Я также узнала, у кого сейчас находится гомункул Волдеморта, но не где именно он его держит. Корбан Яксли, один из самых ярых и одиозных сторонников этого призрака и пожиратель смерти. Именно он при помощи ритуала и вселил душу Волдеморта в гомункула и теперь пытается использовать меня для возрождения своего хозяина. Вот мне нечего делать, как играть в их тупые игры. Они у меня доиграются, просто подам сигнал, и все пожиратели тут же передохнут. Добренькая я что-то стала. Думаю, стоит мне изменить чужие планы по возрождению Волдеморта, да и такие тупорылые кретины, как этот Яксли, явно лишние в магической Британии.

Как и ожидалось, споры и крики ни к чему особо не привели. Дамблдор, словно христианский проповедник, проталкивал своё, свято полагая, что только так и есть верно. Подпевал ему Крауч под империусом, а фоном выступал ещё один таракан, Людо Бэгмен.

— Идём, пап, с этими, — я презрительно оглядела чиновников, — бесполезно разговаривать, им лишь бы шоу устроить и покровавее. Главное, чтобы было побольше жертв. Это ведь не им свою шею придётся подставлять под топор.

— Но как же тогда? — глянул он на меня.

— Да просто не стану участвовать и всё, — сказала я, потянув его за руку из комнаты.

— Мисс Поттер, но вы не можете! Кубок выбросил ваше имя, — подскочил Людо Бэгмэн к нам.

Банально проигнорировав пыхтящих от злобы чиновников и оставив их мариноваться, я взяла Сириуса за руку и покинула кабинет.

***

С родителями мы присели в чайной мисс Розы Ли, где у меня с недавних пор появился любимый чайный сбор. Чай с листьями душицы и совсем немного шиповника добавляли к аромату, заставляя его плавно менять вкус по мере изменения температуры. Пока чай успевал остыть, вкус становился слегка другим.

— Я уже знаю практически всё, — начала я разговор, когда мы с родителями уединились, отгородившись от других.

— Что именно? — спросила мать.

— Значит так, начнём с того, что, как и почему произошло. Артефакт Кубок Огня был создан каким-то ретивым демонологом, который запечатал в него одного из довольно сильных демонов с огненного плана. Этот артефакт должен был следить за соблюдением всех правил турнира.

— А как он это делал?

— Демон ставил печать на душу. Эта магическая печать похожа на обычную клятву, которую маги дают, только ставит её не эгрегор и не на ауру, а демон и сразу на душу. Сигналка срабатывает и даёт демону знать о любом нарушении. Этот альтернативно одарённый товарищ не очень долго прожил, ведь демон смог поставить печать и на его душу.

— И что он сделал? — в ужасе спросила мама.

— Ну у демонов, я так понимаю, вообще плата за нарушение клятвы одна — это душа преступившего клятву. Насколько я поняла, демон имел некоторую свободу формулировать клятву при заключении контракта, чем он и пользовался. Он был довольно умным и, накладывая клятвы, плату брал не всегда сразу. Ну кто же обратит внимание на то, что через десять лет после турнира и судьи, и все претенденты, и чемпионы вдруг как-то резко вымерли? Всякое ведь бывает, а турнир не проводили так уж часто, а потом и совсем отменили. Вот потому этот демон успел так отожраться. По его собственным оценкам он уже был на уровне демонов-господ его мира, ведь поглотить он успел несколько сотен довольно сильных магов. На турнир слабаки не идут. Вот так и получалось: вроде бы он никаких условий своего договора не нарушал, просто воспользовался лазейкой, а местные лопухи, которые пользовались артефактом, могли даже не удосужиться получить договор в письменном виде. Вот как в этот раз. Просто “бросьте, дети, записку со своим именем в кубок”, — с ненавистью сказала я, — и потеряйте свою душу.

— Кошмар, даже у нас в семье никогда не связывались с демонами, — сказал отец, — Эти лживые, двуличные сволочи всегда обманут.

— Ну, не совсем так. Ты тоже пойми, демона ведь не спрашивали ни о чём, а насильно выдернули с его огненного плана и законопатили в тот кубок, ещё и наложив рабский контракт. Тут у любого настроение испортится. Он ведь не добровольно всё это делал. Вот и гадил, как мог, всем, — ответила я.

— Он что… и тебе поставил печать? — ужаснулась мама.

— В том то всё и дело, что нет. Не успел. Я, как только увидела, что он делает, сразу среагировала. Я там одна такая. У всех остальных печать стоит, правда, теперь не знаю, что она будет делать после того, как я демона уничтожила. Скорее всего — ничего.

— Так получается, ты смогла победить одного из демонов? — с округлившимися глазами посмотрел на меня Сириус.

— Да, и не просто одного из. По силе он был один из господ, а это ого-го какая мощь. Не по знаниям и умениям, конечно, их ему взять было неоткуда, он же в кубке сидел. Если бы был со знаниями и умениями, он бы меня раскатал за секунду, да такого бы и не смогли призвать. Он бы этим призывальщикам кишки вынул. Этот просто сильный был, и мне понадобилось почти семь моих совсем немаленьких резервов, которые я брала из накопителей, но таки да, смогла. Я его реально разорвала в клочья. Вам не хотелось бы увидеть, что я наделала с его душой.

— Страшно было, солнышко? — спросила меня мама.

Я обняла её, посмотрев в глаза.

— Мам, я чуть не обделалась, а когда поняла, кто на меня напал, уже после того, как с ним разделалась, второй раз чуть не обделалась. Мам, я же не какой-то тупой, немытый, перекачанный самец, который надевает на себя стокилограммовый доспех, берёт двуручный меч и с именем такой же немытой Изольды на губах идёт нагибать всех и вся, я ведь головой-то соображаю. Это ужас какой-то, и знаешь… ты как хочешь, но я на шестой и седьмой курс в этой грёбаной школе не останусь. Тут нет ни одного года, чтобы не случилась какая-то ерунда.

Мама обняла меня покрепче, прижав к себе, и поцеловала в темечко.

— Зато я теперь с него урвала такой куш! Моё ядро и так, наверное, было совсем немаленьким, но теперь, когда я всё это переварю, оно будет более чем в два раза больше, но там было ещё что-то, чего ни у кого другого я не видела. Только у этого демона. Интуиция вопит благим матом захапать и никому не отдавать. Видимо, что-то важное. Как будет свободное время, обязательно этим займусь.

— Так, выходит, в общем, ты в плюсе?

— Знаешь, пап, ну его нафиг такой плюс. Я чуть не сдохла и чуть не потеряла душу.

— Не бери близко к сердцу, я пошутил.

— Что-нибудь ещё? — спросила меня мама, осуждающе глянув на бродягу.

— Да, одна такая мелочь. Я теперь знаю, кто и зачем бросил моё имя в кубок огня.

— Кто? — глаза у мамы даже загорелись.

— Каркаров, эта пожирательская мразь.

— Но зачем? — очень удивился отец.

— Вы не поверите. Потому, что ни один нормальный человек не поверит в такой идиотизм. Началось всё с того, что один ненормальный, Корбан Яксли, сумел создать гомункула и вселить в него душу Волдеморта. Этот имбецил и при жизни был сумасшедшим, а уж теперь он вообще двинулся. Вы послушайте, какой бредовый план он соорудил. Согласно его выкладкам Каркаров подкинул моё имя в Кубок Огня, и я буду просто обязана в этом турнире участвовать. В третьем соревновании эта группка инициативных дегенератов решила меня умыкнуть порталом и при помощи некроритуала возродить тёмного лорда.

— И как ты собираешься поступить?

— Думала поступить, как с Люциусом. Начну с того, что призову к себе этого Яксли, прочищу ему мозги, ну а точнее то, что от них осталось, и заставлю принести гомункула тёмного лорда. После его смерти уже посмотрю. Думаю, что роду Яксли точно стоит прерваться. Настолько ненормальные вырожденцы портят генофонд магической Британии. Каркаров, я думаю, тоже зажился на этом свете.

— Каркаров! — со злобой в голосе воскликнул отец, — За то, что эта мразь сделала, я сам его прибью, лично и как можно быстрее, чтобы не успел какую очередную дурость сотворить, — прорычал озлобленный Сириус. — Яксли ещё может подождать, но этот ведь там, с тобой, в Хогвартсе. И он может выкинуть любую мерзость.