Радиообращение премьер-министра У.Черчилля
" Война безвестных воинов" - 14 июля 1940 г.
Перевод: Ann Revnivtseva Mike Revnivtsev
В течение июня и первых дней июля немецкие ВВС были перегруппированы для того, чтобы начать первую активную стадию операции ''Морской лев'' (вторжение в Британию) с уничтожения Королевских Военно-Воздушных Сил. 10 июля началась Битва за Британию.
14 июля,1940 г.
Выступление по радио на канале BBC, Лондон.
В течении последних двух недель перед Британским Флотом, кроме блокирования оставшихся Немецких Военно-Морских Сил и преследования Итальянского Флота, была поставлена задача обезвредить на время войны главные корабли Французского Флота. Эти корабли, согласно условиям, подписанного в Компьене перемирия, должны были усилить мощь нацистской Германии. Переход этих кораблей к Гитлеру увеличивал бы угрозу Великобритании и Соединенным Штатам Америки. Таким образом, у нас не было иного выхода, кроме как действовать, и действовать немедленно. Наша горькая задача теперь завершена. Хотя недостроенный линкор, ''Жан Барт'', все еще стоит в марокканской гавани; в Тулоне и в различных французских портах по всему миру - стоят несколько французских военный кораблей, но они, находясь в плохом состоянии или будучи устаревшими, не смогут угрожать нашему военно-морскому превосходству. До тех пор пока они не делают никаких попыток вернуться в порты, контролируемые Германией и Италией, мы не будем им досаждать. Эта мрачная фаза в наших отношениях с Францией подошла к концу. Давайте немного поразмыслим о будущем. Сегодня 14 июля, национальный праздник Франции. Год назад в Париже я наблюдал на Елисейских Полях величественный парад французской армии и французской империи. Кто может сказать, что произойдет за последующие несколько лет? Вера нам дана для того, чтобы помочь и утешить нас, когда мы в страхе предстаем перед раскрытой книгой человеческих судеб. И я заявляю о своей вере в то, что некоторые из нас доживут до 14 июля, когда освобожденная Франция будет снова радоваться величию и славе, и снова выйдет вперед как борец за свободу и права человека. Когда этот день придет, а он придет, Франция с пониманием и добротой повернется к тем французам, мужчинам и женщинам, где бы они ни были, которые в самый тяжелый час не оставили Республику.
Тем временем, мы не должны ни попусту сотрясать воздух ни винить себя понапрасну. Когда у вас есть друг, вместе с которым вы ведете страшную борьбу, и оказалось так, что ваш друг сражен ошеломляющим ударом, надо быть уверенным в том, что оружие, выпавшее из его рук, не достанется вашему общему врагу. Вы не должны злиться из-за исступленных криков вашего друга. Не добавляйте ему боли, а старайтесь ему помочь. Связь интересов Британии и Франции остается. Остается цель. И неизбежно остается долг. До тех пор пока наш путь к победе не закрыт, мы готовы оказать Французскому правительству всю помощь, которая будет в наших силах, содействовать торговле и помогать администрации тех частей французской империи, которые сейчас оказались отрезанными от оккупированной Франции, но которые сохраняют свою свободу. И, находясь под железными требованиями войны, которую мы ведем против Гитлера и всех его деяний, мы уверены: каждое истинное французское сердце будет биться и радоваться каждому нашему новому сражению; и не только Франция, но и все угнетенные страны в Европе должны считать, что каждая победа Британии - это шаг к освобождению Континента от страшнейшего рабства, в котором он когда-либо находился.
Все указывает на то, что война будет длинной и тяжелой. Никто не может сказать на какие земли она распространится. Но ясно одно: нацистское Гестапо не долго будет руководить европейскими народами, и весь мир не поддастся гитлеровским проповедям ненависти, ненасытности и властолюбия.
Сейчас нам приходится сопротивляться одним и встречать все самое худшее, что только может сделать мощь и злобство тирана. Мы смиренны перед Богом, но мы осознаем, что служим ясной цели, и готовы защищать нашу родную землю против вторжения, которое ей угрожает. Мы боремся одни, но не ради себя одних. Здесь, в Городе-Убежище, который хранит свидетельства развития человечества и который имеет большое значение для всей христианской цивилизации; окруженном морями и океанами, где правит флот; защищенном с неба силой и преданностью наших летчиков - мы ждем, не страшась встретить надвигающееся нападение. Может быть вторжение начнется сегодня. Может быть - на следующей неделе. А, может, оно так и не будет предпринято. Но мы, все вместе, должны быть готовыми встретить внезапный страшный удар или - что, возможно, будет более трудным испытанием мы должны приготовиться к долгой вахте. Но будь испытание суровым или длительным, или и тем и другим, мы не будем искать пути к соглашению, мы не допустим никаких переговоров; мы можем проявить милосердие, но мы не будем просить о нем.
Могу себе представить, что сочувствующие нам народы за Атлантическим океаном, или обеспокоенные друзья в еще незахваченных странах Европы, которые не могут оценить наши возможности и нашу решимость, ощущают страх, не зная, выживем ли мы, увидев столько государств и королевств, разорванных на куски за несколько недель или даже дней чудовищной силой нацистской военной машины. Но Гитлер еще не сталкивался с великой нацией, у которой сила воли была бы равна его. Многие страны были отравлены интригами до того, как они были сражены насильственным ударом. Они сгнили изнутри до того, как были разбиты извне. Как иначе можно объяснить то, что произошло с Францией? - с французской армией, с французским народом, с руководителями французского народа.
Но здесь, на нашем Острове, мы сильны и полны решимости. Мы видели, как Гитлер готовил с научной точностью свои планы для уничтожения соседних с Германией стран. У него были планы нападения на Польшу и на Норвегию. У него были планы на Данию. У него были планы, полностью осуществленные, на судьбу мирных и доверчивых голландцев; и, конечно, на бельгийцев. Мы видели как французы были разбиты и побеждены. Поэтому, мы можем быть уверенными в том, что существует план - возможно, созревавший годами- уничтожения Великобритании, которой дана своего рода честь, быть его главным и сильным врагом. Все, что я могу сказать, это то, что любой план захвата Британии, который Гитлер имел два месяца назад должен быть полностью пересмотрен, чтобы соответствовать нашим новым позициям. Два месяца назад, нет, один месяц назад - нашей первой и главной задачей было сохранить нашу лучшую армию во Франции. Все наши регулярные войска, все военное снаряжение, и большая часть наших воздушных сил должны были быть отправлены во Францию и, действуя, оставаться там. Но теперь вся наша армия здесь, дома. Никогда раньше в прошлой войне или в этой - не было на Острове армии сравнимой по качеству, оборудованию или числу с той, что охраняет нас сегодня. Сейчас мы имеем полуторамиллионную британскую армию, организация, оборонительные и ударные возможности которой росли с каждой неделей июня и июля. Никакая похвала не будет чрезмерной по отношению к офицерам, солдатам и невоенным гражданам - которые помогли осуществить эти изменения за столь короткий срок. А за солдатами регулярной армии, которые будут защищать нашу землю от вражеского десанта, от захватчиков с неба, и от любых предателей, которые окажутся среди нас (я не верю, что их много - будь они прокляты, но с ними быстро расправятся) - за регулярной армией - стоит более миллиона защитников-добровольцев, или, как их еще называют ''домашняя гвардия''. Эти офицеры и простые люди, многие из которых прошли прошлую войну, хотят атаковать и бить врага, где бы он ни был. Если захватчик придет в Британию, он не увидит склонившегося в подчинение ему народа, как, увы, мы видели в других странах. Мы будем защищать каждую деревню, каждый городок и город. В самом Лондоне, сражаясь за каждую улицу, мы истребим всю вражескую армию; мы лучше увидим Лондон в руинах и золе, чем прирученным и порабощенным. Я обязан сказать об этом, потому что необходимо сообщить народу о наших намерениях и заверить его в нашей решимости.
