Согласитесь, забавно петлять по небольшим живым сочно-зеленым улочкам. По крайней мере, мне так думалось. И я шла, сжимая в руках пиджак, а через плечо была перекинута не в тон одежде нежно-бежевая холщовая сумка. В ней лежало два тощих учебника и апельсинового цвета папка, в которой в свою очередь таились наброски. В принципе, оранжевый с синим в моем понимании – дико. Но с другой стороны, цвет моей формы был сине-голубой в клеточку. Плюс два учебника с мрачно синими обложками. Потому мой внутренний цензор моды вытерпел это, даже если и ошибался. А главное то, что папка пряталась в сумке.
Я шла около получаса, пока с моим носом не задумали играть приятные цветочные ароматы. Поначалу показалось, что это просто ароматические галлюцинации, но новое тело плохо слушалось меня, либо лучше знало, что делать. Я остановилась, как пригвожденная, посреди улочки. По правую сторону от меня была брешь в стене, откуда нежный теплый ветерок принялся щекотаться и ухаживать за моими кудряшками, что висели по обе стороны лица.
Рукой осторожно попробовала раздвинуть ветки. Это оказалось не так-то просто. Но я уже увидела, что они скрывают. Помните сад, в который втекает мини-кафетерий Эмми? Так вот это место в тысячу и миллион раз замечательнее! Моему взору открылся небольшой холмик, на вершине которого в окружении множества цветастых кустиков добродушно восседало огромное дерево. Мне думается, и десяти человек не хватит, чтобы обхватить этот мощный ствол. Могущественное древо распростерло свои ветви-руки в разные стороны и будто бы с помощью ветра пыталось ущипнуть тот или иной кустик. Мол, не засыпай! Будь на чеку, я тут стою, а ты внизу.
Но больше всего меня какими-то силами тянули покачивающиеся качели. Сиденье было из какого-то твердого метала, может быть, железа? А два мощных каната (или это замаскированные цепи?) были привязаны к одной из толстых веток. Да так, что казалось, будто эта качелька тут вместе с деревом росла испокон веков.
Желание попасть внутрь охватило все мое сознание. Я чувствовала, что там что-то есть такое… этакое. Простите за тафталогию. В общем, чувства мои были смешанные. После непродолжительных усилий мне удалось расширить брешь настолько, чтобы я смогла пробраться внутрь. Но как только я это сделала, ветви за мной сомкнулись да так, будто ничего и не было. Сперва меня это насторожило, но потом мой взор и внимание вновь приковали качели.
Как я уже сказала, дерево окружали цветастые разноцветные кустики. И все же окрас цветов фактически у всех был пастельных оттенков розового, сиреневого, лимонного, салатового и персикового. Их аромат составлял неописуемую мелодию запаха и, думаю, вкуса. Особую прелесть саду Эмми придавали ароматы шоколада. Здесь же все было натуральное, исконно чистое, без примесей. Пожалуй, чтобы по достоинству описать весь этот букет ароматов бесчисленным множеством слов, надо быть создателем «Парфюмера» (вещь одновременно страшная и красивая, а главное – богатый и сочный язык написания). Но мне представляется, что будь вы рядом со мной, ощутили бы то же самое.
Я скинула сумку у корней древа, что слегка торчали из земли – кстати, удивительно, что не полностью или большинством. Нежно провела по сиденью, на руке следов не осталось, значит, можно садиться без опаски. Аккуратно, будто боясь обжечься или попросту упасть, опустила свою пятую точку на сиденье. Да, я ведь о сиденье не договорила. Вблизи, это и вправду кажется железо, правда, не заржавелое, как можно было предположить, но все же какое-то мутноватое – темно-серое с коричневыми отсветами. А самое интересное, что оно было не просто по типу доски, а узорчатое. Незамудренное переплетенье завитушек, сквозь которые можно увидеть травку под ним. Еще один факт: под качелью не было протоптано, как если бы здесь часто качались. Меня охватило чувство, что этой качелькой не пользовались несколько столетий. А может, это место заколдованное, и никто его не может найти? Ерунда! Знаете почему? Да потому, что кустики вокруг, как и живая изгородь более или менее ухожены. Следовательно, садовник здесь бывает хотя бы раз в месяц. Да нет, чаще.
Мерно раскачиваясь, я забросила голову вверх – не буквально, конечно же. Глаза мои тихонько прогуливались по каждой ветке, неожиданно нераспустившейся почке, крохотному цветочку. Ах, я не сказала самого главного! Как не уважительно и грубо с моей стороны. Главное – листья были нежно-пурпурные и перламутровые вместо обычного зеленого цвета. А когда ветер, видимо, наверху он был сильнее, прохаживался по ветвям, точно лесник или егерь, те едва слышно ворчали. От их возмущения, а может, и одобрения или, быть может, они вообще что-то «левое» обсуждали, так вот от действия ветра листва слетала вниз. Ощущение, будто я принцесса в сказке. Ну, или, по крайней мере, та девушка из рекламы шампуня, которую красивые лепестки цветов обвивали почти с головы до ног. Теперь я понимаю, как это круто.
Здесь я была абсолютно одна и за… как хотелось бы сказать «за несколько тысяч километров», но нет… за несколько метров вокруг были только истинные дети земли. Я просидела в этой сказке, позабыв совершенно обо всем, до самого заката. Лилово-мандариновое небо у горизонта, чем служила для меня ближайшая изгородь, известило о завершении дня. Любопытно, меня кто-нибудь потерял? С иной стороны, кому я тут нужна?
Мне бы так хотелось, чтобы в этом самом месте рядом со мной оказались мои самые любимые: бабуля, папа (только без своей жены), Мартик, Лео и Джонсоны вместе с Грейс и ее хаски. За последние месяцы они стали мне семьей. Семьей, которой мне сейчас не хватало до мучительной боли внутри – там, где сердце, где любовь и память. Мне так безумно плохо без них.
Отчаянные слезы хлынули из глаз без моего согласия. На самом деле, невидимые слезы уже давно текли по моему лицу (хотелось бы выделить именно по моему лицу, а не Дориному, как в сию минуту). Но этих слез никто, кроме меня, не видел и не ощущал.
То, что я сейчас была здесь, словно делало пустоту близ сердца все больше и больше до такой степени, что вот-вот и я сама стану пустотой. Когда-нибудь, когда все это закончится, я непременно вернусь в этот кусочек рая вместе с теми, по кому сейчас остервенело рыдает моя душа.
На небо высыпалось несколько пар звезд. Но не успела Луна последовать за ними, как все с того же горизонта на небосвод стремительно наползли черные грозные тучи. Да и ветерок вдруг прекратил заигрывать с листвой. В воздухе как-то отчетливо и ярко выраженно чувствовались нотки предстоящей бури. Вот черт! Ни пейзажем полюбоваться, ни пореветь вдоволь не дадут.
Быстро подхватила сумку и помчалась к бреши. Мне показалось, сейчас понадобилось немного больше времени. Живая изгородь будто не желала выпускать меня из сладкой ловушки. И все же я вырвалась, порвала немного рубашку, поцарапала ладони. Но что теперь? Куда бежать? Где спасительный каменный замок? Наобум я металась по бессчетным «улочкам». Но ни к Академии, ни даже обратно к той стене с брешью не попала, а только сильнее заблудилась. Паника, еще какая паника охватила все мое существо. Я ошалело замерла, поворачивая корпус тела то в одну, то в другую сторону. Где запад, где восток уже не разобрать. Все небо затянуто. Жестокий ветер поднимал с земли пыль и мелкие веточки, и прочие штучки и кружил их в безбашенном вальсе. Сколько я бегала и металась, пробегая улочки, запутываясь все сильнее – не знаю, кажется, что это была вечность.
Остановилась. Глубоко втянула воздух носом. Надо успокоиться. Без паники. Мне удастся выбраться отсюда… Удастся… Ага, как только небо с землей поменяются местами! Да я умру здесь. Как жаль мне теперь Минотавра, что наверняка был несчастен на Крите. Чтобы там не говорили мифы и легенды, а все же одиночество даже умного и здравого человека (или получеловека) превращает в безумца.
Но кто это там? Высокий, блондинистые волосы, знакомая зеленая не в клеточку форма… Не Тим ли это? Но с чего бы ему тут быть, а?
- Тим? – неуверенно позвала я.
