Он, сверля меня ненавидящим взглядом, кивнул.

— Вот и отлично. — Я больно ущипнул его за щеки. — А теперь вали нахер отсюда.

Когда Джон дал деру, я, еще улыбаясь, пошел на выход из парка. Моей непроизвольной реакцией было поделиться своей победой с Люком, и я осознал, что пишу ему, только в момент, когда сообщение уже было набрано, а мой палец завис над кнопкой «отправить». С меня сразу сошло все веселье, и я снова почувствовал холод.

Я скопировал текст и отправил сообщение Гаррету, но это было не то же самое. Без моего хмурого лиса все было не так и не то.

***

Наступило рождественское утро, и я поднялся на кухню, соблазнившись ароматом свежего кофе. А еще запахами острых колбасок и кексов. Мои мать и отец выглядели как стереотипная счастливая парочка из телерекламы, и я, прихлебывая из кружки, ждал, когда они признаются, что в них вселились инопланетяне.

— Чего это вы такие довольные?

— Что здесь такого уж удивительного? — заявил Даффи. — Я со своей семьей, и впереди замечательный день.

Я скептически фыркнул.

На кухню спустилась хмурая, заспанная Адриана, одетая в штаны от пижамы и Микино худи. Она налила себе кофе и уставилась на родителей с тем же подозрением, какое испытывал я.

— Что происходит? — спросила она.

— Пора открывать подарки, — ответила наша мать, улыбаясь. — Идем.

— Подарки? Ты же говорила, что в этом году у нас нет денег на Рождество. Раза четыре за месяц сказала.

— Ну а теперь все изменилось, так что умолкни и тащи свою задницу к елке!

Адриана рассмеялась, и я поразился тому, что мои родственники, даже проявляя любовь, не могли перестать ругаться и чертыхаться. Но, тем не менее, они во многом стали другими. Незначительные перемены накапливались мало-помалу в течение последних недель — с тех пор, как я заплатил долги за аренду.

— Слушайте, я пойду еще полежу, — пробормотал я. — Я не в рождественском настроении.

— Но если ты позвонишь мистеру Роулингсу… — начала Адриана, и я бросил на нее строгий взгляд.

— Заткнись, или я не покажу тебе одно прикольное видео.

Это вызвало в ней интерес, она умолкла, и мы потопали за мамой в гостиную. Чтобы там моя мать не говорила ранее о подарках, она все равно украсила дом к Рождеству. Повсюду висели красные бантики, мишура и гирлянды, а посреди комнаты стояла огромная елка.

Держа чашку кофе, я примостился на подлокотнике кресла, а Адриана округлившимися глазами обвела маленькую горку подарков.

— Но я ничего вам не приготовила…

Даффи махнул рукой.

— Заканчивай причитать и открывай подарки.

— Но…

— Адриана, пожалуйста… — Его мягкий тон потряс нас обоих. Особенно после того, как папа продолжил: — Я всю ночь не спал. Боялся, что выбрал не то.

В него реально вселился пришелец.

Адриана, продолжая недоверчиво коситься на Даффи, села под елкой и под предвкушающими взглядами наших родителей приступила к разворачиванию подарков. Я понятия не имел, что происходит, но тоже с нетерпением ждал ее реакции на мой недорогой подарок. На его подготовку ушла пара недель, но в итоге все получилось, и он был отличным.

Я задумался, что получили на Рождество Мика и Шелли, и не поехал ли Люк к ним в Хобокен. Наверное, нет. Наверное, он сидел дома один. Если, конечно, он не устроил себе праздничный перепихон. От одной мысли об этом…

— Охренеть!

Я очнулся. И увидев счастливое лицо Адрианы, чуть не расплакался. Она держала блокнот «молескин» с толстыми, кремовыми страницами и дорогую на вид коробку карандашей.

— Как ты смог это купить? Это же… это же профессиональный набор!

Даффи довольно приосанился.

— Значит, я выбрал правильно.

Адриана прижала подарок к груди.

— О боже мой, да! Я не могу в это поверить. Спасибо!

— Это еще не все, открывай следующий! — нетерпеливо произнесла моя мать.

— Хорошо, хорошо. — Сестра неохотно отложила свои новенькие предметы для рисования в сторону.

Она излучала такое счастье, что на моем лице сама собой появилась улыбка. Еще наши родители подарили ей графический планшет для компьютера, о котором она долго мечтала. Когда Адриана развернула его, то на ее глазах появились самые настоящие слезы, и она впервые за целую вечность обняла наших родителей.

— Оказывается, чтобы ты обняла меня, достаточно было купить тебе пару карандашей, — пробурчал Даффи. — Эх, знал бы я раньше…

— Ты знал, и я обнимаю тебя не поэтому, — шмыгнула носом сестра. — Я думала, вам плевать на мои тупые рисунки.

— Не называй их тупыми, — перебил ее я. — Теперь открой мой подарок.

Ей предсказуемо понравились коллекционные фигурки героев FWO, которые я заказал в Южной Корее, но в настоящий восторг ее привел конверт, который я получил от Кая. Внутри лежало написанное от руки письмо и фотография, на которой он стоял у коллажа из фан-артов игры у себя дома. Среди рисунков были несколько, которые нарисовала сестра.

Она обняла меня и сжала так крепко, что у меня перехватило дыхание.

— Спасибо огромное, Ники.

— Не стоит, сестренка. — Я поцеловал ее в лоб. — Письмо прибереги на потом. Он написал там о личном.

— Хорошо.

Улыбаясь, она собрала все подарки и хотела было подняться к себе, но остановилась, когда Даффи откашлялся.

— Мы не забыли и о тебе, Ни… Доминик.

Я выгнул бровь.

— Но я вам ничего не купил. — Может быть, и купил бы, но все мои деньги ушли нашему арендодателю.

— Ох уж эти дети… — пробормотала моя мать. — Ники, просто замолкни уже и открой чертов конверт!

— Хорошо, хорошо.

Чтобы повеселить их, я размашистым жестом взял с пола конверт, театрально встряхнул его и открыл. Уже хотел было пошутить насчет того, что получаю в подарок купон в местный солярий, но когда я увидел, что было внутри, у меня перехватило дыхание. Там был чек. Из клиники при Университете Сент-Джеймса. Они оплатили мои курсы фельдшера скорой.

— Как? — вымолвил я. — На какие деньги вы это купили?

— Не думай об этом, — сварливо ответил Даффи. — Уже все оплачено, и ты будешь учиться. Понял меня?

— Отец…

— Ты будешь учиться, — сказал он с напором. — Конец разговора.

Я замолчал и кивнул. Глядя на них, я был так ошарашен, что не знал, что сказать. В последнее время я часто задавался вопросом, не забросить ли мне идею построить собственную карьеру. Если дела в магазине наладятся, то в теории я мог вкладывать свое время туда. Можно было даже открыть передвижной фургончик с едой возле торгового центра, но…

Но я не хотел управлять магазином или продавать из фургона еду. Я хотел делать что-то полезное — то, что помогало бы людям. То, в чем я был хорош. То, где бы пригодился мой опыт. Я хотел быть парамедиком. Спустя неделю мучений я наконец-то признал, что я хочу этого сам, что это не мысль, внушенная Люком. Я хотел стать человеком, которым он мог бы гордиться.

Моей матери, впрочем, идея с фургончиком очень понравилась.

Я снова сел на подлокотник и опустил взгляд на чек. В конце концов моя мать вернулась на кухню, Адриана убежала наверх, и когда я поднял глаза, то увидел, что Даффи остался в гостиной. Он подошел ко мне.

— Прости меня, Доминик.

— За что?

— За все. — Он дернул плечом. — За то, что был не лучшим отцом.

— Измениться никогда не поздно, — ответил я. — Старт ты взял хороший.

Он слабо улыбнулся.

— Лишь потому, что мне помог мой непутевый сын.

— Я помог нашей семье, — поправил его я. — Не только тебе.

Его улыбка поблекла.

— Я знаю. И понимаю.

Я встал. И после неловкой паузы быстро обнял его и отошел.

— Ты даже не представляешь, как много значат для меня эти курсы. Я беспокоюсь, конечно, не взял ли ты эти деньги из оплаты аренды, но все равно благодарен.

— Господи, Ники. Я расплатился кредиткой.

Я невольно хмыкнул. Отец так ничему и не научился.

— Как бы там ни было, спасибо тебе за поддержку. Когда я не мог и слова сказать без того, чтобы ты не поднял меня на смех, было довольно-таки тяжело.