Я опустила голову, выдерживая паузу в лучших традициях драматических сцен. Если б мне удалось ещё и прослезиться, было бы вообще замечательно, но сложно плакать, когда мечтаешь кое-кого придушить за излишнюю находчивость.

— Ладно, — хриплым голосом сказала я, вздёрнув подбородок, — я сделаю это. Я тебе помогу.

Рюдзаки опустил пистолет, и следом послышался вздох облегчения остальных.

— Дураки вы, и игры у вас дурацкие, — с разочарованием сказал бог смерти. Ему-то с чего расстраиваться?

— Но ты всё равно не найдёшь настоящего Киру! — с ненавистью добавила я, пытаясь уничтожить Рюдзаки взглядом. — Ты никогда его не поймаешь! Он убьёт тебя и станет богом, а потом спасёт меня, и мы с ним вместе будем править миром!

Рюдзаки почему-то вздрогнул и странно посмотрел на меня. Я в замешательстве наблюдала, как он быстро отворачивается.

— Кто нынешний Кира? — резко спросил детектив, стоя ко мне спиной. — Отвечай, и не вздумай мне врать.

— Кёске Хигути, — выплюнула я.

— Отлично. Завтра мы задержим его… Ватари, уведи Харуку и посади её в специальную камеру.

Старик тут же подхватил меня за локти и потащил в сторону коридора.

— Ты за всё ответишь, L! Клянусь, ты пожалеешь о том, что решил помешать Кире! Он убьёт тебя! Нет, это я тебя убью, как только представится возможность! — вопила я, сопротивляясь изо всех сил.

— Это звучало бы о-о-о-очень грозно, не будь у тебя вся мордашка в торте, — умильно сказал Уррий, направляясь вслед за мной и Ватари, однако лицо бога смерти было далеко не весёлым.

— Подождите, но это же моя комната, — удивлённо сказала я, оказавшись на своём почти родном этаже.

— Верно, — кивнул Ватари. — Никто и не собирался сажать Вас в камеру, Харука. Приводите себя в порядок и ждите Рюдзаки. Он Вам всё объяснит.

— Ладно, — кивнула я с облегчением.

А я уже почти всерьёз решила, что Рюдзаки в изолятор меня отправит… Хотя, за то, что я сделала, он вполне мог бы такое провернуть…

Ватари поклонился и вышел, а я села на диван, выдыхая и пытаясь снять напряжение.

Бог смерти, нависнув надо мной, насупился и буквально прожигал меня взглядом.

— Что? — раздражённо спросила я.

Он заговорил таким тоном, что я вздрогнула:

— Я обычно не говорю людям такого, потому что не имею права… Но ты, Харука, сплошное исключение, так что, думаю, это правило можно нарушить…

— Ты о чём? — растерянно спросила я.

Уррий немного печально усмехнулся.

— Несколько минут назад твоя дата смерти изменилась, — сказал он. Я зависла, глядя на бога смерти с ужасом.

— Что значит — изменилась?!

— Это произошло, как только Эл Лоулайт решил тебя пристрелить, и ты согласилась ему помогать, — уныло сказал Уррий.

О, Боже… Значит, я скоро умру? Или… нет?

— В какую сторону изменилась дата? — быстро спросила я.

— Боюсь, этого я не могу сказать, — качнул головой Уррий.

— А ну, колись, паршивец! — заорала я, вскакивая с дивана. — Сколько мне осталось жить?! Быстро, мать твою, признавайся!

— Не имею права, — отозвался бог смерти, взлетая к потолку.

— Больше. Никаких. Яблок, — мрачно сказала я.

Уррий тяжело вздохнул.

— Будь проклят тот день, когда я явился к тебе за своей Тетрадью, — сказал он, а затем спустился вниз, сощурив глаза.

— Ну? — с нажимом сказала я.

— Благодаря этому дурацкому детективу и его дурацким играм… я теперь очень не скоро смогу записать твоё имя в свою Тетрадь…

— А?! — радостно воскликнула я.

Не может быть!

— Моя жизнь стала более долгой?! Да?! — вне себя от радости спросила я.

— Ага… Как же это досадно… — печально провыл бог смерти.

— Сейчас получишь! — пригрозила я. — Нет бы порадоваться за меня, а он тут сопли распускает! Значит, теперь я буду дольше жить! Значит… Рюдзаки, сам того не подозревая… спас меня от смерти?!

В ответ бог смерти фыркнул и испарился, оставив меня в комнате одну.

Ну и хрен с тобой, Уррий. Ты-то в любом случае не останешься в убытке.

Я вскочила на ноги, не в силах преодолеть бушующие эмоции.

Значит, всё идёт как надо. Значит, мы действительно скоро поймаем Хигути, получим Тетрадь и остановим убийства! И останемся живы!

С этой мыслью, я схватила салфетки и тщательно оттёрла лицо и шею от бисквита и крема, а затем быстро сняла напрочь испорченную блузку и полезла в шкаф в поисках чистой футболки, благо, там их было более чем достаточно для одной девушки.

Мы поймаем Хигути, Лайт останется самим собой, а Рюдзаки и я спасёмся. Боже, когда это случится, я напьюсь от радости! И спою Рюдзаки, Лайта и Мису! И Уррия тоже! Он у меня алкоголь полюбит больше, чем яблоки!

Напевая вслух и пританцовывая, я выбрала майку-расписуху в стиле панк-рок и спортивные штаны, затем с довольным видом закрыла шкаф и, покружившись на месте, обернулась…

Всё-таки в этом здании есть один большой минус — совершенно неслышно открывающиеся двери…

Я вытаращилась на стоявшего в комнате Рюдзаки, у которого тоже глаза лезли из орбит. Он застыл, разглядывая меня и даже не делая попытки отвернуться.

— Что за…?! — завопила было я, покраснев до ушей и тщетно пытаясь прикрыться чистой одеждой.

— А? А… да, да, прости, — быстро сказал Рюдзаки и тут же прикрыл ладонями глаза. — Я не смотрю. Я… я уже не смотрю…

— Счастье-то какое! — с притворной радостью взвыла я и скрылась в ванной, хлопнув дверью.

Господи, позор какой! Как хорошо, что Уррия не было! И как плохо, что я тормознула и не прикрылась сразу! Интересно, Рюдзаки много успел увидеть? Судя по его лицу, более чем достаточно! Как хорошо, что я не сняла брюки! О, Боже, как мне ему в глаза теперь смотреть?! А вообще он сам виноват! Стучать надо, когда заходишь! И вообще, мне стыдиться нечего, я слежу за своей фигурой! И размер груди у меня нормальный! Он наверняка оценил! О, Боже, я не должна сейчас об этом думать! Я должна сосредоточиться на расследовании и перестать, чёрт возьми, краснеть!

Чёрт, я же при нём танцевала! И пела! Полуголая! А-а-а-а-а-а-а, убейте меня кто-нибудь!

С этими мыслями я лихорадочно переодевалась, когда услышала деликатный стук в дверь ванной.

— Чего?! — гаркнула я.

— Ты в порядке? — раздался голос Рюдзаки. — Ты там уже почти десять минут.

Что?! Правда?! Неужели я задумалась так сильно, что не заметила этого?

— Э… Сейчас выхожу, — сказала я и, натянув майку так сильно, как только можно, осторожно открыла дверь и вышла наружу.

Рюдзаки уже стоял на безопасном расстоянии и смотрел на меня весьма настороженно.

— Чтоб ни слова! — прошипела я, и он быстро кивнул.

— Хорошо.

Детектив замялся, спрятав руки в карманах джинсов.

— У меня к тебе есть вопрос.

— Ладно, — угрюмо отозвалась я.

— Что именно из фразы «Не делай глупостей» тебе было непонятно? — спросил Рюдзаки таким тоном, что я невольно съёжилась. — Ты понимаешь, что наделала? У меня был план поймать Киру, который провалился из-за тебя, — продолжал детектив, возвращая себе уверенный и весьма грозный вид. — Теперь всей группе расследования придется туго. Мало того, что нам не хватает людей, так ещё теперь и дело Киры почти сорвано.

— Что значит, сорвано? — не выдержала я.

— Помолчи и слушай меня, — отчеканил Рюдзаки, и я нахмурилась. — Несмотря на то, что ты натворила, у нас есть шанс поймать Хигути, следуя намеченному плану, вот только роль, которая отводилась Амане Мисе, теперь достается тебе.

— Подожди, о чём ты? — не поняла я. — Я могу завтра встретиться с Кирой, забрать Тетрадь, а потом ты его арестуешь, как и всю его шайку.

— Ты и близко не подойдёшь к Хигути, — резко сказал Рюдзаки.

Я раскрыла рот.

— Что?!

— Ты не будешь встречаться с Кёске Хигути, я так решил.

— Да ты с ума сошёл! Мы можем завтра закончить это дело! Поймаем Хигути, заберём Тетрадь и уничтожим её, и всё будет кончено! Неужели ты этого не понимаешь?!

Рюдзаки вздохнул, а потом сел на диван, привычно согнув ноги и опустив голову.