* * *

Я положил ладони на перила и подтянулся. Руки дрожали. Смогу ли перекинуться через высокий борт? Левая работала ещё плохо. Я с трудом мог удержать простую книгу, не то что тело взрослого мужчины, пусть даже слабое и похудевшее. Придётся опираться только на правую, но выдержит ли она вес?

Ладно, зачем размышлять? Принятые решения не отменяют. Я крепко уцепился пальцами за перила, дернулся вверх и упал животом на борт. Пластиковая перегородка закачалась, но выдержала. Отлично, первый этап завершён. Теперь нужно просто перевалиться и… здравствуй, свобода!

Я несколько раз представлял этот момент. Тело погружается в тёплую воду южного моря. Мои глаза открыты, но вокруг чернота. Я раскидываю руки и ноги и наслаждаюсь полетом. Вижу Риту. Она где-то наверху. Протягивает ко мне руки и зовёт, зовёт…

Телефонный звонок раздался у самого уха, я вздрогнул и упал в кресло на край сиденья. Моя Меура подалась назад, и я приземлился тощим задом прямо на палубу. Ко мне бросились все. Ещё бы! Более громкой попытки расстаться с этим миром я и придумать не мог.

— Антошка, господи! Что случилось? — закричала мама. Она опустилась рядом на колени, взяла мое лицо в ладони и внимательно посмотрела в глаза. — Как ты мог упасть?

— Не трогай меня! — дернулся я. — Дима, помоги.

Отец и охранник посадили меня в кресло и пристегнули ремнём. Телефон разрывался рингтоном.

— Сын, ничего не понимаю, — качал головой отец. — Мы купили тебе самое устойчивое кресло. А может?

В его глазах появилась надежда.

— Не может, пап. Мобильник зазвонил, я дернулся, вот и свалился.

— Погоди! Завтра мы снова пойдём к врачу. Раз ты сумел дернуться, значит… Господи, сынок. Это же здорово! Первый раз за пять лет твоё тело отреагировало.

— Хорошо, пойдём, — устало ответил я.

Не объяснять же родителям, что я сам подтянулся на руках, потому что хотел прыгнуть в воду. Нет, второго шанса у меня не будет. Меня посадят под замок на сильные препараты, которые полностью отключат волю к каким-либо решениям и действиям.

Телефон заверещал опять. Я взял его в руку и с трудом подавил желание выбросить за борт. Посмотрел на экран — Макс. В последние годы мы общались редко. Бывшие друзья иногда звонили, но я избегал контакта, чтобы не травить душу воспоминаниями о былых деньках.

У них своя жизнь, полная приключений и наслаждений, у меня своя. Я нехотя ответил на звонок.

— Антоха, ты где? — кричал в ухе Бей.

— В смысле? — не понял я. — В Израиле. Ты же знаешь.

— Нет, конкретнее. В каком месте? Мы едем к тебе в гости.

— Кто мы? — я все ещё не врубался.

Сорвавшаяся попытка расстроила меня. Придётся теперь снова ждать удачного момента.

— Я, Пашка и Маша. Представляешь, Машку выбрали лицом рекламной компании дома Версаче! У неё в Израиле крутой фешн-показ, вот и мы с Блонди решили слетать. Ее поддержать и с тобой заодно повидаться.

Он говорил, но у меня в душе ничего не шевелилось. Я был рад за Машу, но как-то отстранённо, что ли. Просто воспринял информацию, как факт, и все. Первое время я следил за жизнью друзей, переживал и… завидовал. Кипел от злости, что они продолжают развлекаться, а я прикован к постели.

Они навещали меня, пока я лежал в больнице, были преувеличенно веселы и бодры, болтали о новостях универа, трещали о преподавателях и студентах, рассказывали, кто и где прокололся. Я слушал, моргал глазами, вставлял редкие реплики. Друзья отводили взгляды и быстро прощались. Потом их визиты стали реже, а когда мы переехали в Германию, и вовсе прекратились.

Какое-то время они связывались со мной по скайпу, но один раз рядом не оказалось никого, чтобы ответить на звонок, а сам я тогда был ещё не в состоянии нажать на кнопку, так наше общение и сошло на нет.

— Антон, кто это? — нетерпеливо спросила мама. Она напряжённо вслушивалась в разговор: мне звонили все реже.

— Парни. Моя банда.

— Приглашай их в гости.

— Хорошо, — с заминкой ответил я. — Макс, мы сейчас на яхте. Вернёмся только ночью.

Я назвал адрес виллы. За ужином я неожиданно поймал себя на мысли, что больше не думаю о маслянистой черноте за бортом. Встреча с друзьями неожиданно взволновала меня. Это как вернуться в старую жизнь, где была Москва, универ, развлечения в клубах и… Рита.

Глава 4. Рита

Собрались мы с Леночкой быстро. Она положила в свой рюкзачок и изображением Эльзы игрушки, заколки, резинки и бантики — моя девочка была большой модницей. Я приготовила сумку со сменной одеждой и кинула туда тетрадь с записями рецептов: вдруг и правда придется готовить. Азамат не отстанет.

Мы сели на дорожку, посмотрели дружно в зеркало и вышли из дома и зашагали к станции.

— Привет, Рита! — поздоровалась соседка. — В Москву собралась?

— Да! — крикнула в ответ Леночка. — Мы поехали в гости.

— А к кому наша стрекоза собралась? — баба Аня порылась в сумке и вытащила горсть карамелек. Дочь спрятала руки за спину. — Ну, что ты, бери!

— Мама говорит, что у чужих ничего нельзя брать, — заявила дочь и нахмурила светлые бровки.

У меня чуть сердце не остановилось: так она в этот момент была похожа на Антона. От меня ей достались только волнистые волосы, а в остальном дочка была точной копией отца. Я отвернулась, чтобы не напугать Леночку и соседку непрошенными слезами. Казалось бы, прошло уже пять лет, но до сих пор не знаю, куда пропал мой муж.

— Лена, баба Аня — наша соседка. У нее можно взять угощение, — разрешила я.

Мы попрощались пошли своей дорогой. В электричке дочка достала куклу и стала с ней играть, а я смотрела в окно на мелькавшие кусты, деревья, придорожные поселки и вспоминала.

* * *

Несколько дней после исчезновения мужа я терпела. Ревела в подушку и над раковиной в кафе, но терпела.

Все донимали меня расспросами, но я выкручивалась, как могла. Какие только мысли не лезли в голову в эти дни! От: «Козел, он меня бросил!» — до: «О боже! Что-то случилось».

Тайком я съездила к дому Антона. Стояла возле ограды в надежде, что он вот-вот покажется. Но как только открылись ворота и показалась машина Анны Анатольевны, я спряталась за кустами и затряслась от страха. Что я ей скажу? Зачем приперлась? Решит еще, что прошу любовь ее сына, как милостыню.

Я уехала. Раз мать дома, значит, и сын где-то рядом.

Но сердце не успокаивалось. Я не понимала причины его исчезновения и почти заболела от тревоги и отчаяния.

— Так! Хватит! — крикнула Анжела, которая внимательно наблюдала эти дни за мной. — Рассказывай!

И я сорвалась. Выплеснула на подругу всю боль и обиду. Она поохала, поахала, но бросилась мне помогать. Мы вместе по видео, которое прислал Максим, разыскали университет Антона.

И надо же было такому случиться, что первым, кого мы встретили, когда пришли, была Мария. Она выходила из здания — сама элегантность и красота. Норковая короткая шубка, высокие сапоги-ботфорты, идеальный макияж и укладка — все говорило о богатстве.

Я почувствовала себя провинциалкой, которая непонятно почему путается под ногами у великосветской дамы. Если сравнивать людей с собаками, то Маша — это благородный пудель, а я дворняжка.

— Что ты здесь забыла? — выпалила она, едва меня заметив.

— Я хочу встретиться с Антоном.

— Нет его! Он теперь в универе не учится! Убирайся! — закричала она, но ее голос почему-то дрожал.

Я опешила: как не учится? Несколько дней назад он именно в этом холле целовал резиновую бабу, а теперь не учится? Вот злобная сучка!

— Э, подруга, — пошла на модель грудью Анжела, пока я приходила в себя от информации. — Какого хрена разоралась? Жена пришла к своему мужу. Имеет право.