассуждал, что современные метлы едва ли так надежны, как в его времена.

— Мой старый Чистомет был хорошей метлой, пусть и не такой скоростной, как Молния, разумеется, но гораздо стабильней и надежнее. И наложенные чары до сих пор еще не выветрились. Слышал, что на новый Нимбус дают всего лишь два года гарантии…

Я рожу ребенка меньше, чем через две недели, а все, о чем он может говорить — это метлы. Знаю, что учитывая обстоятельства, все в тему, но вы же понимаете — тридцать шесть часов непрерывных схваток! Подобное должно быть запрещено законом, верно? То есть, я хочу сказать, не должен ли целитель спустя восемь часов схваток просто вытянуть его?

— …да и Молния Гарри все еще даст фору той же Молнии-360. Абсолютное надувательство, как по мне. Они думают, что могут назвать всякую ерунду Молнией, и люди купятся на это… уж точно не я!

Даже не знаю, как целитель должен вытащить его… может быть, используя «Акцио»? Или, быть может, мне стоит просто направить туда свою палочку и самой сказать «Акцио»! Тогда бы ребенок просто вылетел! Да знаю я, что поначалу будет больно, но это все равно, что содрать засохшие бинты с раны — больно, но быстро. Может быть, я попробую это позже, когда мы вернемся с вечеринки. Если же я сделаю это сейчас, то папа отругает меня за то, что я залила кровью его новую машину.