— Ох… как же… я этого не переживу, — картинно закатил глаза я. — Во-первых, можно им не говорить, а обставить это как торжественный ритуал, а потом уже будет поздно. Клятву давал? Давал! Так что же ты, каналья, решил преступить свою же клятву? Ну и во-вторых, а почему обязательно все должны быть аристократами? Что, ни одного смышлёного чиновника среди простых людей не найдётся?

— Вообще-то так принято, — заметила Кирхе, — на ответственных, официальных постах всегда были аристократы.

— Ну это уже вам решать, конечно, да и проблема-то… если уж так необходимо, дашь им какой-нибудь незначительный титул, вот только ты учти… предательство… оно ведь на пустом месте не возникает, а зреет постепенно, особенно среди всяких аристократов. Простой человек и так знает, что ему ничего не светит, а вот аристократ всегда считает, что он недополучил чего-то, что ему почему-то полагалось вот прямо по праву рождения, и вообще, его родословная породистей, а список богатых папенек и дяденек длиннее, и вот он уж точно знает, как надо лучше.

— Трудно это всё.

Шарлотта явно нервничала. Её руки едва заметно тряслись, а глаза бегали. Ещё никогда в жизни на ней не лежало настолько большой ответственности. Любое решение, которое она примет сейчас, отразится на ней и на целой стране в будущем. Девушка опустила голову, глядя на стакан сока, который она не выпускала из рук. Вот что-то меня берёт сомнение оттого, что в своё время и Джозеф так же переживал, и у него также тряслись руки. Нет, они возможно и тряслись, но от жадности, чтобы поскорее захапать вожделенный трон.

— Любовь моя, — нежно произнёс я, — если хочешь — можем не ехать. Ты ведь никому и ничем не обязана. Пускай сами справляются как хотят. Плевать на них. Ну как-то же они обходились без тебя до сих пор? Небось не умрут… а если и умрут… мне они никто, я их не знаю, новые вылезут. Там этих фекалий среди аристократов будет достаточно на любое количество переворотов.

Шарлотта подняла на меня глаза, но потом, будто бы что-то вспомнив, вновь опустила свой взор.

— Это не решение проблемы, — тихо сказала она.

— Неясно, что именно произойдёт, — вздохнула Кирхе, — и кто в таком случае придёт к власти, неизвестно, однако полагаю, что он или она захочет “избавиться от конкурента”. Попытки захвата или тихого убийства продолжатся и это в лучшем случае, а в худшем — гражданская война и дробление королевства Галлия на мелкие территории.

— А будто бы, когда я стану королевой, попытки не продолжатся? — грустно заметила Шарлотта, прижавшись ко мне.

— И так плохо и этак нехорошо, — серьёзно ответил я, — можем переселиться в другой мир. Проблем найти такой никаких, но, если ты хочешь остаться и править, надо сразу же поставить и зарекомендовать себя как твёрдого правителя. Для понимания ситуации всеми спесивыми аристократами обычно помогает вешать зачинщиков на столбах вдоль улиц.

— Так ведь ты всех зачинщиков вывел? — удивилась она.

— Найдём, — оптимистично заявил я, — зачинщики всегда где-то да есть, главное поискать. Радость моя, если серьёзно, я абсолютно честен с тобой, мне так же, как и тебе, не нравится политика и сами политики. Взваливать на себя бремя правления целой страной мне бы не хотелось и самому. Я ведь вообще не из этого мира, одно твоё слово, и мы плюнем на всё, и пусть эти потенциальные соискатели места на троне делают что хотят. Ну в самом крайнем случае — если они начнут пытаться тебя устранить, они тоже пойдут кормить червей и так, пока до потенциальных соискателей не достучится мысль, что любое лишнее движение в твою сторону равносильно смерти. Причём — буквально.

— Это тоже вариант, хотя и не самый лучший, — с серьёзным видом кивнула Кирхе.

— Что ты выбираешь? — спросил я.

Шарлотта на минуту задумалась, посматривая на до сих пор молчавшую мать. Просто золотая женщина. Она знала свою дочь и желала ей лишь счастья в любом случае, а потому — совершенно спокойно молчала, полностью доверившись ей. Уж кто-кто, а Шарлотта никоим боком не была кисейной барышней. Своего горя она хлебнула будь здоров и, если что, рассусоливать не станет, а просто молча убьёт самых непонятливых. Привыкла уже.

— Знаете… если я даже не попробую, буду корить себя до конца своих дней, — серьёзно ответила Шарлотта.

Она решительно встала, обняла свою мать и кивнула нам.

***

Сам дворец найти было несложно. Хоть столицей королевства Галлии была Лютеция, королевский дворец был вынесен в пригород под названием Версаль. Город, который обслуживал и практически полностью принадлежал королевской семье.

Многочисленные башни и башенки дворцового комплекса белого цвета с зелёными крышами раскинулись на громадной территории. Заметные достройки и расширения, созданные из того же материала, были тщательно и с любовью подогнаны и по стилю, и по цвету к более старым и основательным строениям. В принципе, построить такое, имея несколько десятков магов земли, не представлялось чем-то слишком уж сложным, но было заметно, что неизвестный зодчий отнёсся с должным вниманием и любовью к деталям.

Весь комплекс был опутан защитными заклинаниями по периметру, а главная, королевская башня была покрыта многослойными плетениями, не пропускавшими даже почтовых птиц. Для них была заметна специальная лазейка в защите, ведущая в отдельный корпус. Видимо, оттуда корреспонденцию доставляли далее.

Через главные ворота мы решили не идти, а зависли под невидимостью и отвлечением внимания прямо напротив главной башни комплекса. При помощи метамагии я совершенно спокойно сместил плетения в башне, оставляя проход внутрь, а после нашего проникновения ставя всё на место.

В главную приёмную мы попали совсем без задержек, минуя все процедуры. Именно для этого и был предназначен почётный кортеж, чтобы предотвратить проволочки при въезде, вот только трястись в карете целый день не хотела сама Шарлотта, да и слишком много свидетелей нашего прибытия нам ни к чему. За всё время нашего отпуска на Земле она замечательно прочувствовала вкус к быстрой жизни и местная, нерасторопная передача писем при помощи птиц вместо звонка по телефону, поездка в карете, запряжённой лошадьми, вместо портала или быстрого полёта, принятие важных решений, растянутое на недели обсуждений, вместо пяти минут, просчёт заклинаний вручную при помощи перьев и пергамента вместо эмуляции на искине… Всё это теперь казалось ей слишком медленным, и она начинала неосознанно подгонять себя и остальных, дабы войти в более скоростной ритм жизни. Да и с точки зрения секретности… моя интуиция просто вопила, что всё равно наш приход ничем добрым для местных лордов не окончится, и лучше прийти инкогнито и сразу куда надо, ведь подтирать память десятку людей, находящихся в главном комплексе, или всем, через кого мы пройдём, совсем разные вещи. Чем меньше нас видят, тем лучше.

Широкий роскошный зал с удобными креслами, расставленными возле стены, вычурными канделябрами по периметру и большим столом, за которым сидел единственный скучающий мужчина, выглядел осиротевшим. После того, как произошло убийство предыдущего короля, тайная стража словно с цепи сорвалась и хватала всех подряд, а потому все посетители высокого совета лордов поспешили удалиться от греха подальше. Собственная жизнь дороже, хотя стража всё ещё продолжала нести свою службу, но явно расслабилась, ведь сейчас по сути здесь никого и не было. Покои короля — в другом крыле, да и самого короля ведь больше нет, а потому внезапное проявление нашей троицы из ниоткуда стало для всех сюрпризом.