– Как пожелаешь, принцесса. Больше ничего не хочешь мне рассказать?

Я покачала головой. Даниэль долго вглядывался мне в глаза. Затем нехотя отпустил руки и погладил меня по щеке.

Ты все еще бледная. Можешь не рассказывать всего, если не хочешь, но знай, что я всегда готов тебя выслушать. Пойдем, я накормлю тебя. Обещаю посадить тебя на такси, но только после того как мы поужинаем в кафе.

Я согласно кивнула. За весь день я ничего толком не съела и чувствовала себя без сил.

Даниэль привел меня в уютное кафе на веранде. Я заказала себе блинчики и кофе. Неодобрительно взглянув на меня, он добавил к заказу еще несколько блюд – мясное, салат, десерт и то же самое для себя.

– Это вкусно. Тебе понравится, – улыбнулся парень.

– Не стоило.

– Стоило. Надо вернуть румяный цвет твоим щечкам. Не спорь, – отрезал Даниэль.

Препираться сейчас с ним было бесполезно, поэтому я смирилась. К тому же я действительно была голодна. При этом меня мутило от волнения и тревоги.

Пока ела, я обдумывала, что мне делать дальше. Нельзя было рассказывать об итальянце Даниэлю. Алина тоже не должна знать. Я не хочу подвергать опасности других людей. У меня нет иного выхода, кроме как завтра же купить билет на самолет и уехать домой. С этими мыслями я успокоилась. Паника сменилась твердой уверенностью.

– Вижу, ты что-то решила для себя. Что-то важное, – сказал, наконец, Даниэль. Он любезно предоставил мне возможность погрузиться в собственные мысли, не беспокоя разговорами, и только теперь заговорил. Я была благодарна ему за это.

– Да, я хочу уехать назад, домой.

– О, вижу, мы тебя здорово потрясли, красавица, – усмехнулся Даниэль.

– Нет, не в этом дело, – улыбнулась я. – Просто я здесь чужая. Я не могу справиться с теми трудностями, с которыми мне пришлось столкнуться. Я многого здесь не понимаю. Дома моя жизнь была гораздо проще.

– Когда мы сталкиваемся с трудностями, с которыми не можем справиться, есть люди, способные нам помочь. Надо лишь попросить их, – многозначительно произнес Даниэль.

– Я привыкла справляться со всем сама.

– Чёрт побери, – он резко стукнул кулаком по столу. – Ты настолько не доверяешь мужчинам, девушка?! Что за ублюдок приложил к этому руку? Пусть только попадётся мне на глаза…

Я чуть не подпрыгнула от резкой перемены настроения Даниэля. Меня потрясла охватившая его злость, которая так же внезапно прошла, как появилась несколько секунд назад.

– Прости. Я вышел из себя. Ты не заслуживаешь такого обращения, Лана. Как можно было причинить боль такой прелестной девушке? Ты не должна взваливать всю ответственность на свои хрупкие плечи. Я вижу, что именно так ты и поступаешь по жизни.

– Даниэль, я росла без матери с десяти лет, так что мне пришлось быть ответственной и самой заботиться о себе. Отец сам как ребенок, за которым нужен глаз да глаз. Хоть он и относился ко мне с большой любовью, я не хотела быть обузой для него, так что, как только стала достаточно зарабатывать, сняла себе квартиру. Он, конечно, был против, но достаточно и того, что мои приёмные родители содержали меня практически с рождения и дарили заботу и любовь, несмотря на то, что я им не родная, поэтому меньшее, что я могла сделать, это перестать обременять отца. Я чувствовала себя словно не на своем месте, пока не ушла в «вольное плавание» после совершеннолетия.

Я не хотела рассказывать столь личные вещи, но признание вырвалось само собой: Даниэль затронул мое прошлое, о котором мне не хотелось вспоминать, и вызвал бурю эмоций в глубине моей души. Я хотела лишь доказать ему, что ответственна перед собой, и это совсем не связано с тем, что однажды человек, которому я безгранично доверяла и любила, мой парень, предал меня, и тогда я перестала ходить на свидания даже спустя шесть лет.

Даниэль молча сжал мою ладонь. Взгляд его красноречиво говорил, что он обо всём догадывается.

– Ты удивительна. Твоим родителям очень повезло с тобой. Но всё же я говорил о другом. Можно быть ответственным и при этом чуть больше доверять другим. Я вижу, что кто-то предал тебя, кто-то, кому ты доверяла, поэтому ты сторонишься мужчин.

– Мне бы не хотелось об этом вспоминать, – остановила его я, в очередной раз удивляясь его проницательности.

Даниэль кивнул, соглашаясь, но в его глазах по-прежнему отражалась задумчивость.

– А ты давно живешь здесь, Даниэль? – сменила я тему.

– Двадцать три года, – пожал плечами тот.

– Значит, всю жизнь? – прикинула я его возраст, на что парень лишь ухмыльнулся. – И чем ты занимаешься?

– Мои ответы не бесплатны, красавица. Я расскажу всю правду о себе, как только ты доверишься мне. – Даниэль лукаво улыбнулся.

– Ты прав, не будем об этом. Мне уже пора. Спасибо тебе за все, Даниэль. Не знаю, что бы я делала, если б не встретила тебя. По крайней мере, уж точно бы натерла мозоли на ногах, пока добиралась до гостиницы. Оставь мне свой номер телефона, я верну тебе деньги.

– Девушка, если ты еще раз заговоришь о возврате этих смешных денег, я оскорблюсь. Но я рад, что ты попросила мой номер, – довольно улыбнулся Даниэль.

– Вот. Звони в любое время, если понадобится помощь, захочешь встретиться или просто поговорить. – Даниэль протянул мне визитку.

– Спасибо. – Я убрала её к себе в карман.

Даниэль расплатился за ужин, и мы вышли из кафе.

– Лана, давай немного прогуляемся, – предложил Даниэль.

– Даниэль…

– Да, знаю-знаю. Тебе пора. Ты так спешишь поскорее уехать отсюда?

– У меня остались важные дела.

– Хорошо. – Даниэль вздохнул, подошел к обочине дороги и махнул рукой проезжающему мимо такси. Он заплатил водителю деньги, открыл для меня дверцу и жестом пригласил сесть в салон автомобиля.

– Еще раз спасибо тебе, Даниэль! Ты замечательный, – я поцеловала его в щеку и села в машину.

Глаза Даниэля довольно заблестели, и он нежно улыбнулся мне.

– Я буду надеяться, что ты передумаешь, красавица, и останешься в Париже. Я буду ждать нашей встречи.

Мне бы хотелось, чтобы мы стали друзьями, но я знала, что не могу себе этого позволить и должна немедленно уехать домой. В Россию.

Вернувшись в гостиницу, я позвонила в аэропорт. Рейсы были на завтра в одиннадцать часов утра, в четыре часа дня и в половину двенадцатого ночи. Надо уйти отсюда поздно вечером, как раз к ночному рейсу, чтобы не заметил итальянец. Если я уйду утром, выбрав одиннадцатичасовой рейс, то могу столкнуться с ним в коридоре, или же он рано придет за мной, и я буду вынуждена все ему объяснять. Я убедила себя, что выдержу с ним еще день в этой чертовщине, а ночью сбегу, и забронировала билет на половину двенадцатого ночи.

Взяв в руки телефон, я увидела несколько пропущенных вызовов от Алины. Я тут же ей перезвонила.

– Ну, давай, рассказывай, как все прошло? Вы были так заняты, что вам было не до разговоров? Каков он? – Алина засыпала меня вопросами.

Я обдумывала, что можно ей сказать и чего говорить не следует.

– Успокойся, Алина! Это были скучные деловые встречи.

– Расскажи о нем, – не унималась Алина.

– Да мне нечего рассказывать. Это угрюмый неразговорчивый мужчина. Я не хочу о нем вспоминать.

– Все так плохо, подруга? – кисло спросила она.

Я не могла рассказать Алине о своих планах, иначе она бы вмешалась, решив, что я совершаю большую ошибку, уезжая из Парижа. Я слишком хорошо ее знала.

– Ты лучше расскажи, как у тебя день прошел? – Я перевела разговор на безопасную тему.

Мы долго разговаривали о беспомощной женщине, которая и шагу не может ступить без Алины; о том, как они колесили по Парижу, посещая всевозможные экскурсии, и о том, как Алина ходила под ручку с пожилой женщиной, переводя ей на ухо все, что говорят экскурсоводы. Я смеялась ее шуткам и сочувствовала жалобам, но как бы тяжело ей не было, все происходящее с ней было гораздо лучше, чем ситуация, в которой оказалась я. Она останется здесь, а я уеду домой. Несмотря на все неприятности, в глубине души мне не хотелось покидать Францию.