- Еще одно слово, и ты окажешь в подходящем для тебя месте, - со сладкой улыбкой на устах промолвила я.

- И где же? – удивилась жирафиха.

- В морге, - все тем же тоном, полушепотом отвечала я, максимально приблизившись к ее лицу, так что мало кто еще мог услышать.

Пока ее выражение лица пыталось вернуться на территорию головы, я прошла за свою парту. Спокойствие, только спокойствие. Быть мирным самаритянином тоже можно, правда, осторожно.

- К сожалению, ваша учительница математики пока не выздоровела… - едва ступив в стены класса, молвил преподаватель.

- Какое же это несчастье, - пробурчал Кирилл в стол.

- Прошу прощения? – удивился Марк.

- Что? Я ничего, - пролепетал парень под грозным взглядом молодого мужчины.

- Ну так вот, я продолжу, - вид у него был очень серьезный, - о том, что у вас сегодня биология, вы должны были знать от старосты…

- Я всем сообщила, - выпятив мизерную грудь, пропела Моська.

Никогда бы не подумала, что она у нас староста. Это же курятам на смех. Ха-ха, я не удержалась и усмехнулась. Впрочем, меня-то никто не предупреждал о замене. Всегда терпеть не могла людей, которые подлизывались и лебезили перед другими. Фу-у, какая гадость. Хотя, если бы все люди были такими, как я, то мир и жизнь в целом были бы невыносимо скучны. Так что даже такие персонажи, как Моська, должны быть. Так сказать, одобряю.

- Я вижу, что Эльвиру, Дарья, вы не предупредили, - укоризненно произнес он.

- Я… - девушка замялась и дико смутилась, потупивши голову.

- Кто-нибудь, поделитесь учебником, - велел учитель.

Ага, так все и побежали. Егора не было, он, по обычаю, прогуливал, а остальные, как бы мне найти подходящее для них цензурное слово… даже и не знаю.

- Передайте, - попросила Арина.

Черт, я совсем забыла, какая благодетельная она здесь. Это весьма приятно.

- Спасибо, - поблагодарила ее.

Девушка в ответ лишь улыбнулась. Марк сказал, какую страницу всем открыть. Генетика. Это похоже на то, что пора ее изучать. В прошлой реальности с теорией у меня были небольшие проблемы.

- Эльвира, - надо будет ему как-то сказать, чтоб прекращал меня так называть, а то прям старухой себя ощущаю.

- Да? – подняла голову от учебника.

- Ответьте мне на такой вопрос, - и тут он произнес череду непонятных слов, относящихся к предмету, но…

- Я… - однако, трудно же в этом признаться, - не знаю.

- Внучка известного профессора и не знает такой мелочи? – немного высокомерно удивился он.

А как удивилась я. Что он только что сказал? А ну-ка еще раз! Перемотаем пленку – «внучка известного профессора»? Откуда он знает?!

- Что? – послышался изумленный шепоток со всех сторон.

- Профессора? – спрашивали ученики друг друга.

- Известного? – переспрашивали другие.

Дать вразумительный ответ я однозначно не могла. Сложила руки крест на крест на груди, что было определенным знаком. Мое лицо и все тело превратилось в камень. А в голове только один вопрос – откуда он знает? Сразу же после звонка Марк Анатольевич попросил меня задержаться.

- Эльвира, - начал он, когда последний ученик вышел из кабинета.

- Можно просто Эля, - вполголоса попросила я.

- Хорошо, Эля, ты, наверное, удивлена, откуда я знаю столько про тебя…

- Определенно, - подтвердила я.

- Знаешь, это разговор не для этих ушастых стен.

- Мы можем поговорить у меня дома, - тут же вставила я, не глядя ему в лицо.

- Отлично, сегодня вечером пойдет? – сколько серьезности, таинственности и одновременно волнения. – Хотя, нет. Лучше послезавтра.

- Хорошо, - хотя, что скажет бабуля, не известно.

Однако же мне везет. Вечером я уточнила у бабули ее планы на послезавтра – она отправится в гости к одной из своих, на мой взгляд, мнимых подруг. «Мнимых» потому, что они попросту пользовались ее талантами, при этом совершенно бесплатно – подруги же. Жутко осознавать, что в этой реальности моя сильная и смелая, твердая, как глыба, скала, Эверест, бабуля мягкотелая до отвращения. По ней совершенно спокойно может проехать бульдозер, а она не то что не отреагирует, как подобает, а даже попросит прощения у водителя, что была в это время на дороге.

15

Нетерпение грызло меня. Даже ночью я видела сон, как гналась за Марком по всей школе, но он упорно кричал, что поговорим только в среду.

- В среду! – как сумасшедший вопил он.

А потом освещение исчезло. Постепенно, начиная с лампы надо мной и до конца коридора, лампочки стали мигать и противно скрипеть, как в старой больнице… или клинике. Это была она. В прошлой реальности она была разрушена пожаром, а в этой – временем. Я была совершенно одна. К тому же резко похолодало. Вспомнился момент в подземном переходе в Москве, где я и Мередит попали в ловушку, если так можно выразиться, устроенную Кристин Лурсо. Мороз, что достигает самих костей. Из моего рта учащенно выходил пар. В конце коридора стоял молодой человек. Я быстро пошла к нему, а он и не думал уходить. Это определенно был Марк, но по мере моего приближения черты лица стали меняться и передо мной уже был Тим. Хмурый. Такой, каким был в нашу последнюю встречу. Он тяжело смотрел на меня, его что-то мучило, но мы были в поразительно гробовом молчании.

- Тим, - я слабо протянула руку вперед.

В ответ он отрицательно покачал головой, прибавив:

- Не надо.

- Ты… - слезы встали в горле.

Вот, идиотка, все это время взращивала в себе ненависть, а тут ею даже и не пахнет. Сентиментальная дурочка – может сказать кто-то, но… он был нужен мне сильнее, чем я думала.

- Настали тяжелые времена, - тихо произнес парень.

- Почему ты не приходишь? – пара слезинок прочертили путь другим.

- Ты изменилась, - почти сурово молвил он.

- Это ты меня изменил, - тщетно я пыталась остановить ненавистные соленые ручейки, что будто из садового шланга вытекали из моих очей.

- Нет, - вновь отрицательно закачал головой.

И тут я поняла одну вещь – это не Тим. Хотя, возможно, это был и он, но… гнев, обида, ненависть, безысходность, гнев, обида, ненависть, гнев, обида, ненависть, гнев, обида, ненависть, гнев, обида…

Я проснулась. Подушка мокрая. Чей-то полушепот, как заведенный, повторяет одни и те же слова. Лишь моментом позже я поняла, что это мой собственный голос. Боги, за что мне все это? За гордыню, но была ли она у меня раньше? Не знаю.., не знаю, не знаю и миллион раз подряд – не знаю. Не имею понятия, как мне жить, быть, как существовать…

- Чего такая хмурая? – спросил Егор, едва рухнув на стул.

- А чему радоваться? – скептично спросила я.

- Ах да, сейчас же будет английский, - засмеялся он.

Ужас, сколько желчи, аж тошно. Елена Аркадьевна начала с необычного свой очередной урок – с переклички. На мне, вернее, на моем присутствии, она не забыла оставить свой комментарий.

- О, выписали из психушки.

Не знаю, откуда во мне появляется этот неожиданный гнев. Мои руки с самого начала лежали на столе. А когда прозвучала фраза учительницы в мой адрес, левая рука очень сильно сжала ближайший угол парты, так что тот слегка треснул.

- Эй, полегче, - прошептал Егор, увидев мою реакцию.

Парень сам убрал мою руку с парты и сжал ее в своих руках.

- Не обращай внимания, ты сама говорила, по ней виселица плачет, - подбодрил он, - у меня идея. Давай сегодня после уроков погуляем по городу, что думаешь?

Ничего. Но головой утвердительно таки покачала. Правда, прогулки сразу же после школы не состоялось. Егору позвонил какой-то его знакомый, и парень скороспешно ретировался. Но так как бабулю я предупредила, что вернусь не сразу же, то могла не торопиться. Кстати, да, мой домашний арест потерпел фиаско и был отменен. Я решила прогуляться одна. Дошла до огромного магазина, где все для дома. Подумала, почему бы не зайти? Назад шла мимо автостоянки и заметила краем глаза преинтереснейшую картину – Егор возился возле какого-то автомобиля. Тихо подошла ближе. Однозначно, парень пытался взломать машину, и я даже знала, чью – Елены Аркадьевны. Для учительницы обычного лицея тачка у нее была не из дешевых, к тому же иномарка.