Теперь эти слова стали роком судьбы Лексы.
Она была монстром, обращённым бандой и продолжающейся войной, Беллами и Эмерсоном, Роаном и Нией.
Кларк была её лучом света, спасающим её от вечной тьмы бездны.
Лекса поклялась себе, что никогда не позволит этому свету погаснуть.
Даже если ей самой при этом придётся потушить свой.
[X]
— Она идёт, Беллами. Тебе нужно взять себя в руки, — послышался шипящий шёпот Костии. Беллами просто сделал вдох в ответ, позволяя влажному воздуху наполнить его лёгкие, когда он напрягся. — Ты не можешь этого сделать, — вопрос Костии был скорее утверждением.
Беллами пристально посмотрел на неё, и его молчание сказало всё.
Он не мог этого сделать.
Костия протянула руку и мягко, почти успокаивающе положила её на его бицепс.
— Беллами, поверь, она не разделяет твои чувства, — её голос был низким, вызывающим. — Ты хочешь позволить Вудс разрушить твою семью? После всего, что она сделала, просто позволить ей уйти безнаказанной?
Кларк хотела убить её на месте, просто ради Лексы.
Лекса.
Лекса знала, где она находится. Лекса шла за ней. Эта мысль вызвала у неё одновременно озноб и трепет.
Её Лекса.
Она увидит её снова. И она защитит её.
Кларк знала, как запутанно это звучало. Это она была в наручниках, избитая до полусмерти.
Но это была Лекса Вудс.
Они хотели насадить её голову на пику. Они хотели, чтобы её кровь пролилась к концу дня. Кларк была слишком влюблена, чтобы позволить этому случиться.
Лекса достаточно хорошо обучила её, отточила её навыки, её чувства, её разум. Конечно, она не могла сражаться, как Лекса, но, чёрт возьми, она бы умерла, пытаясь.
Ради неё.
— Мёрфи, — пробормотала Кларк, толкнув локтем своего товарища.
— Принцесса, — вздохнул Мёрфи, взглянув на избитую Кларк.
— Нам нужен план.
— Теперь ты так говоришь, — покачал головой Мёрфи. — Чёрт, ты и Вудс… У вас всё серьёзно, да?
Кларк почувствовала, как слёзы подступили к её усталым глазам.
— Я… я хочу жениться на ней когда-нибудь, Джон.
Мёрфи хотелось рассмеяться. Чтобы посмеяться над неверием в эту идею.
Вместо этого он ничего не чувствовал, даже ни намёка радости за счастье Кларк, которая была ему как сестра, когда он всё ещё относился ко всем окружающим как к мусору, всё время играя в сторожевую собаку Беллами.
Если нужно было принести жертву, то это должен был сделать он.
Ради Кларк.
Ради Рэйвен.
Ради семьи.
Мёрфи понимал ценность этого слова. Он не извращал его суть, как Беллами. Он не прятался за ним, чтобы оправдать резню. Он благородно нёс эту тяжесть, как наковальни на своих опущенных плечах.
Их уши навострились, когда Беллами резко отвернулся от Костии.
— Если ты не сможешь воплотить свой собственный план, Блейк… — вздохнула Костия, напряжение было заметно в её гибком теле. — Тогда уходи.
— Но…
— Я покончу с этим. Я поговорю с Лексой. Она — моя, — сказала Костия, ощущая как чувство вины разъедает её душу.
Она напомнила себе, зачем она это делает.
Ради семьи.
Казалось, это было словом дня.
— Не причиняй ей вреда, — глаза Беллами умоляли Костию.
Кларк знала, что он имеет в виду её.
Костия усмехнулась над этим.
— Белл. Только один из нас выйдет из этого невредимым. Вот почему ты должен уйти. И я имею в виду не только округ Колумбия, тебе стоит бежать. Кочевники убьют тебя за твою трусость, за то, что ты послал их братьев и сестёр к Лексе, прямо в пламя. И если ты останешься, Лекса убьёт тебя. Я не смогу защитить тебя.
Челюсти Беллами сжались, когда он повернулся к Кларк, которая вздрогнула от его взгляда.
Мёрфи ощетинился, защищая её, и Беллами застыл на месте.
— Боже, я никогда не хотел этого, — пробормотал Беллами, опускаясь на колени, глядя Кларк в глаза. — Есть так много вещей, о которых я тебе не сказал…
Кларк чувствовала гнев, ненависть, предательство, клокочущие в её груди.
— Уходи, Беллами, — зарычала она, её голос дрожал. Каждая её частичка, будь то физическая, умственная или эмоциональная, болела. — Беги и прячься.
— Мне так жаль, Кларк, — прошептал Беллами. Затем он поднялся, резко развернувшись, и направился к своей машине.
Одним трусом меньше, которых Лекса собиралась убрать.
[X]
Лекса знала, что с каждым поворотом, которые уводили её с проторенной дороги, с шоссе, она приближалась к месту, где всё это должно было закончиться.
По сути, там, где всё это началось.
Лекса так ярко всё помнила.
Она читала на своей кровати, и Костия просунула голову в комнату Лексы. В особняке Вудсов было нехарактерно тихо.
— Привет, — пробормотала Костия, просунув голову через дверь. Её золотистые локоны осветил солнечный свет, проскальзывающий в окно, когда Титус поклонился. — Спасибо, Титус, — кивнула Костия и с улыбкой повернулась к Лексе.
— Привет, — пробормотала Лекса в ответ, улыбаясь, отложив книгу в сторону. Её улыбка стала шире, когда Костия оседлала её, переплетя их руки вместе, и наклонилась, чтобы поцеловать Лексу в губы.
— М-м, мой морской пехотинец. Я так рада, что вы дома, капитан Вудс, — усмехнулась Костия ей в губы, наблюдая, как Лекса отстранилась, чтобы перевести дыхание. — В доме… ужасно тихо, — подметила она.
— Мои родители уехали в свой ежегодный отпуск, — послушно проинформировала её Лекса. — Мой отец говорит, что именно это помогло им сохранить их брак на долгие годы. Приятно думать, что я приложила к этому руку, — поддразнила Лекса.
Костия криво улыбнулась ей.
— Возьмём на вооружение для нашего брака? — поддразнила она в ответ.
Хотя Лекса и не делала ещё предложение, Костия чувствовала энергию, которую посылала её девушка, с которой они были вместе уже шесть лет. Это ещё больше усложняло задачу для её и без того разрывающегося на части сердца.
Костия провела пальцем по замысловатым татуировкам на обнажённом бицепсе Лексы, вызвав озноб на коже брюнетки.
Лекса поцеловала её в лоб, и Костии ничего так не хотелось, как раствориться в этом поцелуе.
Беллами никогда не был так нежен с ней.
Часть неё действительно любила Лексу Вудс.
— М-м, уже думаешь о будущем? — Лекса блаженно улыбнулась ей в губы, вырывая её из своих мыслей.
— Куда они поехали? — спросила Костия с задумчивым вздохом. Когда Лекса приподняла бровь, она добавила: — Мне интересно, где мы собираемся провести наш медовый месяц.
Лекса ухмыльнулась.
— Я не думаю, что ты захочешь провести наш медовый месяц в домике возле озера Александрия. Даже в том, что побольше, на севере.
Костия кивнула, прикусив губу и заставив себя улыбнуться.
Лекса только что передала жизнь своих родителей, пообещав несбыточное будущее с Костией.
Какой же глупой она была.
Её родители умерли в течение двух недель после этого.
Она попыталась загнать это в самые дальние уголки своего помутившегося разума, свернув на грунтовую дорогу, которую видела так много раз, анализируя обломки аварии, в которой погибли её родители, опознавая обугленные тела.
Где она упала на колени, спрашивая невидимое всеведущее существо, как он мог быть таким жестоким.
Лекса знала, что нельзя повторять одну и ту же ошибку дважды.
Беллами должен был умереть. А Кларк Гриффин — вернуться с ней домой.
[X]
— Титус, не смей сводить с неё пистолет. Ты начал работать на меня в тот момент, когда помог найти местонахождение её родителей и продать его Беллами Блейку, — зарычала Костия. Мёрфи и Кларк стояли перед ней на коленях, её пистолет устремлялся в общем направлении их тел. — Мы хотим честных переговоров.
Кларк хотелось ахнуть от изумления, почувствовать хоть что-нибудь, что угодно, но она чувствовала себя совершенно измождённой. Она едва могла дышать.
Чёрная машина Лексы, массивная и угрожающая на вид, резко затормозила, прежде чем Кларк успела моргнуть.
Лекса была там.
