Он смотрит на меня сверху вниз, словно я его злейший враг, прежде чем проводит рукой по волосам.

— Блядь! — он пинает камень, отвернувшись от меня, будто один мой вид отталкивает его. — Блядь, блядь.

— Какого черта? — бормочу я вслух, хотя хочу сказать это про себя.

Он снова смотрит мне в лицо, его глаза сверкают затаенной яростью, и на этот раз он выглядит готовым обрушить ее на меня.

— Никогда больше, я имею в виду, никогда больше не искушай меня.

— Что?

— Убирайся с моих глаз. Твое лицо вызывает у меня отвращение.

Рыдание застревает у меня в горле, когда его те же самые слова, сказанные в тот день много лет назад, вновь вскрывают меня.

Он начал зашивать эти раны только для того, чтобы разорвать их.

Я ненавижу его.

Я ненавижу его.

Я так чертовски сильно ненавижу его.

— Немедленно! — рычит он, и не нужно повторять дважды, когда я поворачиваюсь и выбегаю из сада.

Мои губы распухли, сердце разбито, а голова кружится от воспоминаний семилетней давности.

Глава 11

Кимберли

11 лет

— Вон там? — Ксан указывает на тропинку между деревьями.

— Да, — говорю я без улыбки, хотя мне этого хочется. Сильно. — Иди и приведи ее.

— Луна! — зовет он нашу кошку, исчезая за деревьями. — Выходи!

Его голос медленно затихает, и я фыркаю, бросая в рот зеленые M&M's. Я оставлю все остальные цвета для Ксана.

Луны там нет. Она дома, спит у камина — у его, не у моего. Мама скорее убила бы меня, чем позволила бы завести какое-нибудь домашнее животное.

Но дядя Льюис разрешил Ксану завести Луну, и после этого она стала нашей кошкой.

Она не пропала, но я сказала Ксану, чтобы он пошёл ее искать, потому что он был подлецом. Поскольку он ненавидит холод, я вывела его на улицу, когда вот-вот пойдет снег.

Я сижу на камне у входа в лес и хватаю палку, затем вожу ее по земле, ожидая.

Ранее я сказала Ксандеру, как сильно я ненавижу быть маминой дочерью и что она мешает мне есть мою любимую еду.

— Не обращай на нее внимания, ты прекрасна, — сказал он, наблюдая за спящим Кирианом.

— Да? — спросила я, уставившись на него широко раскрытыми глазами.

Его щеки покраснели, прежде чем он кивнул.

— Ты самая красивая девочка, которую я знаю.

— Даже красивее, чем Сильвер?

— Красивее, чем кто-либо.

Он взял палец Кира, а мой младший брат сжал его в кулачок.

Это не могло быть правдой; он лгал мне. Все говорят, что Сильвер кукла Барби с ее золотистыми светлыми волосами и бледно-голубыми глазами. Она всегда элегантна и величественна, в то время как я просто... я.

Полненькая и неизящная. И у меня есть некоторые недостатки, которые никуда не денутся.

— Ты лжешь. — я дуюсь.

— Зачем мне лгать тебе, Грин?

Мое лицо вспыхнуло, и я закрутила прядь волос.

— Ты не думаешь, что я толстая?

— Нет. — его небесно-океанские глаза встречаются с моими. — Ты просто любишь поесть, а мне нравится, когда ты ешь.

Я ударяю его по плечу своим.

— Ты можешь пойти со мной в продуктовый магазин?

— Позже. Я встречаюсь с Эйденом и Коулом на футбольном матче.

— Но вы встречались на прошлой неделе.

— Мы встречаемся каждую неделю, Грин.

— Но почему? Кто составит мне компанию?

— У тебя есть Кир.

— Он ребенок, и не думаю, что он понимает, когда я говорю.

— Мне нужно идти.

— Ты не можешь.

— Конечно, я могу. — он выдернул руку из кулака Кириана. — Ты не имеешь права указывать мне, что делать, Грин.

Я нахмурилась. В последнее время он говорил все эти вещи, от которых мне захотелось ударить его.

С того дня, как миссис Найт ушла и больше не вернулась, мы с Ксаном стали лучшими друзьями.

Мы все делали вместе и делили всю нашу жизнь друг с другом.

Потом он решил, что Эйден и Коул важнее меня.

— Ты можешь встретиться с Сильвер, — сказал он, пристально наблюдая за мной. — С кем я вижусь, это не твое дело.

Он вытолкал меня из комнаты Кириана, чтобы мы его не разбудили.

Выйдя на улицу, он скрестил руки на груди.

— Из-за чего ты так злишься?

— Ты не знаешь? — я обхватила себя руками.

— Нет.

Глупый дурак.

Я хотела провести с ним время, но он предпочёл играть со своими глупыми друзьями. В таком случае он мог бы пойти к ним и оставить меня в покое.

Я ворвалась в свою комнату и захлопнула дверь. Легла на кровать, кипя от злости, и набросилась на пакет чипсов, который спрятала под одеялом после того, как мама пришла проверить комнату.

Мгновение спустя раздался стук в дверь.

— Открой, Грин.

Его голос был ровным, даже умоляющим, и это почти заставило меня захотеть впустить его.

Я, конечно же, этого не сделала.

Не раньше, чем он поймет, что сделал не так.

— Ты ведешь себя, как ребенок, — сказал он.

— Тогда отстань от меня.

— Я не хочу, чтобы ты злилась.

Тогда не ходи к своим глупым друзьям.

Всякий раз, когда я была одна, мой дом казался таким пустым, как в фильме ужасов, который я смотрела с Сильвер в прошлый раз. Призраки вышли и попытались высосать жизнь из любого человека, находящегося там.

Ксан единственный, кто держал этих призраков подальше, когда папы не было рядом. Я не хотела оставаться наедине с мамой. Она всегда смотрела на меня так, словно жалела, что родила меня.

Быть с ней было худшим, самым настоящим кошмаром, который у меня когда-либо был.

— Я выбрал для тебя зеленые M&M.

У меня потекли слюнки, но я не ответила.

— Я оставлю пачку перед дверью. Вернусь позже, Грин. Мы вместе посмотрим фильм, хорошо?

Не уходи.

Слова сорвались с кончика языка, но я прикусила полный рот чипсов, чтобы они не вырвались.

Вскочив, я наблюдала за ним из окна, как он направлялся к дому Эйдена дальше по улице.

Он действительно ушел.

Ксан вернулся через некоторое время и спросил, простила ли я его. Я сказала «да», если он найдет Луну для меня.

Что подводит нас к настоящему моменту.

Прогулка на улице по холоду его наказание за то, что он оставил меня ранее. Как только он проведет там несколько минут, я его прощу.

Сильвер сказала, что она ходила сюда со своим отцом и что было так холодно, что она ощущала холод и даже призраков.

Я ухмыляюсь.

Призраки это хорошо.

Ксан будет напуган и...

О, нет.

Призраки.

С тех пор как Ксан исчез с Эйденом и Коулом три года назад, он не любит, когда его оставляют одного в неизвестных местах.

Я слышала, как дядя Льюис тогда разговаривал с папой, и сказал, что их похитили злые люди. Ксану потребовалось два дня, чтобы пройти по незнакомому лесу, прежде чем он смог вернуться домой.

Он пробрался в наш дом через служебный вход, проник в мою комнату и спал со мной в течение месяца после этого.

Хотя он не любил много говорить о том времени с другими, он сказал мне, как сильно ему было страшно оставаться там одному.

Что он звал на помощь свою маму, хотя знал, что она больше не придет за ним.

Тогда я плакала за него. Я просто обняла его и заплакала.

Его боль — моя боль.

Я переживаю это хуже, чем он, потому что, пока он просто рассказывал эту историю, я ощущала каждый холодок на его коже и каждую слезу, которую он пролил, когда звал свою мать в неизвестном темном месте.

Я могла бы также пинать и кричать в своей голове на людей, которые привели его в это место.

Вот как сильно я с ним связана.

Почему я решила, что это хорошая идея привести его на холод и подвергнуть его ситуации, подобной той, что произошла ранее?

Вскочив на ноги, я иду по тропинке, по которой он ушёл. Ветки хрустят подо мной, и я вздрагиваю, будто кто-то схватил меня за плечо.