То, что Хирузен злится, я чувствовал. Я был достаточно настойчив, а к такому он не привык. Ну ничего, переживёт.
— Хорошо, Наруто, я отдам все соответствующие распоряжения в секретариат. Ты сможешь подойти завтра и забрать все бумаги и получить доступ к деньгам. Остался также участок земли, где был расположен дом твоих родителей, однако сам дом, как ты понимаешь, был разрушен во время нападения лиса, — он затянулся ароматным дымом из своей трубки и глубоко задумался.
А вот это было странно, насколько я помню, лис не напал прямо в доме, но это можно будет выяснить у него самого, когда у меня выдастся некоторое свободное время. Я обратил внимание на замолчавшего старика. Казалось, тот застыл на некоторое время, а в его эмоциях быстро переливались и смешивались в коктейль несколько превалирующих. Грусть, злость, бессилие, ярость. Что поделать, все мы люди, возможно, и он как-то переживает этот момент.
Разговор наш окончился резко. Хирузен глубоко вздохнул, затянулся из трубки ещё раз, после чего покопался в ящике и бережно, двумя руками извлёк стандартный протектор Конохи, положив его на стол и продолжая разглядывать. Долго это не продлилось, Хирузен встал, протянул протектор мне, после чего создал своего клона, который ушёл куда-то. Видимо, отдавать распоряжения секретарям. Ну действительно, не сам же он будет носиться по всем инстанциям? Надо сказать, когда он начал складывать печати с бешеной скоростью, я слегка напрягся, но после принял из его рук протектор.
— Ты пролежал в больнице целых два дня, Наруто, а распределение по командам уже сегодня в двенадцать дня. Тебе стоит быть там, — кивнул он, отложив свою трубку.
Было понятно, что это не праздное заявление в воздух и не просьба, а приказ. Я не стал тратить время, вежливо поклонился и молча вышел за дверь, покидая резиденцию Хокаге.
========== Глава 2. ==========
*** Кабинет Сарутоби Хирузена, час спустя. ***
— Хирузен, я ведь предупреждала тебя, оружие деревни начинает выходить из-под контроля.
Трое сидящих с абсолютно одинаковыми, ничего не выражающими лицами, не мигая, смотрели на владельца кабинета. Эту фразу сказала сморщенная старуха, но сказать её мог абсолютно любой из них.
— Это была ошибка, это дополнительное испытание, — бросил в воздух, ни к кому не обращаясь, Данзо.
— А ты предлагаешь выгнать его из академии и оставить на улице, так? Хочешь, чтобы он вырос вообще ничему необученным? Зачем он нам тогда нужен?
— Хирузен, ты продолжаешь относиться к нему, как к ребёнку, — Данзо перевёл свой незабинтованный глаз на Хокаге. — Он — ресурс. Оружие деревни. Так же, как я. Так же, как ты. Если и обучать его, он должен принадлежать всей деревне, а не только кому-то одному. Также он не может принадлежать сам себе. Не с тем, что находится внутри него.
— Данзо, сколько раз тебе говорить? Мы с огромным трудом смогли договориться о компромиссе с кланами! — громогласно рявкнул Хокаге. — Вся деревня висела на волосок от гражданской войны. Слишком уж много накопилось… всего накопилось. Не мне тебе рассказывать. На этот раз меня не сместят тихо, как тогда, когда к власти пришёл Минато. Тогда нам ещё удалось вывернуться. В этот раз меня убьют, потом убьют вас, а потому Наруто не будет в “корне”. Мы с самого начала об этом договорились, и все были согласны. Ты же знаешь, если бы это было только моё решение, лис был бы давно перезапечатан. Перестань раскачивать лодку, довольно поднимать этот вопрос! Ситуация такая, какая она есть, и хватит об этом. Работать надо лучше с тем, что есть, а не мечтать о том, что было бы, если бы…
Ни один мускул не дёрнулся на лицах троицы.
— Как знаешь, — спокойно, не меняя лица, ответил Данзо. — Но он уже начал говорить об уходе из деревни, а это значит только одно: все закладки на верность деревне им уже сброшены, хоть и непонятно, как. Теперь, он неуправляем. Моё мнение ты знаешь.
— Моё мнение вы тоже знаете, — тяжело проронил Хирузен. В последнее время ему становилось всё тяжелее и тяжелее спорить со своей бывшей командой и Данзо. Споры становились всё горячей, да и придирались они теперь по каждой мелочи, будто намеренно желали вывести главу деревни из себя. Ждут, когда же я совершу одну большую ошибку, ну или груз мелких огрехов похоронит меня под собой.
*** Академия шиноби. Церемония знакомства с учителями. ***
В класс я вошёл спокойно, протектор я уже приладил на плечо. Не хотелось цеплять его себе на лоб, чтобы все моментально и первым делом замечали именно его. Традиция носить протектор деревни на видном месте была вызвана необходимостью. Шиноби жили не в вакууме и периодически встречались с обычными людьми. Нет, я имею ввиду не только с объектами своих заказов, с которыми общение было… к-хм… кратким и … к-хм… деловым, но и с простыми крестьянами, а уж простые крестьяне — они ребята прямые, могут выпить и случайно наехать, а шиноби тоже ребята прямые, могут и вломить промеж глаз.
Так вот, если легкий удар с усилением чакрой другого шиноби просто отбросит, то вот обычного крестьянина, чакрой не владеющего, такой удар превратит в мясной мешок с отбитыми внутренностями. Протекторы в таких случаях служили как огромный череп с костями, нарисованный на трансформаторной будке, дабы уж точно было ясно, что простой крестьянин, полезший на шиноби, сделал это по собственной воле и осознавая последствия. Нет, ну люди, желающие свести счёты с жизнью вот таким замысловатым способом, тоже встречаются. Всё, что в таком случае скажут остальные его собутыльники, будет звучать как: “Ой дура-а-а-а-а-ак”.
Кроме того, таким образом шиноби одной деревни могли легко и быстро отличить шиноби другой деревни, а дальше по обстоятельствам. Задержать, допросить, сбежать и позвать подмогу, ну и так далее, вариантов масса.
— А ты что здесь делаешь? Ты же не сдал? — отвлек меня от мечтательного созерцания окна и природы за ним возглас вошедшей в класс Сакуры. Сегодня у нас не было физической подготовки, а потому Сакура приоделась в короткое розовое платьице, черные гетры и легкие сандалии.
— Библиотеку ищу, — ответил я, заставив Сакуру замереть.
— Какую библиотеку?
— С книгами величайшего автора современности Джирайи-самы, — важно поднял я указательный палец.
— Чего? Ты издеваешься? — упёрла она руки в бока, словно сварливая жена.
— Что ты от меня хочешь, Сакура? Сядь и жди, как все остальные, — сказал я и отвернулся обратно к окну.
Сакура посмотрела на меня, презрительно фыркнула и уселась поближе к Саске, как обычно, доставая его. Вообще, подумать мне было о чём, а именно о чакре. Проблема была в том, что с этим почему-то всё было не так, как я привык. Вместо магии — чакра, которая была, по сути, духовной энергией, однако и здесь не обошлось без вывертов. Шиноби её не использовали прямо, как, например, я использую ману, а смешивали с тяжёлой праной, энергией тела.
Именно потому и существовала целая куча ручных печатей, чтобы зацепить и протолкнуть эту энергию через каналы на теле. Зачем? Когда псионикой это делать на порядок проще? Эх, всё не как у людей. Сами каналы, проводящие духовную энергию, были гораздо шире, чем у магов, зато их было гораздо меньше. Исполнение техник тоже было странным, не ментальным, а жестовым. Складываемые особым образом мудры при помощи тяжёлой праны, контролируемой шиноби, модулировали духовную энергию. Выходила она вместе с праной, которая по сути развеивалась в никуда. Вот эта голубоватая, а иногда и зелёная, насыщенная дымка вокруг — чакра пользователей, это вот оно и есть.
