— Привет трудягам, — улыбнулась я, — спасибо за подарок и с новым годом тебя.

— И тебе спасибо. Как провела каникулы? — заложив палец, закрыла она книгу.

— Да как обычно… тренировалась немного, праздничный обед делала и всё такое. Праздник, много еды, много сладкого. Были в Лондоне, смотрели на праздничное шествие в Берлине… разное. А вы как провели новый год?

— Мы поскромнее. Сидели дома, смотрели рождественское обращение королевы, потом у нас был ужин, к нам пришла моя тётка, — на этих словах она погрустнела.

— Не любишь её?

— Не то, чтобы… просто она вся такая правильная, чопорная, просто до зубовного скрежета. То не делай, это не делай, туда не иди, это не трогай. Да какое вообще её собачье дело?

Я захихикала и обняла Гермиону, ощутив то, что я давно не замечала… ну как не замечала, этого трудно не заметить, но, видимо, я не особо обращала внимание. У Гермионы уже пошёл бурный рост груди. Она росла и раньше, да и у меня тоже, но теперь это уже стало легко заметно, а если ещё принять во внимание мой метаморфизм… Я осознанно выстраивала идеальную фигуру для себя.

В общем, у нас начал наступать тот самый возраст, когда в нужных местах появляются округлости, девочки превращаются в девушек, и за ними начинают ухлёстывать парни, хотя вот с последним ни у меня, ни у Гермионы вроде проблем нет. Я уже давно заметила пристальное внимание к нам с Гермионой со стороны Джастина Финч-Флетчли. Мальчик делал пока робкие попытки, но мы же не слепые.

Для меня всё это уже было неоднозначно. Половое созревание у меня уже началось, и девочки мне нравились, да та же Гермиона или сестрички Патил, например, однако было ещё что-то… что-то, чему я пока не могла подобрать названия, да я и не пыталась. Что-то тёмное, тягучее, которое возникало каждый раз, когда меня случайно касался Джастин, а если мы с ним катались на метле, и он меня обнимал… я чувствовала нечто… чего ещё никогда не испытывала в этой жизни. Это что же выходит, я стала бисексуалкой? Ладно, это явно несвоевременный вопрос на данный момент.

***

После нового года занятия продолжились, как и раньше. Мы всё так же учились, делали уроки, а я писала свою мастерскую работу. После показа моего артефакта мистеру Густавсону даже он сказал, что этого вполне достаточно для присвоения степени мастера. Все мои итеративные улучшения я демонстрировать дальше не стану. Как же хорошо, что у меня одна работа сразу на две степени. Ведь мастерство по ритуалистике я тоже получу, заодно и запатентую ритуальный чертёж, способный получать манотрубки алмазов, в которых запрятаны микрочипы. Упихнуть столько и таких мелких приспособлений в один чертёж с такой точностью становилось уже достаточно сложно, но я внаглую содрала методы по производству микрочипов из мира простецов.

Время шло, постепенно приближалась весна, и ученики вздохнули чуть посвободней, начав выбегать на улицу, прогуливаясь в деревеньку Хогсмит. Дементоры вроде как ещё оставались возле Хогвартса, но летали они не по периметру и учеников, в основном, не трогали, да и осталось их не больше десятка. Некоторые старшекурсники предпочитали уединяться в кладовках и подсобках. Филч неистовствовал и пытался гонять начинающих ловеласов, хоть это и было абсолютно бесполезно.

В гостиную, где я обложилась книгами, чертежами, линейками, карандашами и резинками, ввалилась толпа школьников. Ко мне подошла Гермиона с Джастином.

— Боже мой, как ты в этом вообще понимаешь хоть что-то? — спросил меня он, глядя на мои чертежи и математические расчёты с кучами формул.

— Да вот, приходится всё расписывать. Если бы я, как и раньше, считала всё на компьютере, численными методами, было бы гораздо быстрее, но тут мне надо расписать это всё для моей мастерской работы, а потому должны присутствовать все промежуточные результаты.

— С компьютером? Ты работаешь с компьютером? — удивился мальчик.

— Ну да, а что тут такого, он для этого и предназначен, — отозвалась я.

— Я думал, он для игрушек. У меня дома тоже один такой есть, но я на нём пока только в игры игрался.

— Я же тебе рассказывала, что такое магловский компьютер, — недовольно сказала Гермиона, — Это такой артефакт, который позволяет делать расчёты очень быстро. Маглам надо очень много и очень быстро считать, вот они и придумали. Ну и кроме этого, там есть игрушки. Игрушки — это классно.

— Эй! Погоди-ка. Компьютер — это не артефакт, — запротестовал Джастин.

— А что же? — спросила я, хитро улыбнувшись.

— Ну это же… ну ты же знаешь… это не магия, — даже смутился он. — Он ведь в электричество включается.

— Не магия, да, а что тогда? — ответила я.

— Это электроника, а не магия. Там всё на электронике построено, — нашёлся с ответом Джастин.

— Да? А как построено? — улыбнулась я.

— Да откуда мне знать? — стушевался парень.

— Что такое микрочип, который маглы используют в процессорах этих самых компьютеров?

— Это же маленькая пластиковая коробочка такая, — нашлась Гермиона, пальцами показывая размеры коробочки.

— Хех… ну, допустим, коробочка из пластика — это только внешняя оболочка чипа, вроде как изоляция, а внутри — кристалл кремния с вкраплениями химических элементов фтора и бора, который называется полупроводником. Если совсем-совсем просто, то по нему бежит электричество в зависимости от того, подали на базу транзистора ток или нет. На этом всё построено. А что такое артефакт? — хитро улыбнулась я, — это такой кристалл сапфира, рубина или алмаза, внутри которого проделаны дорожки, по которым бежит мана, и в зависимости от того, что ты хочешь, в зависимости от фигур, она выполняет разные функции.

— Так это что, выходит, что микрочипы и артефакты одно и то же? — спросил запутавшийся Джастин.

— Различий довольно много, но и сходства есть, а методы построения артефактов… ну, скажу прямо, некоторые я адаптирую от маглов и не считаю это зазорным, — показала я на внушительную стопку книг по микроэлектронике.

— Формулы, формулы… о… ещё формулы… это чего вообще такое? — спросил Джастин, листая книгу по построению компьютерной памяти, начиная с середины. — Ты в этом всём понимаешь? — изумился он.

— Приходится… а что делать? — ответила я. — Между чипами и артефактами много общего, а потому именно методы производства и создания микрочипов можно использовать и в артефакторике.

— Всё настолько похоже? — удивился Джастин.

— Не то чтобы это было одно и то же, ни в коем случае. Главное отличие в том, что мана — это энергия более высокого порядка и способна напрямую производить энергетические воздействия в гораздо более широком диапазоне, а вот электричество — не очень. Мана может влиять на живую плоть, мёртвую плоть, да даже на пространство, создавая порталы, да практически на все, а вот электричество… ну его диапазон — на несколько порядков уже. Электромагнитные излучения… да, в общем-то, и всё. Всё остальное — только опосредовано. Если надо что-то вращать — нужен электродвигатель, если надо что-то охладить, нужен холодильник, если нужно что-то нагреть, нужна спираль нагревателя или камера волновода. Мана может делать всё это напрямую, сама по себе, повинуясь желанию заклинателя.

— Так, Роза, я уже запутался, и у меня голова от этой зауми болит, — сказал Джастин. — Мы вообще чего пришли? Мы же тебя позвать хотели.

Я приподняла брови и посмотрела на высокого, стройного брюнета со значком барсука на мантии. Парень немного смутился и покраснел.

— Мы тут в Хогсмит решили пойти, ты пойдёшь со мной? — слегка расхрабрился подросток.

— Конечно, пошли, — подала я ему руку, и он помог мне подняться. — Только мне для свидания надо переодеться.